Город Астрахань. Над городом стоял гул колоколов многочисленных церквей и монастырей. С минарета мечети что-то кричал муэдзин. Важно вышагивали одетые в полосатые халаты казахи. Лихо скакали уральские и астраханские казаки: в вышитых мягких сапогах, перебирая четки, сидели татары.
Разноязычный говор, шум, жара. Всюду сезонники-рыбаки, пьяные и полупьяные, торговцы, скупщики рыбы. На площадях происходили митинги. Вечером в Губернаторском и Александровском садах играли духовые оркестры, какие-то артисты ежедневно давали концерты в театре «Модерн», и туда валом валила «чистая» публика, персидские купцы. На рынке продавали воблу, моченые яблоки, икру. Ржавые пароходы приткнулись к причалам затонов и ремонтных заводов. На многочисленных рукавах дельты Волги сновали парусники — рыбницы.
В городе много воинских частей. Есть даже мусульманский полк, преданный революции. Но мало, очень мало рабочих — всего несколько сот человек. Трибуц быстро навел порядок в фельдшерском пункте плавающего отряда.
Больных было мало. Несколько человек, морщась, глотали хину. Их трясла малярия. Сестры милосердия, монашки из женского монастыря, свое дело знали. Накрахмаленные, строгие, подтянутые, они не отвечали на вялые шутки матросов, желтых от хины, жары и хвори.
— Вашей мамаше зятя не надо?
— Сестрица, ты мне вместо этой дряни лучше шкалик бы поднесла.
— Вам нельзя пить!
— Э, милая, не пьют только четыре лошади на Аничковом мосту.
Ячейка большевиков в Астрахани
Доктор, из старых моряков, приезжал редко, пробегал мимо нар, щупал пульс и проверял санузлы:
— Разве это гальюн? — спрашивал он строго. — Какая-то галлюцинация! Навести флотский блеск! Вы, дружок, тут покомандуйте, а у меня концерт… не могу! А вы тоже, говорят, не засиживаетесь здесь? Знаю, знаю, где вы пропадаете: ячейку посещаете! Странно, медик, а с большевиками. Нет, все перепуталось в России.
Трибуц старался посещать митинги, партийные собрания большевиков. Он считался сочувствующим. Его часто приглашали на собрания морской секции. Здесь выступали горячо, взволнованно. Запомнились выступления комиссаров Петра Ивановича Куркова, Рудольфа Карловича Кронберга и других балтийцев. Потом Трибуц будет неоднократно встречаться с ними в мирные дни.
Рассказ о борьбе петроградских рабочих и моряков-балтийцев взволновал волжан. На всю жизнь запомнились Трибуцу слова резолюции этого собрания:
“Мы так же здесь скрутим голову гидре контрреволюции, как и вы. Мы так же крепко спаяны революционной дисциплиной и духом, как и вы. Ведь в большинстве своем мы — воспитанники Балтики и не отдыхать Балтика направила нас на Каспий, а работать, работать без конца и без отдыха».
Какой уж тут отдых! Рядом, в Царицыне шли ожесточенные бои с белоказаками. В Баку создано контрреволюционное правительство из эсеров и дашнаков под эгидой англичан — «Диктатура Центрокаспия». Средняя Волга захвачена белыми — здесь против власти Советов выступили чехословацкие мятежники и армия Комуча («Комитета членов Учредительного собрания» — контрреволюционной эсеровской организации). Деникин, кубанские, уральские и оренбургские белоказаки наступали по обоим берегам Волги.
Начало мятежа в Астрахани
15 августа 1918 года в Астрахани вспыхнул контрреволюционный мятеж. В городе и его окрестностях проходила мобилизация в Красную Армию. Группа контрреволюционных офицеров сумела распропагандировать мобилизованных бойцов. Первоначально успех сопутствовал мятежникам. Им удалось захватить крепость, где находились оружие, цейхгаузы. Белогвардейцев поддержали правые эсеры во главе с Маркевичем — полковником царской армии. Чувствовалось, что мятеж тщательно подготавливался. Из тюрьмы освободили арестованных — на улицы вышли уголовники и сынки купцов, рыбопромышленников, прасолов. Они сразу же взялись за оружие. Мятежники разослали телеграммы казакам в станицы, схватили группу советских активистов.
Отряд моряков флотилии совместно с рабочими и полками, оставшимися верными революции, в ночь на 16 августа разгромили мятежников, освободили советских работников. Советская власть в Астрахани была восстановлена. Городской комитет большевиков телеграфно доложил об этом Ленину. Извещая о подавлении мятежа, военный комиссар Северо-Кавказского военного округа призывал моряков и рабочих: «Беспощадно боритесь со всеми контрреволюционерами. Боритесь беспощадно и в корне убивайте проявление трусости и измены».
Военная операция С.Е. Сакса
Моряков не хватало, и командующий флотилией С. Е. Сакс вынужден был направить на вооруженные суда всех способных плавать. Флотилия развивала активную боевую деятельность. Приближалась зима. Корабли придется поставить на прикол, а на Каспии еще долго будут бесчинствовать суда белых.
В эти дни газета «Коммунист» писала:
«Английский, французский, итальянский и германский империализм, терской казак Бичерахов и душитель Тихого Дона Краснов — все объединяют свои силы для борьбы с нашей социалистической республикой, все стремятся лишить нас всех завоеваний.
Но под героическим натиском Красной Армии рассыпаются чехословацкие, белогвардейские и казачьи банды. Теперь эти банды появились в пределах нашего Астраханского края. Они хотят смести Советскую власть в Астрахани, лишить нас всех наших завоеваний, восстановить господство буржуазии и отдать рабочих под ее ярмо. Партия коммунистов (большевиков) призывает всех астраханских рабочих идти по стопам своих братьев, московских и петроградских рабочих. Равнодушное отношение к происходящему будет предательством рабочего дела — дела революции.
Все под ружье! Пусть каждый рабочий исполнит свой долг!»
Сергей Сакс задумал совершить набег из Астрахани на бухту Старо-Теречная. Трибуца прикомандировали на вооруженное судно «Вега». Командующий поднял свой флаг на судне «Макаров-1». Кроме «Веги» в поход пошло еще судно «Володарский». В результате налета советские моряки захватили шесть вражеских транспортов.
В течение трех дней, с 9 по 12 ноября 1918 года, четыре советских вооруженных парохода, в том числе «Вега», совершили новый налет на бухту Старо-Теречную. На этот раз пришлось вступить в бой. Врагов оказалось больше, но все же красные моряки вывели из строя один неприятельский корабль. В свой актив советские моряки вписали и обстрел радиостанции на Брянской косе.
Советские суда без потерь вернулись в Астрахань.
До самого декабря флотилия продолжала боевые действия. Трибуц оставался в Астрахани, чтобы принимать раненых и больных. Тогда лекпом еще не знал, что за действиями флотилии внимательно следил В. И. Ленин. Командующий докладывал ему о нуждах, о недостатке угля. С. Е. Сакс попросил Владимира Ильича направить на Каспий опытных коммунистов.
В. И. Ленин удовлетворил просьбу командующего. Вместе с ними пробирался на Волгу выпускник гардемаринских классов И. С. Исаков, ставший вскоре командиром эсминца «Деятельный». В. Трибуц тоже попал на этот корабль, но до этого был еще один трудный астраханский год.
Эпидемия тифа в Астрахани
В город поступило тревожное сообщение Серго Орджоникидзе о неудачах XI армии. По бездорожью, по скованной морозом степи отступали красные полки, оставляя на каждом привале больных тифом. Раненые с трудом передвигались. Все лазареты, госпитали, больницы города быстро заполнились сыпнотифозными. Для размещения больных использовались казармы и все лучшие здания города. Союз рабочих-бондарей обязал своих членов оборудовать в них нары. Куда-то мгновенно исчезли монашки-медсестры. Добровольными помощниками медперсонала стали жены рабочих, которые убирали помещения и раздавали пищу больным. Трибуц работал как одержимый. Работал так, как умел только он: энергично, целеустремленно, не жалея ни себя, ни других.
Астрахань превратилась в прифронтовой город, в котором скопились десятки тысяч больных. Ощущалась острейшая нехватка хлеба. Рабочие и воины получали четыреста граммов в день, остальные — по сто граммов. Обстановка в городе сложилась критическая. Председатель ВЦИК Я. М. Свердлов возложил организацию защиты города и края на Сергея Мироновича Кирова. Он стал душой обороны Астрахани. В неизменной черной кожаной куртке и фуражке Киров появлялся на митингах рабочих и матросов, на заводах, в затонах, в театрах, в казармах воинских частей, и везде его звонкий голос будоражил людей, мобилизовывал их на защиту города.
Не угасающий мятеж в Астрахани
В Астрахани открыто говорили о мятеже, о конце «коммунистической власти». Чекисты работали с особой нагрузкой. В городе был создан Военно-революционный комитет во главе с Кировым, которому передавалась вся полнота власти. И все же избежать мятежа не удалось. 10 марта раздались тревожные гудки заводов.
Мятежники вышли на улицы Астрахани с контрреволюционными лозунгами. Им удалось вовлечь в авантюру и часть рабочих. Моряки Волжско-Каспийской флотилии, партийный актив, верные революции воинские части сплотились вокруг Военно-революционного комитета. Они пошли на штурм штаба мятежников, который находился на 2-й Бакалдинской улице. Но враги атаку отбили. Оказалось, что мятежники заранее оборудовали наблюдательные пункты на колокольнях церквей Святого Владимира и Иоанна Златоуста.
Метким артиллерийским выстрелом моряки снесли одну из колоколен. Матросы опять пошли на штурм. В рядах атакующих бежал и Трибуц. Кроме винтовки, он нес медицинскую сумку. Близкий взрыв оглушил его. К счастью, контузия оказалась нетяжелой и уже к вечеру лекпом перевязывал раненых товарищей, хотя у самого голова гудела. Мятежники отступили на окраину города, к реке Царева.
К исходу дня 11 марта мятеж был полностью подавлен. В это же время шло совместное наступление на Москву войск Деникина и Колчака. Генерал и адмирал мечтали соединиться в Астрахани.
Поэтому на Астрахань одновременно наступали с востока — казачья армия колчаковского генерала Толстова, с запада — кавалерия деникинского генерала Драценко.
17 июня Сергей Миронович Киров выступил на заседании городского Совета. Партер Зимнего театра заполнили матросские тельняшки, солдатские гимнастерки, рабочие спецовки, яркие женские платки. Трибуц с волнением слушал Кирова, призывавшего защищать город и Астраханский край. Он не помнил потом, на этом ли или другом заседании сказал Киров свои знаменитые слова о том, что
«пока в Астрахани есть хоть один коммунист, устье Волги было, есть и будет советским».
Эта фраза точно отражала мысли и стремления красных моряков, в том числе и В. Трибуца. В конце июня деникинцы находились от Астрахани всего лишь в 60 километрах.
Город напрягал, все силы, чтобы остановить и разгромить врага.
— Все — на фронт! — этот призыв Кирова был воспринят матросами, как боевой приказ. Трибуц ушел на фронт лекарским помощником 2-го десантного отряда моряков, которым командовал черноморец Попов.
В боях 27—28 июня красные воины разбили группировку генерала Драценко. Угроза, нависшая над Астраханью с запада, несколько ослабла, но на других участках положение ухудшилось.
30 июня пал Царицын и теперь лишь узкая полоска земли, по которой проходила железнодорожная линия на Саратов, соединяла Астрахань с Советской Россией. Взятие Царицына ободрило белогвардейцев, рвавшихся к Астрахани. Сюда с северо-запада наступали пехотинцы и конники деникинских генералов Бабиева и Улагая, с запада прорывались местные банды, с востока — казаки-колчаковцы генерала Толстова. Оправился после поражения генерал Драценко и вновь бросил своих кавалеристов к городу.
Перед астраханскими большевиками встал вопрос — эвакуировать город или, несмотря ни на что, продолжать борьбу? Киров заявил, что Астрахань ни в коем случае нельзя сдавать, никаких эвакуационных мероприятий не проводить, а мобилизовать всех на оборону города. В Москву для личного доклада В. И. Ленину был направлен член Совета обороны Ю. П. Бутягин.
Владимир Ильич приказал: Астрахань защищать до конца.
Отряд, в котором воевал Трибуц, отражал атаки белогвардейцев все лето в районе Лагани, в плавнях и песках. Со своих рубежей каспийцы не сделали ни шага назад.
Усилия большевиков в Астрахани не пропали зря. Крепло сопротивление врагу, готовились резервы, и вскоре фронт перешел в наступление, чтобы разгромить белогвардейцев.
В начале сентября 1919 года Трибуц вернулся в Астраханский морской госпиталь.
