В СОТЫЙ РАЗ НА СВОИ ЖЕ ГРАБЛИ,
или МЫ САМИ С УСАМИ…
…Осенью 2009 года я встретился со своим товарищем, однополчанином. Он был участником боевых действий в Южной Осетии. На вопрос, как оно все там было, он, выпустив едкие клубы сигаретного дыма, коротко и как-то грустно ответил:
– Бардак. Но все равно – мы победили… Теперь я стал внятно понимать твое желание должным образом организовать подготовку авианаводчиков. До меня это все раньше как-то не доходило, потому что сам с этими вопросами вообще не сталкивался. И вот столкнулся: эти спецы просто необходимы на войне! И еще там позарез нужны артиллерийские корректировщики. Без них ни шагу не ступишь. Иначе артиллерия и авиация будут долбить по своим, а пехота в ответку станет сбивать свои самолеты и вертолеты…
Как-то между прочим вспомнился эпизод из книги Дмитрия Хазанова «Битва за небо. 1941. От Днепра до Финского залива», описывающий боевые действия Красной Армии в Великой Отечественной войне:
«Особенно критически оценивало действия авиации общевойсковое командование, по мнению которого на неудовлетворительном уровне оказалось ее взаимодействие с наземными войсками. И это действительно так: ведь между их командирами и работниками штабов не имелось даже личного контакта… Так, полковник Слюсарев, едва вступив в должность, вынужден был напрямую руководить отдельными полками, понимая, что сложная, многоступенчатая система управления не обеспечивала надежности и оперативности. Иногда в течение дня авиачасти получали от разных инстанций противоречащие друг другу приказы, что создавало неразбериху. Ни разу не удалось вызвать авиацию для удара по конкретным целям и тем более навести свои бомбардировщики на неприятельские танки на поле боя. Принятые условные сигналы для обозначения своих войск (запуск серии красных ракет для танкистов и выкладывание вдвое сложенных белых простыней для пехотинцев) летчики не наблюдали, а покачивание с крыла на крыло (определяло принадлежность к ВВС Красной Армии) было трудно выполнить в бою. Все это усложнило взаимное опознавание. Получилось, что и красноармейцы обстреливали, а бывало, сбивали самолеты с красными звездами на борту, и бомбы падали в расположение своих войск…»
А ведь задолго до конфликта в Южной Осетии уже «гремели колокола» – неоднократно писалось и рекомендовалось командирам:
«Одним из важнейших направлений деятельности в рамках организации боевой подготовки является подготовка нештатных передовых авиационных наводчиков (далее – ПАН) и корректировщиков артиллерийского огня (далее – КАО). Наличие в подразделениях специального назначения указанных специалистов позволит повысить эффективность боевой работы и снизить уровень потерь личного состава.
Причинами низких результатов при организации обучения военнослужащих по программе нештатных ПАН и КАО ранее являлось:
– отсутствие плановости, последовательности при построении учебного процесса;
– непродуманное, случайное привлечение военнослужащих на сборы ПАН и КАО, задействованных уже по другим специализациям;
– сроки в два–четыре дня для квалифицированной подготовки данных специалистов крайне недостаточны и не позволяют качественно отработать все учебные вопросы тем обучения по программам подготовки;
– свой высококвалифицированный преподавательский состав и своя современная учебно-материальная база для полноценного проведения занятий по данным специализациям отсутствуют.
Вывод: необходимо организовывать плановое и систематическое обучение авиационных наводчиков и корректировщиков артиллерийского огня для подразделений специального назначения в профильных высших военных учебных заведениях, учебных центрах ВВС и РВиА. Игнорирование качественной подготовки нештатных ПАН и КАО при проведении боевых мероприятий может привести:
– к нанесению ударов авиации и артиллерии по своим войскам;
– к авариям и катастрофам вертолетов при эвакуации групп специального назначения (далее – ГСпН) и раненых…»
А как же проводились сборы авианаводчиков и арткорректировшиков ранее? Скажем прямо: обучение ПАН и КАО ограничивалось формальными занятиями в течение двух-трех дней для «галочки» в плане ответственного руководителя. И на этом все! Такой «подход» к столь важному делу уже сегодня приносит свои плоды и приводит к плачевным последствиям. Все мнят себя крупными спецами в этих областях, как говорится, «пальцы веером» и «мы сами с усами», дескать «все знаем и могем». Но в горах Северного Кавказа все меняется с точностью до наоборот: оценить метеоусловия в интересах авиации никто не умеет. Борт заводят на площадку по ветру, да и как выбрать площадку. пригодную для «вертушки», как по размерам, уклону ее, так и с гидрометеорологической ее оценкой, не знают.
А на «базе» то и дело ведутся разговоры о ненужности метеорологической подготовки в программе обучения авианаводчика ГСпН: зачем, дескать, это метео? Между тем о необходимости метеоподготовки приходится вспоминать разведчикам, спецназовцам, партизанам в самые неподходящие моменты и в основном уже на войне.
Хорошо показан такой пример в статье Михаила Болтунова «Военная миссия майора Скрипки» (2008 г.):
«В полночь пришла новая радиограмма: «Просим утром и вечером сообщать в штаб фронта состояние погоды в центральной Словакии для нашей авиации», «…теперь предстоит поработать метеорологом» и «стали думать, прикидывать с Геннадием Стальным, как определить состояние погоды. Метеорологических познаний было явно маловато. Дождь от ясной погоды они, конечно, могли отличить, но направление ветра, его силу, высоту нижней кромки облачности – это вряд ли...»
Приведу здесь еще пару исторических примеров из документальной литературы, свидетельствующих, насколько жизненно важны метеорологические условия для авиации. Вот что писал, в частности, В. Петров в своей книге «Пикирующий бомбардировщик Ju-87 Stuka»:
«В преддверии нападения на Польшу руководство люфтваффе решило лично убедиться в достоинствах пикировщиков «юнкерса», поэтому срочно были организованы показательные полеты. Пасмурным утром 15 августа 1939 года на полигоне Нойхаммер пилоты новеньких Ju-87 В-1 должны были продемонстрировать свое летное мастерство. В небо поднялись три эскадрильи из состава I/StG 76. Поначалу ничто не предвещало беды – прогноз, несмотря на облачность, обещал, что у летчиков будет приличный запас по высоте. Это было особенно важно, потому что нижний предел выхода из пикирования у Ju-87 B-1 составлял 500 метров. На деле все оказалось иначе.
Предводимые капитаном Вальтером Зигелем пикировщики нырнули в пелену облаков и, пробив ее, с ужасом обнаружили себя рядом с землей… Командир попытался по рации предупредить своих подчиненных об опасности, но было поздно – с ужасающим ревом «берты» одна за другой вываливались из облачной мути и буквально вонзались в землю. Всего разбилось 13 машин, в том числе вторая эскадрилья в полном составе…»
И далее: «Когда пришла пора перевооружать эскадры пикировщиков новыми Ju-87 D, не обошлось без нелепостей. В январе 1942 года на Восточный фронт перегоняли очередную партию пикировщиков. Пять самолетов так и не долетели до места назначения. Попав в снежную бурю, их экипажи разбились вместе со своими «дарами»…
Мифы о «всепогодности» авиации еще долго будут оставаться всего лишь мифами. Многочисленные жизненные примеры тому подтверждение. Метеорологические условия – важный элемент воздушной обстановки, оказывающий огромное влияние не только на взлет, посадку и полеты воздушных судов, но и на боевое применение ими авиационных средств поражения, а также на состояние аэродромов (взлетных площадок). Нелишне здесь вспомнить, что за пять лет с 2004 по 2009 гг. в Российской Федерации вследствие летных происшествий погибло около 1,5 тысячи человек. Общий ущерб от летных происшествий только за один год составил более 6 млрд. рублей. Каждый год в нашей стране происходит более 15 авиационных катастроф и аварий. За последние десятилетия сложные метеорологические условия были признаны причиной 20 процентов авиационных происшествий, а в 35 процентах случаев они явились косвенной или сопутствующей причиной таких ЧП…
Ситуация сейчас такова, что вызвать и навести вертолет для эвакуации подорвавшегося на самодельном взрывном устройстве бойца ГСпН едва ли кто из группы сможет. Сигнальные ракеты они запускают чуть ли не в «брюхо» Ми-8, подвергая излишнему риску экипаж вертолета и саму винтокрылую машину. Сигнальный дым зажигают так, что его просто невозможно заметить не только из кабины пилотов, но и в иллюминаторы грузопассажирского отсека «восьмерки». Эти ошибки накладываются одна на другую. А время уходит безвозвратно. И доходит до того, что тяжелораненый боец умирает. В свое оправдание «спецам» остается лишь говорить, что, дескать, «летчики во всем виноваты – ничего не видели, даже дым не заметили».
Вот и получается, что актуальность подготовки авианаводчиков и арткорректировщиков до сих пор, по прошествии уже стольких войн и локальных конфликтов, понимают лишь летчики, артиллеристы и боевые командиры ГСпН, которые сами непосредственно сталкиваются с этими вопросами на войне. А другие ответственные лица, сидящие в теплых кабинетах, которые обязаны принимать важные решения, по-прежнему тупо выводят на бумагах свою резолюцию: «Подготовка ПАН и КАО для подразделений нецелесообразна…», перечеркивая тем самым все перспективные и передовые идеи ведения боевых действий ГСпН в современных условиях… Наверное, военнослужащим подразделения, в котором служил упоминавшийся в начале материала мой приятель-офицер, просто повезло, что они не попали в серьезную заваруху в Южной Осетии, а то бы без наличия подготовленных специалистов (ПАН и КАО) в боевом строю наверняка угодили бы под огонь своей авиации или артиллерии. Почему же никого из руководителей ничему не учит история войн, свой огромный опыт боевых действий, ведь земля уже и так обильно полита кровью наших солдат и офицеров?! Война в Южной Осетии предоставила отсрочку на глубокий анализ произошедшего там, судьба дает нам шанс сделать правильные выводы и возможность основательно подготовиться к очень даже возможным грядущим войнам…
ЧЕТВЕРТЫЙ ТОСТ
«Чтобы за нас не пили третий…» Это – четвертый тост спецназовцев. Но в отдельных подразделениях разведки, произнося эти слова, тихо добавляют: «И чтобы свои не долбанули…»
Во время обеих чеченских кампаний взаимодействие между федеральными войсками было налажено неплохо, о чем свидетельствуют материалы различных источников. В одном из них читаем:
«Взаимодействие между фронтовой авиацией, авиацией Сухопутных войск и авиацией МВД организовывалось в ЦБУ, где присутствовали представители ВС РФ и ВВ МВД. На первом этапе при планировании огневых задач проводилось целераспределение между фронтовой авиацией и авиацией Сухопутных войск. Авиация МВД в основном выполняла транспортно-десантные задачи. Далее согласовывались вопросы по времени нанесения ударов, по направлениям и высотам захода на цель, уточнялось время работы артиллерии и объекты ее удара. Отрабатываюсь взаимные меры безопасности. На втором этапе перед непосредственным выполнением боевой задачи через ГБУ и ПАН отрабатывалось взаимодействие с командирами общевойсковых частей и подразделений. В подразделения войск МВД направлялись офицеры авиации Сухопутных войск для отработки вопросов взаимодействия… В некоторых случаях сами командиры авиационных частей встречаюсь с командирами частей Сухопутных войск и МВД. Отрабатываюсь также взаимодействие с наземными войсками по обозначению переднего края, чтобы исключить нанесение удара по своим войскам…»
Хотя взаимодействие между федеральными войсками и было налажено неплохо, но все же и тогда случались досадные ошибки из-за чьих-то недоработок и просчетов в боевой подготовке, из-за отсутствия авианаводчиков в наземных частях, отдельных подразделениях разведки и спецназа. При более тесном взаимодействии командования федеральных сил с командованием авиации можно было бы выполнить боевые задачи эффективнее и без неоправданных потерь.
Удары по своим войскам стали возможными из-за того, что в подразделениях наземных войск отсутствовали авиационные наводчики, корректировщики артиллерийского огня и сами руководители проводимых боевых мероприятий порой понятия не имели об элементарных основах взаимодействия между ведомствами, родами войск, о вопросах наведения авиации, корректирования огня артиллерии, необходимости обозначения своих войск при действиях боевых групп вертолетов и штурмовиков. А самое печальное и непонятное, что людей своих эти руководители полноценно обучать этим специализациям тоже не хотели. Результат такого головотяпства как всегда один – катастрофический, и он явно, со всеми изъянами, проявляется только на войне…
Зимой 1994-1995 годов в боях за город Грозный авиация порой наносила бомбово-штурмовые удары не только по дудаевским боевикам. Бывало, доставалось и нашим.
Тяжело пришлось штурмовой группе мотострелков, удерживавшей здание Совмина. После налета нашей авиации группа понесла потери и, не выполнив задачу, была выведена из боя. Один из командиров с горечью тогда констатировал: «Неоднократно имели место случаи нанесения огневых ударов своей авиацией и артиллерией, что приводило к неоправданным потерям и страху перед выполнением боевых задач».
В сентябре 1999 года в Новолакском районе Республики Дагестан шел бой. Нашему подразделению была поставлена задача ночью овладеть господствующей высотой. Боевой приказ был выполнен, но утром авиация нанесла бомбово-штурмовой удар по своим войскам. Потерь прибавила и неожиданная атака бандформирований. Результат плачевный: 37 «двухсотых», 19 «трехсотых»…
В боях под Комсомольским сложилась напряженная ситуация, когда наше разведывательное подразделение оказалось в затруднительном положении, окруженное многочисленными отрядами ваххабитов. Позже ситуацию разрядили дополнительные силы спецназа и боевые вертолеты Ми-24. Прямой связи с экипажами не было, и наведение производилось нештатным авианаводчиком ГСпН через ретранслятор. На подлете к району применения авиации дежурный офицер по авиации ГБУ сообщил старшему ударной группы «крокодилов» только координаты цели, позабыв про координаты группы и не передав команду для обозначения своих войск. В результате этого «испорченного телефона» «полосатые» нанесли удар в непосредственной близости от группы. Благо погибших не было, но контузии получила вся группа, в которой и находился авианаводчик…
Из-за несогласованности и отсутствия взаимодействия между ведомствами в 2002 году под Итум-Кале авиация нанесла удар по своим войскам. Были потери, несколько «двухсотых»…
Автор этих строк тоже не раз оказывался под огнем своих. Летом 2002 года в Веденском районе Чечни в результате «шпиономании» (опасались утечки секретов) в Ханкалу не была передана информация о действиях ГСпН в данном районе. В результате «Ночной охотник» произвел пуск управляемых ракет класса «воздух–земля» по группе. Спасла случайность: отказ авиационного вооружения – несход ракет с направляющих. Экипаж сразу же оперативно передал целеуказание по ГСпН артиллерии. «Боги войны» отработали из-под н.п. Шали, но с небольшим недолетом из-за предельной дальности стрельбы. В ту ночь нам повезло дважды…
Ситуация эта не нова. В вооруженных силах иностранных государств при ведении боевых действий тоже не обходилось без потерь от собственного огня.
Много примеров дает история Второй Мировой войны. Иногда немецкие самолеты Ju-87 в пылу борьбы допускали досадные ляпы вроде бомбежки своих войск или уничтожения мостов перед наступающими частями вермахта, как это случилось 8 сентября 1939 года с немецкой 1-й танковой дивизией, преследовавшей отступающих поляков.
В конце мая 1944 года на один из островов Адриатики был высажен отряд британских коммандос с подразделениями огневой поддержки. Британцам совместно с партизанами предстояло штурмовать немецкие позиции в неприступных скалах ключевого острова. После успешного десантирования коммандос выдвинулись на исходные позиции для атак противника с флангов. Прозвучал сигнал на атаку. В это время британцев стали «утюжить» свои тактические истребители. Коммандос рассредоточились по укрытиям, но на отходе вновь были атакованы «спитфайрами». После этого коммандос вновь бросились на позиции врага, но уже в лобовую атаку. В тот день отряд понес большие потери: 66 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести…
7 ноября 1944 года знаменитый советский летчик-ас Герой Советского Союза А. Колдунов (46 сбитых самолетов) уничтожил американский истребитель Р-38 «Лайтнинг», штурмовавший по ошибке колонну советских войск (см. подробнее >>>).
Перед проведением операции «Кобра» за закрепление нормандского плацдарма 2500 самолетов двух воздушных армий провели массированные бомбардировки, сбросив около 3300 тонн бомб. Затем войска союзников вырвались вперед. Координация между «землей» и «воздухом» была отвратительной, поэтому от «дружественного огня» погибло тогда около ста американских военнослужащих, в том числе и командир наземных сил США генерал Лезли Макнейр.
Во время вьетнамской войны под ковровые бомбардировки стратегических бомбардировщиков В-52 и опыление авиацией дефолиантами «Эйджент оранж» массивов джунглей зачастую попадали и военнослужащие подразделений специального назначения ВС США.
Во время проведения операции «Буря в пустыне» число ударов по своим войскам сильно возросло. Так, американский штурмовик А-10А «Тандерболт-II» дважды нанес бомбово-штурмовые удары по войскам союзников – британцам. В Ираке в апреле 1994 года истребителями F-15 «Игл» ВВС США по ошибке были сбиты два транспортно-десантных вертолета UH-60 «Блэк Хок». В результате этой катастрофы погибли 26 человек из числа членов экипажа и инспекции коалиционных войск, летевших этими бортами. Во время проводившихся в Кувейте учений американский истребитель F-18 «Хорнет» произвел бомбометание по своим войскам, в результате шесть человек погибли и более десяти получили ранения различной степени тяжести.
И сейчас положение с «дружественным огнем» не улучшилось, достаточно посмотреть на статистику. ВВС США неоднократно наносили ошибочные бомбово-штурмовые удары и в Афганистане, и в Ираке, как по силам союзников, так и по мирным жителям, с тяжелыми последствиями и многочисленными жертвами…
Как стало известно из различных источников, у американцев причинами ударов по своим войскам в процентном соотношении стали: 45 процентов – плохое взаимодействие, 10 процентов – иные причины; 26 процентов – неточное опознавание цели (плохая видимость вследствие сложных погодных условий). В ходе операции «Буря в пустыне» было допущено уже 39 процентов ошибок, связанных с неточным опознаванием цели…
Чтобы авиация и артиллерия не наносили ударов по своим войскам, чтобы не произошло катастрофы с гибелью наших военнослужащих, и должны проводиться полноценные сборы авианаводчиков и корректировщиков артиллерийского огня, на которых обучают специалистов необходимым мерам по координации действий и взаимодействию между ведомствами и родами войск, рассказывают о допустимых рубежах безопасного удаления своих войск от разрывов ракет, снарядов и бомб и так далее. Если эти догмы, многократно написанные кровью, до сих пор кому-то непонятны, то печальная статистика ударов по своим войскам приумножится и продолжится далее…
АВИАНАВОДЧИКИ ДЛЯ СПЕЦНАЗА,
или РАВНЯЙСЯ НА СИБИРЬ!
Осенью 2008 года в Сибирском федеральном округе прошли сборы подразделений специального назначения России, апогеем которых явились тактико-специальные учения с боевой стрельбой и наведением авиации «Сибирь-2008».
Руководителем сборов и учений был назначен заместитель командира подразделения спецназа подполковник Д. К участию в них были привлечены подразделения специального назначения округа и авиационное подразделение. Спецназовцы прошли суровую обкатку в горно-лесистой местности по комплексу дисциплин боевой подготовки: огневой, тактико-специальной, разведывательной, горной и промышленного альпинизма, военной топографии и наведению авиации. Командиры подразделений получили огромную практику в управлении своими подчиненными в условиях, приближенных к боевым, при проведении контртеррористических и специальных операций: ведении разведки, поисков, налетов и засад. В ходе сборов учитывался опыт боевых действий на Северном Кавказе, в других войнах и локальных конфликтах. Ряд спецназовцев прошел обучение по программе нештатных авиационных наводчиков с практической отработкой наведения вертолетов на цель и для эвакуации группы специального назначения.
Авиационный наводчик ГСпН – это элита, «белая кость» спецназа, избранный из избранных, профессионал. В настоящее время авиация стала одной из важнейших боевых составляющих и способна решать боевые задачи как самостоятельно, так и во взаимодействии с группами специального назначения. Боевые действия авиации характеризуются высокой активностью, стремительностью атак и ударов, большой эффективностью. Поэтому особое значение приобретает точный по месту и времени выход на наземные цели каждого вертолета. Именно от точности выхода на цель во многом зависит успешное решение задач по огневому поражению объектов, живой силы и техники противника.
Целеуказание и наведение при выполнении боевых задач в тылу противника, как правило, выполняются нештатными авианаводчиками ГСпН, однако нередки случаи, когда в силу обстоятельств эти задачи приходится выполнять лично командирам ГСпН. Всем предельно понятно, что нештатный авианаводчик подразделения специального назначения – это профессионал своего дела, «волшебная палочка» и «козырь» ГСпН и может понадобиться в любую минуту. Поэтому столь велико внимание к этой теме боевой подготовки руководителей подразделений специального назначения Сибирского федерального округа.
Нештатные авианаводчики под руководством инструкторов, прошедших обучение в Центре боевого применения и переучивания летного состава армейской авиации и в других военных авиационных вузах ВВС РФ, прошли необходимую теоретическую наземную подготовку, изучили способы наведения авиации, научились работать на средствах связи, вести метеорологические наблюдения и измерения в интересах экипажей, по топографической карте и на местности научились выбирать посадочные площадки и заводить на них вертолеты. В процессе обучения активно использовалась современная учебно-материапьная база: компьютерное обеспечение, учебные фильмы по тематике обучения, слайд-шоу, авиационные радиостанции, средства навигации, штурманское обеспечение.
Перед боевым наведением с авианаводчиками была проведена тщательная теоретическая и штурманская подготовка по району применения авиации. Каждый день теоретической подготовки авианаводчики допоздна, склонившись над топографическими картами, наносили кодировку, парольные группы, сигналы опознавания и управления, изучали район применения авиации, контрольные ориентиры, самостоятельно выбирали безопасные посадочные площадки для вертолетов.
Сначала погода не позволяла полноценно отработать тему авианаведения (шел снег, и видимость упала до минимума), ведь из-за низкой облачности и малой горизонтальной дальности видимости этот горный район был вообще закрыт для полетов авиации. Но это время не прошло даром – полным ходом шла теоретическая подготовка авианаводчиков. В эти часы непогоды ПАНы изучали авиационные радиостанции, метеорологические и навигационные приборы. Учились оформлять кодировку на рабочих картах ПАНа, выбирали по карте пригодные посадочные площадки для вертолетов. Отрабатывали схемы метеорологической дальности видимости ориентиров. Учились определять метеорологическую дальность видимости и нижнюю границу облачности по местности и с помощью лазерных дальномеров. Отрабатывали авианаведение и на земле популярным у летчиков способом «пеший по-летному», одновременно работая и на авиационных радиостанциях. Изучили порядок работы с сигнальными средствами обозначения на площадке.
Авианаводчикам ГСпН сильно помогло и живое общение с экипажами вертолетов, ведь здесь оттачивались нюансы будущих авианаведений, разрешались все спорные вопросы и проблемы. Спустя несколько суток и погода пошла на улучшение, сквозь облачность стало пробиваться солнце. А вскоре открылись и перевалы гор. После необходимой теоретической подготовки ПАНы под руководством инструкторов стали работать практически.
Вот авианаводчик спецназа с помощью компактного метеорологического прибора и визуально по схеме метеорологической дальности видимости ориентиров провел измерения и наблюдения, пометил изменения погоды в журнале авианаведений своего камуфлированного планшета. Борт вышел на связь с ПАНом. Авианаводчик, поприветствовав экипаж, быстро доложил командиру «Ласточки» необходимые метеорологические условия по району применения авиации: облачность в баллах, нижнюю границу облаков, горизонтальную видимость в горах и на перевалах, ветер, давление и температуру. И боевая учеба пошла полным ходом!
– «Ласточка», я – «Егерь», даю целеуказание: лагерь боевиков на восточном скате белой высоты, четыре разрушенных дома, квадрат 45-63 по улитке 7, работай в два захода: первый – «гвоздями», второй – «трещоткой». От 52-го контрольного ориентира боевой магнитный курс 195 градусов, дальность – 4 километра 300 метров. Уничтожить! Как понял, «Ласточка»? – Команда авианаволчика вылетела в эфир, перекрывая все временные нормативы.
– «Егерь», я – «Ласточка», тебя понял! Разрешите работу?
– «Ласточка», работу разрешаю!
Вертолет, войдя в пикирование, точно отработал по цели и ушел «левой коробочкой» на разворот.
– «Ласточка», я – «Егерь». По первому заходу: два северных строения уничтожены. Работай на втором заходе «трещоткой» по южным домикам! Как понял?
– «Егерь», я – «Ласточка», тебя понял! Работаю по южным домикам!
– «Ласточка», работу разрешаю!
Вертолет, словно ювелир, вылетает точно на цель на бреющем, чуть ли не подстригая лопастями основного винта верхушки кедров и лиственниц. Снайперский второй заход не оставляет никаких шансов «бандитам и террористам лагеря НВФ».
– «Ласточка», я – «Егерь», цель поражена! Спасибо за работу! Ожидайте в 25-й зоне дежурства!
Эти одобрительные слова команды авианаводчика явились лучшей оценкой работы пилотов.
Авианаводчики на пункте управления наведением авиации (далее – ПУНА) сменяли друг друга, приобретая бесценный практический опыт работы с авиацией, надежно наводя ее разными способами на все выявленные цели: «базы НВФ», «группы НВФ», «склады ПЗРК», «минометы НВФ», «автомобили боевиков».
В ходе проводимых сборов и учений активно учитывались опыт боевых действий и тактика НВФ на Северном Кавказе. Ведь произошли существенные изменения и в тактике действий боевиков. Новшеством явилось появление у бандитов самодельных установок с неуправляемыми авиационными ракетами (далее – НАР) С-5, С-8. приспособленных для применения их по летательным аппаратам, а также специально подготовленных групп снайперов, действующих по экипажам вертолетов в воздухе. Отмечались отдельные пуски ПЗРК по штурмовикам Су-25. Действия боевиков в горах все больше напоминают тактику моджахедов в Афганистане: мелкие группы работают по принципу: «ужалил–убежал», осуществляются засадные действия и так далее. С учетом этих изменений и давались вводные в действия спецназовцев и авиации в ходе проводимых сборов и учений.
Кроме работы непосредственно с ПУНА все авианаводчики прошли реальную обкатку при действиях в составе ГСпН, как оно и будет «на войне». После десантирования с борта вертолета в сложном горном районе группа двигалась по заданному инструкторами маршруту. Группам предстояло совершить длительный переход в сложной горно-лесистой местности, провести разведку поиском, обнаружить «базу НВФ» и совершить на нее налет или отработать по ней силами и средствами старших начальников – авиацией или артиллерией. Впрочем, у каждой из групп было свое задание, и порой инструкторы умышленно «пересекали» их маршруты, дабы увидеть действия спецназовцев при внезапной встрече с «противником», выявить ошибки и недочеты при действиях обучаемых.
После выполнения задания разведчикам предстояло выбрать посадочную площадку и вызвать вертолет эвакуации. А в процессе передвижения каждой ГСпН «в тылу противника» давались различные вводные и учебные цели. Нештатным ПАНам групп спецназа предстояло наводить авиацию как на цели «противника», так и для эвакуации «раненого». Причем эвакуация «раненого» проводилась с неподготовленных посадочных площадок и порой без посадки вертолета, а с зависания над кронами деревьев, когда посадить вертолет просто невозможно. «Раненых» поднимали на лебедке либо на веревках, как это обычно бывает на войне – в боевых командировках в случае подрыва на самодельных взрывных устройствах. Многие из ПАНов уже работали с авиацией на настоящей войне: кто-то был в Кодорской зоне, кто-то – под Комсомольским, Ведено и Харсеноем, кто-то неоднократно сопровождал «ленточки» (колонны) по Чечне. Но практика никому не помеха, даже им – опаленным войной легендарным авианаводчикам подразделений спецназа.
Большое мастерство в реальной отработке вопросов взаимодействия со спецназом приобрели и авиаторы. Пилоты, прибывшие на сборы, имеют огромный боевой опыт, на их счету участие в боевых действиях в Таджикистане, Дагестане и Чечне, на их мундирах заслуженные и почетные награды, но от дополнительной боевой учебы вертолетчики никогда не отказывались. Тем более – боевой учебы со спецназом. Показал экстра-класс мастерства при высадке групп спецназовцев на учениях и старший авиаторов командир экипажа вертолета летчик-ас орденоносец Александр Викторович. Его машина зависала и опиралась лишь одним колесом шасси на склон горы, совершала и снайперские заходы на все учебные цели.
Как позже выяснилось, именно этот опытнейший пилот, проявив наивысшее летное мастерство, как ангел-хранитель пришел на выручку нам в сложнейших горных условиях в экстренной ситуации в 1999 году. Именно он спас нашу группу в Дагестане, когда один из вертолетов с ГСпН на борту потерпел аварию и упал в ущелье – на самое его дно в горную реку. Спасибо, дорогой наш Александр Викторович, от спасенных ребят и от себя лично!
Старались брать пример со своего прославленного командира и другие опытные авиаторы: Василий Анатольевич, Вадим Олегович, Игорь Владимирович и Андрей Александрович. Ведь на сборы были привлечены командиры нескольких винтокрылых машин, штурманский и технический состав, а также специалисты парашютно-десантной и поисково-спасательной службы авиационного подразделения.
Спецназовцы отработали десантирование с вертолетов различными способами: посадочным, беспосадочным «по-штурмовому», с зависанием и высадкой по веревкам с использованием специальных спусковых устройств, по канату – на лес, горы в полной боевой экипировке и снаряжении. Науке беспарашютного десантирования по веревкам и канату спецназовцев обучали специалисты ПДС и ПСС авиационного подразделения – Владимир Михайлович и Александр. Кроме того. Александр, выпускник 1-го гидрометеорологического факультета Воронежского ВВАИУ, провел и дополнительные занятия с ПАНами ГСпН по метеорологической подготовке. Он, опираясь на свой богатый опыт службы в Таджикистане, рассказал и показал авианаводчикам порядок практической работы ПАНа по ведению метеорологических наблюдений и измерений в горной местности. Занятие по организации связи, средствам связи с авиацией, порядку работы в эфире провел специалист инструктор Сергей. В этой напряженной боевой учебе тактико-специальных учений росло взаимодействие, крепли боевое братство и дружба летчиков и спецназовцев.
