«Массированной атакой на ротный опорный пункт устремился… отряд, численностью более 400 человек… Бандиты наступали «волнами»… Десантники… отражали атаки… ваххабитов, которые… шли… в полный рост. …Ваххабиты отступали, но затем накатывались новой «волной».
Из книги О. Дементьева и В. Клевцова «Шаг в бессмертие» о подвиге воинов 6-й роты 104-го полка 76-й гвардейской десантной дивизии.
УСТАРЕВШАЯ ТАКТИКА
Тактике атаки «людскими волнами» традиционно не уделяется сколько-нибудь значительного внимания. Когда говорят о ней, обычно представляются солдаты, которые, будучи в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, бегут толпой на вражеские пулеметы в расчете на то, что у противника либо кончатся боеприпасы, либо не выдержат нервы и он побежит. В справочнике младшего командира (М.: Воениздат, 2007 г., стр. 114) имеется весьма категоричное предписание: «Атака противника в полный рост, как ведущая к большим потерям, не допускается». Все, что об этой тактике известно, – это то, что так воевать нельзя. При этом из конфликта в конфликт «запрещенная» тактика продолжает применяться.
Действительно, на первый взгляд, кроме попытки задавить числом, невзирая на чудовищные потери, в ней ничего нет.
Приведем достаточно характерное описание американского опыта, относящегося к периоду корейской войны.
«Атаки на позиции… проводились «волнами». Первая «волна» состояла из молодых корейцев, практически не имеющих военной подготовки. Каждый солдат имел винтовку, но не стрелял из нее. Они достаточно легко «выкашивались» огнем обороняющихся, но за счет расхода драгоценных боеприпасов. Следующая «волна» состояла из немного более подготовленных корейцев, которые стреляли из винтовок, но редко целились. Эта «волна» также останавливалась огнем, но расстреливалось еще больше боеприпасов. Третья и четвертая «волны» также состояли из малоподготовленных солдат. Но когда огневая мощь войск ООН ослабевала из-за недостатка боеприпасов, «волна» из опытных солдат захватывала оборонительные позиции».
Ветеран корейской войны, вспоминая китайскую атаку в 1951 году, описывает ее так: «[Китайцы] были как волны, бесконечно накатывающиеся на берег одна за другой. У них не было даже винтовок, только гранаты, и они должны были приблизиться к нам на 25 метров. Стволы наших пулеметов накалялись докрасна и изгибались от перегрева. Мы были вынуждены лить на них воду».
Умной такую тактику не назовешь. Потери при ее использовании должны быть колоссальными. Ее применение означает, что уровень подготовки солдат и командиров чрезвычайно низок.
Однако не будем торопиться с выводами. Более внимательный анализ показывает, что не все так однозначно.
Сразу следует сделать оговорку. Статья не рассматривает ситуации, когда из-за безобразно организованного взаимодействия пехота остается без поддержки тяжелого вооружения и, несмотря на наличие бронетехники, авиации, артиллерии, вынуждена атаковать только стрелковым оружием. В публикациях такие атаки также нередко подпадают под определение «людских волн». В рамках настоящей статьи рассматриваются только ситуации, когда у атакующей пехоты поддержки тяжелого оружия нет либо почти нет.
ОТКАЗ ОТ АТАК ТОЛПАМИ В ПЕРВУЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ
Для начала вспомним, что отказ от тактики атаки бегом в полный рост большими группами пехоты произошел в европейских армиях еще в ходе Первой Мировой войны. Тогда оплаченный кровью многих тысяч солдат опыт показал, что пулеметы обороняющихся «выкосят» ЛЮБОЕ количество атакующей таким образом пехоты, если их не подавить.
Весьма характерный пример – 7 августа 1915 года австралийцы атаковали турецкие окопы на высоте Бэйби 700 (Галлиполи). Австралийские окопы были всего в 30–40 метрах от турецких. Перед атакой была произведена артиллерийская подготовка мощными корабельными орудиями. Из-за того, что артподготовка закончилась на 7 минут раньше, чем планировалось, турки успели выйти из убежищ и занять оборонительные позиции. Три «волны» австралийской пехоты были «выкошены» турецким огнем. Из примерно 150 человек, составлявших первую «волну», только трое достигли турецких окопов. Из последующих «волн» той же численности никто не смог их достичь. Расстояние в 30-40 метров оказалось под огнем непреодолимым.
Возникший вследствие неспособности пехоты преодолеть стену пулеметного огня позиционный кризис той войны вроде однозначно показал, что атаки пехоты «волнами» (если они существенно не поддержаны артиллерией и/или танками) невозможны.
Для выхода из возникшей ситуации использовались разные способы. Противник загонялся артогнем в убежища, а атакующая пехота подводилась настолько близко к окопам противника во время артобстрела, что она успевала после прекращения (переноса) артогня добежать до них быстрей, чем обороняющиеся успевали открыть огонь из стрелкового оружия по атакующим. Нередко для этого проводилось планомерное сближение собственных окопов с окопами противника путем откапывания своих окопов все ближе и ближе к окопам противника. Выкапывали скрытые подземные туннели, подходившие практически вплотную к вражеским окопам, выход из которых откапывался только во время артподготовки атаки. Это делалось для того, чтобы уменьшить расстояние, которое первой «волне» атакующих нужно преодолеть по открытому простреливаемому пространству, и чтобы атакуемый противник не успел открыть огонь. Делали подкопы под окопы противника, подрывали их, немедленно направляя в образовавшиеся бреши пехоту. Пускали пехоту за лавиной танков. Очищали окопы от противника отравляющими веществами. Окружали огневые точки противника воронками от снарядов и бомб и усеивали ими нейтральную полосу между окопами противоборствующих сторон, чтобы небольшие группы пехотинцев, делая короткие перебежки от воронки к воронке, могли максимально сблизиться и уничтожить в бою на короткой дистанции основные пулеметные точки противника и даже просочиться в тыл. Но от мысли, что пехота сама по себе может прорвать оборону, атакуя бегом через открытое пространство, отказались все.
Как же получилось так, что в корейской войне атаки устаревшими «людскими волнами» нередко заканчивались успехом атакующих? Что же произошло? Почему-то в Первую Мировую войну никто не жаловался на то, что последовательные «волны» атакующих оставят обороняющихся без боеприпасов. Неужели, пройдя обе мировые войны, американцы разучились стрелять из пулеметов?! Попробуем найти объяснение.
ОСТАНОВИТ ЛИ ПУЛЕМЕТ АТАКУЮЩУЮ ТОЛПУ?
Само по себе наличие пулеметов у обороняющихся далеко не всегда означает, что бегущая в полный рост пехота атакующих будет выбита полностью до того момента, как она достигнет оборонительных позиций противника. Для этого необходимо наличие ряда условий, которые на фронтах Первой Мировой имелись, однако сказать, что они присутствуют везде и всегда, нельзя.
Во-первых, должна быть хорошо просматриваемая местность и хорошая видимость, чтобы после начала атаки противника у пулеметчика было время поразить цели в назначенном ему секторе и он мог скорректировать огонь, чтобы он просто видел цели. В Европе во время Первой Мировой войны нейтральная полоса между окопами хорошо просматривалась и атаки осуществлялись днем. В Корее атаки «людскими волнами» предпринимались, как правило, в условиях ограниченной видимости (ночью, в дождь, при тумане, в местах с густой растительностью).
Во-вторых, крайне желательно, чтобы атакующий противник был вынужден затратить некоторое время на преодоление какого-нибудь препятствия, которое реально задерживает атаку и заранее пристреливается пулеметом. В Первую Мировую войну широкое применение нашли заграждения из колючей проволоки, многие атаки захлебывались при попытках их преодоления. В Корее такие заграждения хотя и применялись, но с гораздо меньшим размахом (до стабилизации фронта в районе 38-й параллели). Проволочные заграждения далеко не всегда были сплошными, они были менее глубокими, и проходы в них проделывались гораздо проще и быстрее. Они не задерживали атакующих так, как это было в Первую Мировую войну. Кроме того, в Азии использовали такие «неевропейские» способы проделывания проходов, как подрыв саперов-смертников вместе с зарядами разминирования, что позволяло создавать проходы «на бегу». Отметим, что при прорыве из Первомайского радуевцы пытались снять минные поля смертниками, которые катались по полю, стараясь вызвать разрывы мин. Сходный способ разминирования – направление первой «волны» атакующих прямо на минные поля – использовался Ираном во время ирано-иракской войны.
В-третьих, существенное значение имеет и расположение пулемета относительно цепи атакующих. Для того чтобы пулеметный огонь мог гарантированно остановить цепь вражеской пехоты, требуется, чтобы он вел так называемый продольный («анфиладный») фланкирующий огонь. Если цель имеет большую протяженность по фронту и малую в глубину (что бывает в случае стрельбы по стрелковой цепи), то вероятность попадания значительно увеличивается при стрельбе во фланг. В этом случае длинная ось эллипса рассеивания совпадает с длинной осью цели. Проще говоря, если смотреть во фланг пехотной цепи, солдаты, ее составляющие, закрывают почти весь сектор обстрела так, что промахнуться трудно. Очевидно, что останавливающий эффект пулеметного огня против атакующей пехоты проявляется в наибольшей степени, когда пулемет может выбивать групповые цели, а не когда пулеметчик вынужден выцеливать отдельных солдат противника.
В Первую Мировую войну основу обороны составляли как раз фланкирующие пулеметы, ведущие продольный огонь по цепям атакующей пехоты. Было достаточно времени, чтобы разместить пулемет в удобном для такого фланкирования месте. Нередко фланкирующие пулеметы находились существенно позади и сбоку от защищаемой ими позиции, в секторе обороны другого подразделения. Пулеметные команды могли не подчиняться командиру сектора обороны, в котором они располагались, поскольку в противном случае в напряженный момент боя он бы потребовал вести огонь в своем секторе, а не защищать соседний.
Сделаем отступление и отметим, что на преимуществах флангового огня основывается один из тактических приемов, применяемый в ряде армий, – так называемый ближний защитный огонь (final protective fire) пулеметов. Когда цепь атакующих делает рывок непосредственно к окопам обороняющихся, пулеметчики одновременно по команде перестают вести огонь по отдельным целям и разворачивают свои пулеметы так, чтобы траектории пуль были почти параллельны обороняемому фронту и проходили на уровне пояса атакующих. Огонь ведется не по целям, а непрерывно вдоль заранее определенной для каждого пулемета линии. Расчет строится на том, что атакующие солдаты сами «вбегут» в поток пуль.
По мере насыщения пехотных подразделений пулеметами они стали неотъемлемой частью вооружения самых мелких групп пехоты, что привело к использованию их преимущественно для ведения огня во фронт по атакующим. Хотя пулеметы зачастую ставят на фланге обороняющегося подразделения, но фланкирующий огонь они фактически не ведут. Реально для фланкирования необходимо так располагать пулемет, чтобы фронтальный огонь он вести не мог, иначе пулеметчик обязательно будет защищать в первую очередь сам себя, стреляя во фронт, а не защищать другой фланг позиции, пусть даже последний вид огня более эффективен.
Еще одним существенным моментом является хорошая подготовка пулеметчиков. Стрелять из пулемета на средние и большие дистанции не так просто, как кажется. Правильная наводка требует навыка и знаний. В Первую мировую войну, поскольку пулеметчиков еще учили вести огонь с закрытых позиций и на предельных дальностях как артиллеристов, уровень подготовки наводчиков пулеметов был высок. Позднее пулеметы стали рассматривать как более простое оружие, ведущее огонь на меньшие дальности и прямой наводкой, соответственно уровень требований и, как следствие, уровень подготовки снизился.
Одним словом, вывод о том, что наличие пулеметов гарантированно сорвет любую атаку пехоты, наступающей бегом в полный рост, справедлив далеко не для всех тактических ситуаций. Даже неорганизованная атака толпой при численном перевесе может окончиться победой атакующих.
ЯПОНСКИЕ ПОПЫТКИ
И все же, как кажется, главной причиной успеха «устаревшей» тактики являлось то, что в нее были внесены изменения, которые не были замечены европейскими и американскими военными специалистами. Упор ими был сделан на освоение новых средств ведения войны. Но в то же время сохранялось большое число стран, не имевших индустриальной базы, сопоставимой с военной промышленностью европейских стран или США. И офицерам этих армий приходилось изворачиваться и придумывать способы борьбы с противником, обладающим полным техническим превосходством. Можно сколько угодно потешаться над несовершенством их военной техники, но все это до тех пор, пока не поставишь себя на место офицера такой армии. Известно, что у противника все намного лучше, но воевать и стремиться победить нужно сейчас, не дожидаясь, пока твоя страна даст тебе сопоставимую технику.
В частности, такая задача встала перед военными специалистами довоенной Японии. Анализируя опыт Первой Мировой войны, они стремились найти решение, как атакующей пехоте достигать атакуемых позиций с минимальными потерями, чтобы завязать штыковой бой в окопах противника. В качестве тактического решения этой проблемы вышедший в 1928 году японский полевой устав особое внимание уделял скрытному сближению с позициями противника, с тем чтобы пехоте оставалось преодолеть одним броском 30–50 метров до его окопов. Расчет был на то, что противник просто не успеет открыть сколько-нибудь эффективный ответный огонь за то время, которое потребуется атакующим для преодоления этих 30–50 метров.
С учетом того, что скрытное сближение с позициями обороняющихся легче производить в условиях ограниченной видимости, упор в подготовке делался на проведение ночных атак. Впоследствии ночные атаки с целью сблизиться на дистанцию штыкового удара стали своего рода визитной карточкой японской пехоты Второй Мировой войны. В принципе такая «подкрадывающаяся атака» – вполне разумный тактический прием, в той или иной степени применявшийся всеми армиями. Однако опыт применения «подкрадывающейся атаки» японцами во время Второй Мировой войны показал, что эта тактика часто давала сбои.
История боев американской армии против японцев на островах в Тихом океане знает немало примеров, когда атакующие таким образом японцы несли потери, несопоставимые с достигнутыми результатами, которые были в лучшем случае ничтожны, в худшем – катастрофичны для японских подразделений. Причин тому было несколько.
Далеко не всегда возможно скрытно подползти к окопам противника на требуемые 30-50 метров, если сближение осуществляет сколько-нибудь крупное подразделение. Чем больше количество «подкрадывающихся» солдат, тем выше вероятность того, что кто-нибудь сделает ошибку и выдаст неосторожным звуком либо движением своих. Узнав о незваных «гостях», обороняющиеся обрушат на них свой огонь, и атакующим придется отступать под огнем противника, неся большие потери. Это хороший пример того, что не всегда тактика малых подразделений может быть эффективна для крупных и что невозможность применения какого-то тактического приема крупным подразделением автоматически не означает негодность его для малых подразделений. Отметим, что японцы, обученные в наступательном духе, при раннем их обнаружении (до выхода на расстояние 30–50 метров до окопов противника) все равно поднимались в атаку, что нередко влекло бесполезную гибель всего атакующего подразделения.
«Подкрадывающаяся атака» имела и другой недостаток. Даже при скрытном выходе на требуемые 30–50 метров она работала только против первой линии обороны. Захватив ее, японцы продолжали атаку дальше бегом в полный рост, хотя эффекта внезапности уже не было. Огневые средства, расположенные чуть в глубине обороны, расправлялись с атакующими.
Японский опыт в целом оказался неудачным и, казалось бы, только подтверждал выводы, сделанные в ходе Первой Мировой войны, о невозможности пехотных атак бегом в полный рост. Однако постоянные вынужденные попытки атаковать пехотой, не имевшей существенной поддержки танками, артиллерией, авиацией, технически превосходящего противника привели к тому, что в ходе войны японцы постепенно начали «нащупывать» приемы, которые все же помогали достигать успеха и в таких обстоятельствах.
Приведем ряд приемов японской армии, которые были отмечены в американских разведывательных бюллетенях, извлечения из которых даны ниже.
«Как правило, японские контратаки сопровождались яростной стрельбой из пулеметов и ружей, а также воем, криками и другими шумами. Очевидная цель такой тактики была напугать американских солдат, вынудить вести огонь, чтобы обнаружить их позиции, а также прикрыть основную атаку. Основная же атака осуществлялась скрытно с другого направления, японцы подползали как можно тише, с примкнутыми штыками, к нашим позициям». (Новая Гвинея, 1944 г.)
«После начала атаки японцы издавали много шума, стреляя из минометов, кидая гранаты, хлопушки (так в оригинале firecrackers. – Прим. авт.), крича и свистя. Шум создавался для того, чтобы спровоцировать на ведение огня… Ночные атаки производились на небольшом фронте, но их минометы били вглубь и по флангам, чтобы создать впечатление атаки большого подразделения широким фронтом. …Когда наши войска открывали огонь, японцы пытались просочиться во фланг и в тыл, где после сбора… эти группы пытались атаковать наши позиции под прикрытием минометов и огня гранат». (Июнь 1943 г.)
«В ночных атаках японцы направляли авангарды по лощинам через густую растительность, оставляя более открытые возвышенные участки для основной группы… Основная группа издавала шум, с тем чтобы скрыть шумы, издаваемые авангардами. Авангарды расчищали джунгли вдоль путей дальнейшего сближения для крупных подразделений и обозначали тропы светящейся краской». (Март 1943 г.)
«Зачастую… японцы не использовали предварительную подготовку атаки огнем. После начала перестрелки цепь залегала, а пулеметы стреляли поверх голов [залегших солдат], и открывался огонь из минометов по нашим позициям. Под прикрытием этого огня [японцы] старались подползти так близко, чтобы можно было забросать наши позиции гранатами. Обычно в ходе таких атак враг заменял измотанных солдат из передовых линий на свежие резервы». (Апрель 1943 г.)
«Японская тактика работает на создание испуга, чувства отрезанности от своих войск… [Для этого используется] новое оружие – шум. Одним из средств создания шума является огонь из [«просочившегося»] пулемета в тылу в течение всей ночи. Это очень быстро приводит к возникновению мысли о том, что «мы отрезаны». Иногда некоторое количество снайперов просачивается в тыл с той же целью. Они стреляют в пустоту. Жертв, как правило, нет, но… войска становятся склонны к бегству или сдаче в плен, когда их атакуют с фронта и фланга. Обычно бегство с поля боя через позиции «фантомных» войск, которые их [якобы] окружили, проходит без потерь». (Май 1943 г.)
«Атакующие войска делились на две или более «волны» перед штурмом. Первая «волна», состоящая из штурмовых групп (в оригинале task unit. – Прим, авт.), атаковала заранее определенные огневые позиции. Если эти позиции не были уничтожены к тому моменту, как вторая «волна» достигала вражеских позиций, вторая «волна» переходила первую и пробивалась в тыл противнику. Иногда зачищающие подразделения следовали за второй «волной» и уничтожали очаги сопротивления, оставшиеся позади передовых подразделений атакующих». (Июль 1945 г.)
«Просачивание. Японцы… высылают патрули в тыл противнику. Эти патрули небольшие, включают от двух солдат до нескольких дюжин. Каждый солдат несет с собой запас еды на несколько дней. На начальном этапе атаки просачиванием небольшие патрули проползают вокруг флангов или через оборонительные позиции с целью их окружения. Эти патрули бездействуют, пока их товарищи с фронта не пойдут в ложную массированную фронтальную атаку. Тогда просочившиеся патрули открывают огонь для создания впечатления прорыва противника в тыл. При этом патрули перемещаются, даже если по ним ведут огонь. Интенсивность огня от необычно большого числа автоматического оружия, имеющегося на руках у патрулей и фронтально атакующих подразделений, создает впечатление, что атакующих больше, чем на самом деле».
К концу Второй Мировой войны японская армия не успела полностью обобщить и начать применять весь накопленный тактический опыт. Додумывать пришлось северным корейцам и китайцам в ходе разразившейся вскоре войны в Корее. Им также приходилось атаковать пехотой позиции технически превосходящего противника.
Перед дальнейшим изложением необходимо сделать небольшое пояснение. Нормативные документы, как правило, требуют от обороняющихся открывать огонь по противнику с приближением его на дальность действенного огня своего оружия (например, п. 112 Боевого устава по подготовке и ведению общевойскового боя, часть 3, 2005). В технических описаниях конкретных образцов вооружения можно встретить, например, следующие цифры: прицельная дальность для пулемета ПК – 1.500 метров, дальность его наиболее действенного огня – до 1.000 метров. Из этого делается ошибочный вывод, что пулеметчик, вооруженный ПК, при подходе противника на расстояние 1.000 метров, если не раньше, должен открыть по нему огонь. Однако реальная дальность эффективной стрельбы из стрелкового оружия меньше, чем указываемые в наставлениях прицельные дальности и дальности наиболее действенного огня. Последние можно принимать во внимание лишь в наиболее удобных для стрельбы ситуациях, что не так уж часто встречается. На реальную эффективную дальность стрельбы влияют не только и не столько технические показатели конкретного образца вооружения, но и условия наблюдения, размеры целей, занимаемое положение для стрельбы, физическое и психологическое состояние стреляющего, уровень его подготовки и т.п.
Понятно, что на дальностях 1.000 и 1.500 метров средний пулеметчик если и будет попадать, то только случайно. Дальность эффективного огня для того же пулемета ПК в определенных условиях может составить и 200 метров, огонь по всему, что находится дальше, будет, как правило, мимо цели. Открытие огня сразу после обнаружения противника до его подхода на эти 200 метров повлечет малополезный расход боеприпасов. Причем атакующий может искусственным образом сокращать дальность эффективного огня обороняющихся. Например, в Корее атаки «волнами», как правило, проводились ночью. Разумеется, американским войскам было относительно несложно осветить район обороняемых позиций во время атаки. Но в любом случае меткость огня ночью снижается. Причем это справедливо и по сей день, в том числе при использовании приборов ночного видения. В некоторых случаях для создания прикрытия для атак использовались поджоги лесов или кустарника перед фронтом и в тылу (последнее – чтобы быть застрахованным от перемены направления ветра) атакуемой позиции, создававшие плотную пелену дыма. Снижается эффективность огня при атаках, когда солнце бьет прямо в глаза обороняющимся, или проводимых в проливной дождь, в тумане, во время снегопада.
Открытие огня задолго до захода противника в зону эффективного поражения своего оружия – широко распространенная практика. Ей способствует не только неправильное понимание нормативных документов, но и психологическая особенность – человек стремится не допустить приближения источника опасности к себе. Поэтому обороняющиеся зачастую ведут огонь не на уничтожение противника, а с той целью, чтобы он держался как можно дальше от обороняемых позиций.
Такой огонь допустим, когда нет проблем с пополнением боекомплекта. В условиях, когда обороняемая позиция отрезана от своих, такой огонь, приводящий к быстрой трате боеприпасов, вести нельзя.
Использование указанной ошибки – один из элементов, на котором может строиться атака «волнами».
Первые «волны» могут сознательно прекратить атаку до захода в зону эффективного огня обороняющихся. Не добежав, например, 250–300 метров до атакуемых позиций, цепь либо начинает откатываться назад, что субъективно воспринимается обороняющимися как срыв атаки и отступление, либо залегает, что воспринимается как гибель атакующей цепи под огнем.
В зависимости от ситуации залегшие солдаты либо отползают назад, с тем чтобы вновь атаковать, создавая иллюзию бесконечных людских резервов у атакующих, либо накапливаются на достигнутом рубеже. Возможен вариант, когда атакующие пытаются продолжать атаку уже ползком (целиком всем подразделением, либо выделив отдельные штурмовые группы).
«Волна за волной» «изымают» боекомплект у обороняющихся, не заходя в зону его эффективного огня. Разумеется, атакующие несут потери, однако весьма далекие от заваливания местности трупами. При этом за счет действий выделенных снайперов или стрелков и штурмовых групп обороняющимся также причиняется существенный вред.
Другим способом «изъятия боеприпасов» был следующий тактический прием. Как только по атакующей «волне» открывался огонь, она залегала. Противник, как правило, не сразу прекращал огонь, продолжая стрелять в пустоту. Когда же все-таки огонь прекращался, «волна» делала очередной рывок вперед.
Следует признать, что эффект «изъятия боекомплекта» применительно к войне в Корее возникал зачастую сам собой по очень прозаической причине, не связанной ни с какими тактическими изысками. Местность в Корее гористая, а оборонительные позиции американцы часто располагали близко к топографическому гребню, чтобы увеличить обзор, а также затруднить артиллерии противника пристрелку и снизить вероятность попаданий снарядов по позициям. (Любопытно, но такое размещение, похоже, прямо запрещено п. 13 абз. 8 нового российского Боевого устава.) Атаки нередко осуществлялись вверх по склону, что физически очень изматывало наступавших. Поэтому вместо стремительных атак бегом получался медленный изматывающий подъем в гору.
Это, как ни странно, работало на руку китайцам и северным корейцам. Атакующая «волна» долго преодолевала расстояние с момента обнаружения противником до захода в зону эффективного огня обороняющихся. Обороняющиеся «успевали» в значительной степени израсходовать свой боекомплект еще до того, как атакующие входили в зону их эффективного огня.
И когда огонь обороны существенно ослабевает из-за потерь и исчерпания боекомплекта, только тогда перед очередной, наиболее мощной «волной» ставится задача достичь атакуемой позиции и захватить ее. Американцы во время войны в Корее отмечали, что массированная фронтальная атака обычно следовала за несколькими отбитыми атаками, которые производились не в полную силу.
Кстати, для снижения потерь первые «волны» могут атаковать в достаточно разреженных построениях.
К моменту массированной фронтальной атаки отдельным штурмовым группам атакующих удается проникнуть за передний край обороны, и они вместе с группами просачивания создают у обороняющихся видимость полного окружения. Опыт использования в Корее атак «волнами» показал, что в такой ситуации обороняющиеся нередко отступали, теряя управление.
Необходимо отметить, что фронтальная атака «волнами», которая приковывала основное внимание обороняющихся, практически всегда сопровождалась попытками удара в стыки между подразделениями по обоим флангам и в тыл обороняющейся позиции.
ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ ТАКТИКИ И ОБОБЩЕНИЕ ОПЫТА
Во время войны во Вьетнаме «людские волны» использовались для атак на американские артиллерийские базы (fire support base), которые размещались в глубине контролируемых противником районов для огневой поддержки операций по их «зачистке». Атаки осуществлялись с использованием тех же принципов, что и в Корее (в частности, перед атакой «волнами» небольшие группы солдат подползали к окопам американцев, снимая мины, натаскивая заряды разминирования, разрезая проволоку, а сама атака «волнами» начиналась с внезапного удара этими малыми группами по основным огневым точкам противника). Особенностью было то, что базы были оборудованы для ведения круговой обороны. Поэтому просачивание внутрь базы для удара изнутри зачастую было возможно только под видом местного обслуживающего персонала или солдат южновьетнамских войск – союзников американцев. Однако здесь атакующим пришлось столкнуться с использованием обороняющимися датчиков движения, которыми прикрывались подступы к базам, радаров для наземного слежения, а также установленных на вертолетах приборов ночного видения. Туда, где обнаруживали движение, наносились огневые удары артиллерией или авиацией, либо там подрывались управляемые мины. Раннее обнаружение американцами не позволяло подводить большие пехотные подразделения к рубежу, с которого «волны» могли атаковать базы. Эффективность новых технических средств была такова, что американцы стали создавать временные базы не для огневой поддержки, а специально для того, чтобы их атаковали, выманивания тем самым противника из джунглей под уничтожающий огонь американской артиллерии и авиации.
Скрытно просачиваться стало необходимым не только в тыл, но и в места сбора перед фронтом обороны противника. Для того чтобы собрать необходимое количество солдат для формирования «волн», сближение с базами нужно осуществлять небольшими группами или даже по одному с последующим накапливанием вблизи от объекта атаки (разумеется, если не рассматривать такой экзотический способ сближения, как прокладку подземных ходов к позициям противника). Поскольку скрыться от датчиков движения и радаров крайне сложно, на подступах к объекту атаки приходилось поддерживать постоянное движение, чтобы устройства раннего обнаружения все время показывали наличие людей и обороняющиеся не могли определить, когда началось реальное накапливание солдат для атаки.
Там же, во Вьетнаме, атакующими использовался весьма необычный способ взаимодействия между атакующей пехотой и теми немногочисленными безоткатными орудиями и минометами, которые были у нее в наличии для атаки. Во время атаки их огонь, раз начавшись, никуда не переносился, невзирая на расстояние, на которое подошли атакующие к позициям противника.
Расчет, видимо, был на то, что за время сближения с объектом атаки атакующие определят зону, куда попадают снаряды (мины), и обойдут ее. Это вполне реально, поскольку обстреливался не весь атакуемый участок, а одна–две точки – по количеству артстволов, имеющихся у нападающих. При этом противнику, загнанному в укрытия, непросто сразу определить, на каком участке позиции он может выйти для ведения огня по атакующей пехоте, а на каком ему следует оставаться в укрытиях. Получается, что атакуемая позиция остается подавленной на большем протяжении, чем реально могут обеспечить орудия атакующих.
В тех же случаях, когда атакующие могут собрать большое количество артиллерии для атаки (в основном безоткатных орудий и минометов небольших калибров), наиболее целесообразно было проведение интенсивной, но очень короткой (5–10 минут) артподготовки. Это объясняется тем, что из-за артподготовки вполне возможно потерять эффект внезапности, а это даст обороняющимся возможность вызвать помощь – огонь артиллерии и/или авиацию. В каждой конкретной ситуации нужно решать, что более целесообразно – начинать атаку с внезапного нападения штурмовых групп или с артподготовки.
Завершая обзор развития тактики «людских волн», следует привести вывод, сделанный по результатам анализа опыта использования Ираном «людских волн» против гораздо лучше вооруженной иракской армии в ходе ирано-иракской войны: «Как китайцы продемонстрировали в Корее, вьетконговцы во Вьетнаме, не существует ничего заведомо неправильного в тактике «людских волн» при атаках на оборонительные позиции, если потери на начальном этапе атаки минимизируются надлежащим планированием и использованием внезапности. …Такая тактика может повлечь меньше потерь, чем другие формы атаки на хорошо окопавшегося противника, если осуществляется надлежащим образом. Использование добровольцев, бросающихся на пулеметы или своими телами разминирующих минные поля, может звучать чудовищно. Тем не менее, эта тактика вполне разумна с военной точки зрения как средство противодействия противнику, меньшему по численности, но лучше вооруженному, если:
– используются преимущества ночной атаки или иной формы военной хитрости;
– атака останавливается, если она неудачна, она не продолжается (не повторяется) во что бы то ни стало;
– перед атакующими ставятся реально достижимые цели;
– прорыв на позиции обороняющихся может быть развит и использован».
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ
Противодействовать тактике «людских волн», на первый взгляд, просто. Все, что требуется, – это поддерживать высокую дисциплину при ведении огня. Не стрелять, когда вероятность поражения невелика, открывать огонь с дистанции, на который возможен эффективный огонь по атакующим, а не тогда, когда он стал виден. Не прекращать наблюдения за полем боя, отслеживая не только атакующие цепи, но и возможное «подкрадывание» противника. Но это проще сказать, чем сделать, когда на тебя несется орущая и стреляющая людская лавина с четким намерением тебя убить.
Другое требование для противодействия атакам «людскими волнами» – в случаях проникновения противника в тыл не бросать позиции. Кстати, во время войны в Корее, если обороняющимся удавалось в ночном бою занять круговую оборону и удержаться от соблазна «выйти из окружения, разбившись на мелкие группы», окружившие их китайские подразделения в течение светлого времени суток уничтожались артиллерией и авиацией.
Однако и это сделать непросто, когда ожидаешь атаки массы противников, имея практически полностью исчерпанный боекомплект.
ВЫВОДЫ НА БУДУЩЕЕ
Разумеется, ни в коем случае не нужно понимать изложенное выше как рекомендацию использовать атаки «волнами» взамен атак под прикрытием огня своего оружия. Это удел армий, вынужденных воевать пехотой, не имея тяжелого оружия. К счастью, для нашей армии такого не предвидится. Атаки «волнами» связаны с существенными потерями для тех солдат, которые составляют «волну», и для успеха требуют очень хорошего взаимодействия между выделенными целевыми группами солдат и стрелковыми цепями. Но к этому тактическому приему, который может быть использован нашими противниками, нужно относиться взвешенно, не записывая его огульно в раздел тактики для умственно неполноценных. Да, зачастую суть этой тактики – победа за счет численного перевеса в ближнем пехотном бою, когда обороняющийся не может воспользоваться превосходством в тяжелом вооружении. Однако чтобы вывести «толпу» на дистанцию ближнего пехотного боя, сохранив численное превосходство, атакующим приходится разыгрывать сложные тактические комбинации, принимая зачастую неординарные решения.
При правильной организации атаки наступающие несут потери, позволяющие им побеждать в бою. Хорошо спланированная атака «людскими волнами» может быть даже безопасней, чем атака под прикрытием огня своего оружия, если последняя происходит при отвратительной организации взаимодействия между атакующей пехотой и поддерживающими подразделениями, когда огневая поддержка осуществляется со значительными «паузами» либо сводится только к предварительной огневой обработке позиций противника.
За неимением лучшего те воинские формирования, которые не в состоянии обеспечить действия собственной пехоты огнем тяжелого оружия, вынуждены прибегать к атаке «людскими волнами» и, наверное, будут к ней прибегать. Важно то, что противники нашей армии по малым войнам могут использовать такую тактику, а значит, к ее применению нужно быть готовым.
