О письме 14-летней восьмиклассницы Одинцовской гимназии №7 Вари Грушниковой я узнал, можно сказать, случайно, посмотрев комментарии к моему очерку «Жизнь – Родине, Честь – никому», который был опубликован в трех номерах нашей газеты еще летом 2013 года. Посвящался он 60-летию образования суворовских военных училищ, а также Московского СВУ.
«Здравствуйте! – писала Варя. – Я, правнучка Дядькова Владимира Григорьевича, работаю над проектом «Книга Памяти». Я пишу о своем прадедушке.
Из семейных рассказов я узнала, что многие суворовцы называли моего прадеда «Батей». Случайно, в поисках информации, я наткнулась на Вашу статью. Это стало еще одним подтверждением, каким Большим человеком был мой прадед. Спасибо Вам за упоминание его имени!
Я была бы крайне признательна, если бы у Вас нашлась хоть какая-то информация, или просто воспоминания о Дядькове В.Г.
В любом случае – признательна Вам».
 |
 |
Увидев комментарий Вари Грушниковой, я хотел ей сразу написать доброе письмо – письмо правнучке бывшего начальника политического отдела Московского суворовского военного училища полковника-фронтовика Владимира Григорьевича Дядькова, которого мы, воспитанники Мс СВУ, любили и уважали как родного отца, и который сыграл немаловажную роль и в моей армейской судьбе. Однако был один лишь комментарий. И никакого обратного адреса. Но выход нашелся – я тоже написал под этой публикацией свой комментарий, в котором указал мой электронный адрес. И спустя определенное время Варя написала мне письмо. Так завязалась наша переписка. Я рассказал о ее прадедушке:
«Мой командир взвода, в то время майор, Висвалдис Кристапович Валтерс, когда увидел, что у меня проявились способности к военной журналистике, лично пошел к начальнику политического отдела полковнику Владимиру Григорьевичу Дядькову и ходатайствовал о моем распределении для сдачи вступительных экзаменов в Львовское ВВПУ. И полковник-фронтовик поехал ради простого суворовца в Главное политическое управление СА и ВМФ и «выбил» разнарядку для меня. Вот какими были наши командиры!
Варя, твой прадедушка был начальником политического отдела в конце 60-х – начале 70-х. Я выпускался в 1972 году. Твой прадедушка лично вручал мне знак выпускника СВУ. И тут случился курьез – я подошел к столу, доложил, а мне сразу протянули два знака – мой командир взвода майор Валтерс, он выбрал знак с закруткой, а полковник Дядьков, начальник политотдела, протянул мне знак старого образца – с заколкой. У нас очень ценились знаки с закруткой – надежные. Но с заколкой старого образца тоже были красивые, даже оригинальнее, чем новые. И я, ни секунды не колеблясь, взял значок из рук твоего прадедушки – из уважения к его доброте и порядочности. Хотя у нас и командир взвода Валтерс был просто изумительным человеком. Валтерс понял меня и улыбнулся. Вот так это было. Я всю жизнь вспоминаю твоего прадедушку и моего командира взвода. Кстати, тот знак выпускника СВУ, который вручал мне полковник Дядьков, я сохранил до сих пор. Несколько раз отламывалась заколка, поэтому мне припаяли закрутку, знак с годами прилично стерся – но вот лет 9 назад мне друзья в Москве его реставрировали и даже позолотили – выглядит изумительно, я его ценю выше всех своих наград. Я очень рад, что ты, Варя, не забываешь о своем прадедушке, хотя и пишешь о том, что никогда его не видела – родилась через десять лет после ухода его из жизни. Знаю, что и сыновья полковника Владимира Григорьевича Дядькова – твой любимый дедушка Сергей Владимирович и его родной брат Андрей Владимирович – офицеры. Вот и расскажи сама о вашей семье, о вашей офицерской династии, которой ты по праву гордишься».
Однако сразу же замечу одну деталь. О нашей переписке я тут же попросил Варю рассказать ее родителям, без разрешения которых просто не имел права общаться с ней как с несовершеннолетней. И мне сразу позвонила мама Вари – Евгения Сергеевна Гончарова. Мы с ней договорились, что когда Варя закончит работу над своим проектом, то пришлет его мне, а также фотографии, в том числе и свою, если Евгения Сергеевна не возражает. Моя просьба была принята с большой радостью – мама Вари помогала ей работать над проектом и сама очень хотела бы, чтобы в газете рассказали о Владимире Григорьевиче Дядькове.
 |
 |
 |
И вот спустя время Варя и ее мама прислали мне и само исследование, и фотографии. Прочитав проект Вари, я узнал очень много интересного о судьбе бывшего начальника политического отдела Московского СВУ, о его сыновьях и вообще о семье Дядьковых. Фронтовые письма, документы той поры, фотографии, наградные листы, благодарности Верховного Главнокомандующего – столько всего интересного, яркого собрала 14-летняя девочка–восьмиклассница. И это не может не вызывать восхищения – восхищения верностью правнучки фронтовика памяти о подвигах советских воинов и своего прадеда, офицера Великой Отечественной. Отрывки из проектно-исследовательской работы Вари Грушниковой «Память. Семейные хроники Великой Отечественной войны в школьном музее» я привожу ниже.
«Весна 1941-го в Мелитополе Запорожской области выдалась ранней и теплой. В школе закончился учебный год. Комсомолец Володя Дядьков окончил 9 класс. Он родился в 1924 году. Мама была домохозяйкой, а отец – машинистом. Володя мечтал о продолжении учебы, но 22 июня началась война. С самого начала ее из числа комсомольцев были созданы группы охраны и наблюдения, которые круглосуточно патрулировали улицы. В июле 1941 года Винницкие городская и областная комсомольские организации обратились к командованию Южного фронта с просьбой использовать на работах по созданию оборонительных рубежей комсомольцев, изъявивших желание стать добровольцами Красной Армии. И было принято решение сформировать добровольческий комсомольский инженерный полк. Однако сформировать его в Виннице не удалось. Наши войска вынуждены были отступить под натиском врага.
Группе командно-начальствующего состава полка с большим трудом удалось прибыть в Запорожье и расположиться в Орехове Запорожской области. Был получен приказ, закрепивший название части: 38-й отдельный добровольческий комсомольский инженерный полк.
Жизнерадостные, молодые, 17-летние ребята твердо верили в скорую победу над врагом, но никто из них не мог и предположить, что живыми возвратятся только единицы. Написал заявление в военкомате с просьбой направить его на фронт и мой прадед – Дядьков Владимир Григорьевич. Хутор Красный Яр стал не только местом дислокации и формирования новой воинской части, но и местом обучения, боевой закалки юношей. Подразделения полка, в основном взводы и роты, комплектовались по принципу землячества. Командование удовлетворило желание юных бойцов, стремившихся быть в одном подразделении со своими товарищами и друзьями по учебе или работе. Военная обстановка требовала максимального напряжения сил. Превозмогая усталость, новобранцы тренировались по 12 – 14 часов в сутки. Они постепенно приобретали качества, необходимые на фронте. 3 октября в штаб инженерных войск Южного фронта поступил рапорт: «Начальный период обучения окончен, 38-й отдельный комсомольский инженерный полк готов к боевым действиям». Представитель штаба инженерных войск фронта капитан Рябченко поставил перед полком первое боевое задание: заминировать участок поля от Улаклы до Гришино. Так начались фронтовые будни бойцов…
А обстановка с каждым днем усложнялась. Полк все чаще подвергался бомбежкам, во время которых новобранцы впервые почувствовали, какая смертельная опасность подстерегает их в реальных боевых условиях.
Мой прадедушка в последующем воевал в составе Закавказского, Западного и 1-го Белорусского фронтов. А воинская служба его, как я уже говорила, началась еще 5 сентября 1941 года. В составе 38-го отдельного комсомольского инженерно-саперного полка Владимир Дядьков воевал в Донбассе, на Кубани и Кавказе (Туапсе). В это время мой прадедушка – рядовой красноармеец, потом – заместитель политрука, командир отделения. Затем он воюет в составе 64-й комсомольской инженерно-саперной бригады – в Северной Осетии. Когда она была переформирована, в составе 1-й штурмовой инженерно-саперной бригады участвовал в боях за Смоленск, в освобождении Витебска, Минска, Шауляя, Варшавы. На завершающем этапе войны в составе 33-й армии участвовал в боях за Берлин.
Штурмовые инженерно-саперные бригады Резерва Верховного Главнокомандования (ШИСБр РВГК) предназначались для прорыва мощных укрепленных вражеских оборонительных полос. Структурно такое соединение состояло из командования, штаба, рот инженерной разведки и управления, пяти штурмовых инженерно-саперных батальонов, роты собак-миноискателей и легкого переправочного парка. Командиром одного из отделений батальона был девятнадцатилетний Владимир Дядьков. На Западный фронт 1-я комсомольская штурмовая инженерно-саперная бригада прибыла 16 июля 1943 года. Командовал ею полковник Иван Григорьевич Петров.
Автор книги «Дорогу открывали саперы» Герой Советского Союза генерал-лейтенант инженерных войск Иван Павлович Галицкий вспоминал:
«…За несколько дней до начала нового наступления командующему фронтом доложили план распределения инженерных частей на Ельнинско-Дорогобужскую операцию. Выслушав донесение, командир сказал, что его очень беспокоит в полосе наступления 21-й армии опорный пункт противника. Он выступает несколько вперед и держит под фланкирующим огнем пулеметов примыкающие участки обороны. Во время атаки с этой высоты фашисты могут ударить по флангам наших наступающих подразделений и нанести тяжелые потери. Командование поручает 1-й комсомольской штурмовой бригаде овладеть высотой и этим ограничивает ее боевую задачу.
Несмолкаемый гул артиллерийской канонады свидетельствовал о том, что на передовой время горячее. По радио непрерывно поступали донесения о ходе наступления. Оно началось и развивалось удачно. И вот сообщили, что взята высота. Молодцы, гвардейцы! Настоящие орлы!
Позже командир докладывал:
– Товарищ генерал, я сейчас был свидетелем одной блестящей атаки.
– Где? – спросил генерал.
– Саперы штурмовали высоту. По команде «В атаку, вперед!» все подразделения, как один человек, мгновенно выскочили из траншей и во весь рост, соблюдая равнение, с криком «ура!» ринулись на врага. Саперы шли в атаку, как настоящая гвардия. Картина потрясающая! Я буквально не успел глазом моргнуть, как высота была уже занята и они скрылись за обратным скатом вершины. Откровенно говоря, такой атаки я нигде не наблюдал. Это подлинные герои!»
Мой прадед рассказывал о Ельнинских боях как о самых страшных и кровопролитных. Поэтому я особенно горжусь тем, что он принимал в них активное участие.
В декабре 1943 года Владимир Дядьков окончил курсы подготовки политсостава и был направлен комсоргом батальона в 531-й стрелковый полк 164-й стрелковой дивизии 69-го стрелкового корпуса 33-й армии. А впереди – новые ожесточенные бои…
Во многих семьях, как и в нашей, хранятся письма военного времени. В них – жизнь, в них – память. Нельзя недооценивать значение этих писем – фронтовых «треугольников». Они спасали наших воинов, поднимали боевой дух, помогали хоть немного отвлечься от тягот войны. Я читаю эти письма и понимаю, какое было тогда тяжелое и трагическое время…
В феврале 1944 года младший лейтенант Владимир Дядьков был тяжело ранен и контужен. Два месяца он находился на излечении в Эвакогоспитале № 2552 в Смоленске. Удалять осколки из головы врачи не решились – уж больно глубоко они засели… Поэтому мой прадедушка до последних дней своей жизни носил такую вот «память» о войне – эти осколки вражеской стали…. Осколки носил в голове – в прямом значении этого слова, а воспоминания о войне – в своей памяти, в своей душе и в своем сердце…
На фронт мой прадед вернулся в марте 1944 года комсоргом учебного батальона в 183-й армейский стрелковый полк. А спустя полгода он становится комсоргом 183-го армейского стрелкового полка.
 |
 |
О боевом пути старшего лейтенанта Владимира Дядькова красноречиво говорят названия его боевых наград. Среди них – два ордена Отечественной войны – I и II степени, орден Красной Звезды, две медали «За боевые заслуги», медали «За оборону Кавказа», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина». А сколько раз прадедушке объявлялись благодарности в Приказах Верховного Главнокомандующего! Таких грамот у нас в семье хранится более десяти – за освобождение Смоленска, Каунаса, Ельни, Шклова и форсирование Днепра; за форсирование реки Неман и прорыв обороны противника, за прорыв обороны на западном берегу реки Висла южнее Варшавы, за овладение городом Томашув (Польша), за освобождение города Калиш (Польша), за овладение городами Швибус, Целлихау и Франкфуртом-на-Одере, за окружение и ликвидацию группировки фашистский войск юго-восточнее Берлина…
Надо сказать и о том, что мой прадедушка прошел почти все четыре года войны. Начал он воевать простым красноармейцем, а закончил ее старшим лейтенантом в Берлине, в столице поверженной фашистской Германии.
Но вот война закончилась… И молодой офицер Владимир Дядьков не забыл о своей мечте продолжить образование. Он поступает в Московский юридический институт, одновременно с этим оканчивает заочно Военно-политическую академию имени В.И. Ленина. Дальнейший послужной список моего прадеда можно проследить по его учетной карточке члена КПСС, которая хранится в нашей семье вместе с партийным билетом, – помощник начальника политического отдела по комсомолу в политотделе спецчастей гарнизона Москвы, помощник начальника политического отдела по комсомолу Военно-инженерной академии имени В.В. Куйбышева, затем, в этой же академии, – секретарь партбюро факультета, старший инструктор по организационно-партийной работе. В последующем – инспектор партийно-организационного отдела в политическом управлении Московского военного округа. С ноября 1967 года по сентябрь 1977-го полковник Владимир Дядьков служит в Московском суворовском военном училище в должности начальника политического отдела. С 1977-го по август 1991-го, вплоть до ухода из жизни, мой прадедушка, уволившись в запас, работает редактором газеты «Куйбышевец» в Военно-инженерной академии имени В.В. Куйбышева.
Десять лет службы в Московском суворовском военном училище – это особые страницы в биографии моего прадедушки. Многие из тех мальчишек-суворовцев, которых он воспитывал, уже в отставке и в запасе – генералы, полковники, подполковники, майоры… Но все они помнят о Владимире Григорьевиче, который относился к ним по-отцовски – строго, как и подобает фронтовику, но в то же время заботливо и участливо.
Его уважали сослуживцы и друзья, любили дети и обожали внуки. Он вырастил двух замечательных сыновей, которые так же пошли по стопам своего отца. Старший сын, Сергей Владимирович, уволился в запас в воинском звании майор, а младший, Андрей Владимирович, – в звании полковник. Кстати, Андрей Владимирович окончил Московское суворовское военное училище».
Вот такой рассказ написала Варя Грушникова о своем прадедушке-фронтовике, заслуженном полковнике. Остается добавить, что проект Вари занял первое место на научно-практической конференции муниципального научного общества обучающихся «ЛУЧ» Одинцовского муниципального района Московской области.
Живет память о герое войны в его семье, хранят ее и выпускники Московского суворовского военного училища.
Александр Колотило
«Красная звезда»
Вступайте в нашу группу
«Отвага 2004»
