О проблемах флота в свете отчёта коллегии Министерства обороны
22 декабря состоялась итоговая коллегия Министерства обороны под председательством министра обороны Сергея Шойгу и с участием президента России.
Отчет, скажем так, был обширным и довольно оптимистичным. Но, как всегда, есть нюансы.
Конечно же, основная часть докладов была посвящена применению российского вооружения в Сирии. Российские и сирийские военные совместно опробовали в условиях боевых действий 162 вида как современного, так и модернизированного оружия.
Шойгу отметил, что положительно показали себя самолеты Су-30СМ, Су-34, Су-35С, вертолеты Ми-28Н и Ка-52. Высокую оценку получила работа комплекса «Красуха-4». Используемые высокоточные боеприпасы авиационного и корабельного базирования подтвердили свои высокие ТТХ.
Шойгу также сообщил, что «при использовании 10 видов оружия были выявлены недостатки, которые невозможно было обнаружить во время полигонных испытаний».
Закупки этих видов оружия были приостановлены, разработчикам направлены соответствующие уведомления, назначены сроки на дополнительную экспертизу и доработку.
Вообще, работам по доводке новейшей техники в полевых условиях уделялось большое внимание. Специалисты многих российских КБ выезжали и продолжают выезжать на авиабазу Хмеймим, чтобы на месте довести созданную ими военную технику до нужных кондиций.
В то же время сирийская военная операция показала недостаточное количество в российской армии нескольких видов вооружения. Прежде всего, это относится к средствам обеспечения, каковыми являются вспомогательные суда ВМФ — транспортные и танкеры, доставляющие к местам дислокации войск все необходимое. Воду, топливо, боеприпасы, вооружение.
Вот на этом стоит заострить внимание.
Ни для кого не секрет, что российский флот сегодня переживает не самые лучшие времена. Мы уделяем этому внимание, говоря о том, что флоту нужны новые корабли. Но зачастую имеем в виду корабли боевые.
Между тем вспомогательный флот имеет те же проблемы, что и боевой. А без четко отлаженного снабжения не может функционировать должным образом ни армия, ни флот.
Возраст основного большинства вспомогательных судов исчисляется в десятилетиях. Фактически мы говорим об остатках еще советского флота. На практике же эти корабли до предела изношены, поскольку вспомогательные суда ремонтируются в последнюю очередь.
Да, есть новинки. Проект 20180 «Звездочка». Головной корабль (надеюсь, что головной, а не единственный) был спущен на воду в 2007 году, а принят в состав флота в 2010. «Звездочка» — аварийно-спасательное судно с усиленной ледовой защитой.
«Вооружение» — три грузовых крана, два из которых на корме грузоподъемностью по 80 тонн и высотой подъема стрел от 4,5 до 19 метров, осуществляющие спуск и подъем спасательных аппаратов или погрузочно-разгрузочные работы. На корабле размещается глубоководный аппарат АС-39 «Консул» или СГА «Бестер» проекта 18271, для наблюдения за подводными объектами корабль оснащен дистанционно-управляемыми необитаемыми подводными аппаратами «Тайгер» и «Куантум».
Есть в ВМФ еще одно новое судно проекта 20180ТВ — «Академик Ковалёв». Это уже транспорт, с одним краном, г/п 120 тонн. И заложен «Академик Макеев». Но «Академик Макеев» может появиться в составе ВМФ не раньше 2020 года.
Есть еще проект 20360М. Но с ним совсем непонятно. Вроде бы контракт на строительство четырех транспортов с судостроительным заводом «Вымпел», что в Рыбинске, подписан. Но со сроками начала и окончания строительства все не очень прозрачно. И когда наши четыре флота получат новые транспорта, скрыто туманом.
А между тем факт: доставкой военных грузов в Сирию, начиная с 2012 года, занимаются большие десантные корабли (БДК). И на это дело были мобилизованы практически все находящиеся в строю. Зачастую в ущерб остальной деятельности флота.
«Сирийский экспресс».
Операцией это не назвать, скорее, система. Система доставки грузов в Сирию. «Экспресс» начал работать в 2012 году, когда первые 25 вертолетов и комплексы ПВО были доставлены в Тартус на БДК «Цезарь Куников».
В 2013 году было выполнено 29 рейсов. В 2014-м — 46. В 2015-м — 52. За 2016год совершено 62 «ходки».
В составе «Экспресса» сегодня 16 из 19 БДК и плюс десяток прикомандированных сухогрузов Торгового флота. Учитывая, что средняя продолжительность рейса около 5 месяцев (погрузка-дорога-разгрузка-дорога), то очевидно, что кораблям стоять не приходится.
Между тем, незаметно так возникла еще одна проблема — реальное снижение боеготовности флота. Мы часто на сайте МО наблюдаем отчеты об учениях по обеспечению безопасности судоходства по Северному морскому пути. На Севере, в Арктике. И много внимания уделяется технике, создаваемой специально под условия русского Севера.
Одной из главных задач таких учений является противодесантная оборона. В нашем случае — островов северных архипелагов и арктического побережья. БДК в этом случае являются краеугольным камнем обороны, поскольку именно они способны не только перебросить группировку в определенное место, но и поддержать ее как огнем, так и в материально-техническом плане.
В этом году, во второй половине сентября, учения прошли без десантных кораблей. «Все ушли на фронт». На сирийский, понятное дело.
Командование Северного флота выкрутилось. Между двумя большими походами к Новосибирским островам был отправлен БПК «Вице-адмирал Кулаков».
«…подразделения арктической мотострелковой бригады Северного флота, доставленные на остров Котельный кораблем "Вице-адмирал Кулаков" в ходе учений отработали проведение рейда и организацию противодесантной обороны» (https://ria.ru/defense_safety/20160917/1477199837.html).
"Успешное выполнение стрельб тактической группой, базирующейся на Новосибирских островах, и экипажем БПК "Вице-адмирал Кулаков", ещё раз доказало, что Северный флот способен выполнять задачи по охране островной зоны и морского побережья России в Арктике". (Из итогового релиза командующего Северным флотом вице-адмирала Николая Евменова.)
А вот здесь есть смыл призадуматься. На тему того, насколько БПК предназначен для десантных операций. И, получается не совсем приятная картина. Большой противолодочный корабль проекта 1155 — это все-таки не БДК. Это фактически крейсер, основная задача которого — борьба с авиацией и подводными лодками противника.
Прямых данных на тему того, сколько десантников и с каким вооружением может взять на борт такой корабль, нет. Конечно, сможет. Вопрос только в том, сколько, и как БПК будет выгружать десант и технику. Думаю, сложностей здесь более чем достаточно.
Все эти события говорят об одном: российский флот нуждается в новых кораблях. Не только боевых, но и десантных и транспортных.
О довольно больших проблемах в плане строительства транспортов уже сказано. С десантными кораблями дело обстоит не лучше. Пока фактически все десантные корабли наших ВМС выполняют роль транспортов снабжения между российскими и сирийскими портами, расходуя остатки ресурса, смена готовится не самым спешным образом. Но готовится, что уже не может не радовать.
Речь идет о БДК проекта 11711.
Первый из кораблей, «Иван Грен», заканчивает испытания. Второй, «Петр Моргунов», строится в Калининграде, на заводе «Янтарь».
И на этом пока все.
Да, конечно, есть возможность ремонта, капитального ремонта и модернизаций уже имеющихся кораблей. Но корабль — это не танк и не самолет. Времени, трудочасов и денег надо в разы больше.
Говоря о будущем флота, обсуждая, насколько нам нужны большие боевые корабли типа «Орланов» или авианосцев, мы порой забываем, что флот — это не только громады авианосцев и линкоров. Или ТАКРов. Это еще и десятки других кораблей, обеспечивающих саму возможность выполнения боевой задачи флотом.
И тут, как показывает практика, у нас тоже не все так, как хотелось бы.
В прошлом веке, в 60-70-х годах, флот СССР был могучей боевой силой, способной заставить считаться с собой и своими возможностями. Сегодня российский флот, к сожалению, только подобие советского.
Задел, совершенный советскими кораблестроителями, рано или поздно сойдет на нет. Корабль, как ни жаль, «устает». С этим приходится мириться. И рано или поздно списывать корабли.
Списывать мы научились в 90-е. Продавать на металл, как экспонаты в музеи, просто как боевые корабли. Утрачено было много. Но день завтрашний говорит о том, что нам нужны новые корабли. Десантные, транспорты, спасатели, боевые.
Печально, но факт. Разработкой и постройкой суперавианосца к 2030 году всех проблем не решить. А флот России необходим. Даже для решения задач не на другом конце мира, а хотя бы под боком, на Ближнем Востоке.
И чтобы эти задачи решались, и решались успешно, нам нужны корабли и суда. Нам нужен новый российский флот. И в Арктике, и на Черном море, и в Тихом океане.
Отчет, скажем так, был обширным и довольно оптимистичным. Но, как всегда, есть нюансы.
Конечно же, основная часть докладов была посвящена применению российского вооружения в Сирии. Российские и сирийские военные совместно опробовали в условиях боевых действий 162 вида как современного, так и модернизированного оружия.
Шойгу отметил, что положительно показали себя самолеты Су-30СМ, Су-34, Су-35С, вертолеты Ми-28Н и Ка-52. Высокую оценку получила работа комплекса «Красуха-4». Используемые высокоточные боеприпасы авиационного и корабельного базирования подтвердили свои высокие ТТХ.
Шойгу также сообщил, что «при использовании 10 видов оружия были выявлены недостатки, которые невозможно было обнаружить во время полигонных испытаний».
Закупки этих видов оружия были приостановлены, разработчикам направлены соответствующие уведомления, назначены сроки на дополнительную экспертизу и доработку.
Вообще, работам по доводке новейшей техники в полевых условиях уделялось большое внимание. Специалисты многих российских КБ выезжали и продолжают выезжать на авиабазу Хмеймим, чтобы на месте довести созданную ими военную технику до нужных кондиций.
В то же время сирийская военная операция показала недостаточное количество в российской армии нескольких видов вооружения. Прежде всего, это относится к средствам обеспечения, каковыми являются вспомогательные суда ВМФ — транспортные и танкеры, доставляющие к местам дислокации войск все необходимое. Воду, топливо, боеприпасы, вооружение.
Вот на этом стоит заострить внимание.
Ни для кого не секрет, что российский флот сегодня переживает не самые лучшие времена. Мы уделяем этому внимание, говоря о том, что флоту нужны новые корабли. Но зачастую имеем в виду корабли боевые.
Между тем вспомогательный флот имеет те же проблемы, что и боевой. А без четко отлаженного снабжения не может функционировать должным образом ни армия, ни флот.
Возраст основного большинства вспомогательных судов исчисляется в десятилетиях. Фактически мы говорим об остатках еще советского флота. На практике же эти корабли до предела изношены, поскольку вспомогательные суда ремонтируются в последнюю очередь.
Да, есть новинки. Проект 20180 «Звездочка». Головной корабль (надеюсь, что головной, а не единственный) был спущен на воду в 2007 году, а принят в состав флота в 2010. «Звездочка» — аварийно-спасательное судно с усиленной ледовой защитой.
«Вооружение» — три грузовых крана, два из которых на корме грузоподъемностью по 80 тонн и высотой подъема стрел от 4,5 до 19 метров, осуществляющие спуск и подъем спасательных аппаратов или погрузочно-разгрузочные работы. На корабле размещается глубоководный аппарат АС-39 «Консул» или СГА «Бестер» проекта 18271, для наблюдения за подводными объектами корабль оснащен дистанционно-управляемыми необитаемыми подводными аппаратами «Тайгер» и «Куантум».
Есть в ВМФ еще одно новое судно проекта 20180ТВ — «Академик Ковалёв». Это уже транспорт, с одним краном, г/п 120 тонн. И заложен «Академик Макеев». Но «Академик Макеев» может появиться в составе ВМФ не раньше 2020 года.
Есть еще проект 20360М. Но с ним совсем непонятно. Вроде бы контракт на строительство четырех транспортов с судостроительным заводом «Вымпел», что в Рыбинске, подписан. Но со сроками начала и окончания строительства все не очень прозрачно. И когда наши четыре флота получат новые транспорта, скрыто туманом.
А между тем факт: доставкой военных грузов в Сирию, начиная с 2012 года, занимаются большие десантные корабли (БДК). И на это дело были мобилизованы практически все находящиеся в строю. Зачастую в ущерб остальной деятельности флота.
«Сирийский экспресс».
Операцией это не назвать, скорее, система. Система доставки грузов в Сирию. «Экспресс» начал работать в 2012 году, когда первые 25 вертолетов и комплексы ПВО были доставлены в Тартус на БДК «Цезарь Куников».
В 2013 году было выполнено 29 рейсов. В 2014-м — 46. В 2015-м — 52. За 2016год совершено 62 «ходки».
В составе «Экспресса» сегодня 16 из 19 БДК и плюс десяток прикомандированных сухогрузов Торгового флота. Учитывая, что средняя продолжительность рейса около 5 месяцев (погрузка-дорога-разгрузка-дорога), то очевидно, что кораблям стоять не приходится.
Между тем, незаметно так возникла еще одна проблема — реальное снижение боеготовности флота. Мы часто на сайте МО наблюдаем отчеты об учениях по обеспечению безопасности судоходства по Северному морскому пути. На Севере, в Арктике. И много внимания уделяется технике, создаваемой специально под условия русского Севера.
Одной из главных задач таких учений является противодесантная оборона. В нашем случае — островов северных архипелагов и арктического побережья. БДК в этом случае являются краеугольным камнем обороны, поскольку именно они способны не только перебросить группировку в определенное место, но и поддержать ее как огнем, так и в материально-техническом плане.
В этом году, во второй половине сентября, учения прошли без десантных кораблей. «Все ушли на фронт». На сирийский, понятное дело.
Командование Северного флота выкрутилось. Между двумя большими походами к Новосибирским островам был отправлен БПК «Вице-адмирал Кулаков».
«…подразделения арктической мотострелковой бригады Северного флота, доставленные на остров Котельный кораблем "Вице-адмирал Кулаков" в ходе учений отработали проведение рейда и организацию противодесантной обороны» (https://ria.ru/defense_safety/20160917/1477199837.html).
"Успешное выполнение стрельб тактической группой, базирующейся на Новосибирских островах, и экипажем БПК "Вице-адмирал Кулаков", ещё раз доказало, что Северный флот способен выполнять задачи по охране островной зоны и морского побережья России в Арктике". (Из итогового релиза командующего Северным флотом вице-адмирала Николая Евменова.)
А вот здесь есть смыл призадуматься. На тему того, насколько БПК предназначен для десантных операций. И, получается не совсем приятная картина. Большой противолодочный корабль проекта 1155 — это все-таки не БДК. Это фактически крейсер, основная задача которого — борьба с авиацией и подводными лодками противника.
Прямых данных на тему того, сколько десантников и с каким вооружением может взять на борт такой корабль, нет. Конечно, сможет. Вопрос только в том, сколько, и как БПК будет выгружать десант и технику. Думаю, сложностей здесь более чем достаточно.
Все эти события говорят об одном: российский флот нуждается в новых кораблях. Не только боевых, но и десантных и транспортных.
О довольно больших проблемах в плане строительства транспортов уже сказано. С десантными кораблями дело обстоит не лучше. Пока фактически все десантные корабли наших ВМС выполняют роль транспортов снабжения между российскими и сирийскими портами, расходуя остатки ресурса, смена готовится не самым спешным образом. Но готовится, что уже не может не радовать.
Речь идет о БДК проекта 11711.
Первый из кораблей, «Иван Грен», заканчивает испытания. Второй, «Петр Моргунов», строится в Калининграде, на заводе «Янтарь».
И на этом пока все.
Да, конечно, есть возможность ремонта, капитального ремонта и модернизаций уже имеющихся кораблей. Но корабль — это не танк и не самолет. Времени, трудочасов и денег надо в разы больше.
Говоря о будущем флота, обсуждая, насколько нам нужны большие боевые корабли типа «Орланов» или авианосцев, мы порой забываем, что флот — это не только громады авианосцев и линкоров. Или ТАКРов. Это еще и десятки других кораблей, обеспечивающих саму возможность выполнения боевой задачи флотом.
И тут, как показывает практика, у нас тоже не все так, как хотелось бы.
В прошлом веке, в 60-70-х годах, флот СССР был могучей боевой силой, способной заставить считаться с собой и своими возможностями. Сегодня российский флот, к сожалению, только подобие советского.
Задел, совершенный советскими кораблестроителями, рано или поздно сойдет на нет. Корабль, как ни жаль, «устает». С этим приходится мириться. И рано или поздно списывать корабли.
Списывать мы научились в 90-е. Продавать на металл, как экспонаты в музеи, просто как боевые корабли. Утрачено было много. Но день завтрашний говорит о том, что нам нужны новые корабли. Десантные, транспорты, спасатели, боевые.
Печально, но факт. Разработкой и постройкой суперавианосца к 2030 году всех проблем не решить. А флот России необходим. Даже для решения задач не на другом конце мира, а хотя бы под боком, на Ближнем Востоке.
И чтобы эти задачи решались, и решались успешно, нам нужны корабли и суда. Нам нужен новый российский флот. И в Арктике, и на Черном море, и в Тихом океане.
Информация