23 километра от Алеппо, еще столько же по прямой — до Турции. Два городка — Небула и Аль-Захра — нарушают гегемонию оппозиционной свободной армии вдоль трассы на север. Здесь люди выступают за власть, и это активно раздражает соседей.
Военных в городке нет. Вся охрана — 150 человек — целиком из местных жителей. Вокруг каждого из восьми блокпостов выкопаны траншеи. Бойцы из отряда самообороны показывают в бинокль стены школы своих соседей с зеленым флагом оппозиции. Они утверждают, что в той деревне базируется "Аль-Каид (запрещена в РФ)а". "До них всего километр, — говорит Абдель Азиф Шармо, начальник отряда самообороны. — Если кто из наших выходит в поле собрать оливки, получает пулю снайпера. Дороги закрыты. Еду не пропускают ". Абу Бассем со слезами рассказывает: "Моему сыну было всего 28 лет, он работал в саду. Боевики хотели взять его в плен, он стал сопротивляться, тогда его расстреляли. Оставили четверых детишек без папы".
Попытки сломить сопротивление были, и не раз. За все время убиты 60 человек, 140 похищены. После переговоров между доверенными лицами и старейшинами часть из них удалось вернуть за выкуп в два миллиона лир, это примерно 20 тысяч долларов.
"Мы были хорошими соседями, — вспоминает Шейх Мухеддин. — Все изменилось, когда пришли боевики — люди не местные, не из наших краев. Они пытались грабить дома, но мы их выгнали. И больше не пускаем в город. За это нас держат в полной блокаде". В заложниках у боевиков остаются 43 человека. Обещания отпустить людей и открыть дорогу хотя бы на пару дней оказались пустым звуком. В благие намерения оппозиции старейшина больше не верит.
Город Небула считался центром торговли для всего района. Полгода блокады, и запасы истощены. В магазинах не осталось ни еды, ни лекарств, ни даже мыла. Единственная поддержка – гуманитарная помощь, которую посылают власти Алеппо. Правда, последняя попытка отправить 100 тонн муки грузовиками закончилась тем, что водителей расстреляли, а груз разворовали. Жителей снова оставили ни с чем.
На то, чтобы пробить к двум про-правительственным городам безопасный коридор и удерживать его под своим контролем, у армии нет ни средств, ни времени. Все силы брошены на зачистку Алеппо. В аэропорту экономической столицы живут уже 105 человек, ждут возможности, а вернее — места на борту Ми-8, чтобы попасть домой, в блокадный городок. Военные вертолеты в первую очередь везут туда помощь, если остается место — берут людей.
Прилет каждого Ми-8 – словно праздник. Жители выходят на крыши с флагами, аплодируют и сбегаются на спортивную площадку бывшей школы. Вертолет штурмуют целыми семьями: кто смог первым протиснуться сквозь толпу – улетит в Алеппо; другого варианта выбраться из города нет.
"Я студентка, добиралась с друзьями сюда из Африна, у меня сейчас сессия в университете в Алеппо, — рассказывает Нариман Мохаммед, курдка по национальности. — Боевики остановили по дороге, по документам узнали, что мы курды, и стали стрелять по машине. Двоих убили, меня – ранили". "Десять дней я ничего не ел, — говорит прохожий. — Ни я, ни мои дети! Все что осталось – вот этот пакет кукурузной муки. Я с трудом нашел, где его купить, отдал за него последние деньги!"
От голода каждый месяц здесь умирают по два-три человека. На весь 45-тысячный городок правительственной помощи не хватает. Газа давно нет, кто может достать керосин — готовит сразу на несколько семей. Пока еще тепло, горожане осваивают огород, сажают овощи и зелень. Оливки на вес золота, здесь это знает каждый ребенок. Все, что упало, тщательно собирают обратно в пакет. Остатки муки перетирают, смешивают с водой, из этого на костре готовят хлеб. Пекарни не работают. "Раз в два дня мы печем лепешки, а больше ничего нет, — говорят жители. — Дети просят кушать, а что я могу им дать? Этому ребенку четыре месяца, а он еще ни разу не пил молока! Боевики пытаются морить нас голодом, но мы не перейдем на их сторону!"
Электричества нет, топливо для дизельных генераторов почти закончилось, заправки закрыты. Здесь вообще никто не работает – просто негде. "Нет бензина, нет мазута, сейчас начнутся холода — будет нечем отапливать дома, — сокрушается Абдель Жалид. — Машин на ходу уже не осталось, все теперь ходим пешком". На окраине города мы встретили одного из тех, кто томился в аэропорту Алеппо. Хамуд спал на полу терминала, питался лепешками и водой. Только спустя три недели ему наконец-то удалось добраться домой.
