В те дни вокруг Ельни гремело большое сражение. Разворачивалась вторая фаза операции «Суворов» — наступления Западного и Калининского фронтов на Смоленск и Рославль. Операция эта проводилась, чтобы не позволить сильной немецкой группировке ударить во фланг Брянскому фронту, гнавшему нацистов на запад после Курской битвы.
В районе Ельни, важного транспортного узла, немцы создали мощный укрепрайон. Наступавшим советским войскам приходилось преодолевать эшелонированную оборону и отбивать контрудары танков СС. Сражение кипело не только на земле, но и в небе, где никто не собирался уступать превосходство.
В этих боях наши войска с воздуха прикрывали не только советские лётчики, но и французские пилоты истребительной эскадрильи «Нормандия».
После полудня 31 августа девять истребителей «Нормандии» обнаружили у Ельни строй из десятков бомбардировщиков He-111. Вражескую армаду прикрывали две дюжины истребителей Fw-190. Соотношение сил было печальным — но французы атаковали.
Один из «хейнкелей» задымил и пошёл к земле. А затем на «яки» обрушились «фоки» 51-го ягдгешвадера (истребительная эскадра. — Прим.ред.). В том числе пилоты 15-й «голубой» истребительной эскадрильи испанских добровольцев люфтваффе.
Французские авиаторы знали своё дело. Несмотря на более чем двукратное превосходство противника, они сбили три нацистских истребителя. Однако в тот день на аэродром под Спас-Деменском двое лётчиков не вернулись. Это были капитан Поль де Форж и аспирант Жан Блез де Сибур.
Таинственный самолёт
Тем же днём жители деревни Бывалка (Смоленская область) увидели летящий с запада самолёт. Он дымил и снижался. А вскоре клюнул носом и рухнул в болотце в паре километров от домов.
Местные жители пошли посмотреть, что же там случилось. В болоте лежала машина с красными звёздами на крыльях и фюзеляже.
Подобраться к железной птице было трудно — кругом топь. Впрочем, предприимчивые жители деревни в первые послевоенные годы сумели-таки зацепить тросом винт, выдернуть его трактором и обменять в пункте приёма металлолома на две пачки махорки.
Рассказывали, что в кабине был виден мёртвый пилот. Потому большинство деревенских предпочитали обходить это место десятой дорогой, особенно по темноте.
Места были глухие. Кампании по сбору оставшейся на полях сражений техники до них не докатились. Крылатая машина понемногу гнила и врастала в высыхающее болото.
Як-9 эскадрильи «Нормандия»
Спустя три десятка лет в лежащей среди травы и кустов продолговатой махине очевидцы уже не сразу признавали остатки самолёта. Иногда к каркасу киля даже привязывали скот. Нос машины с тяжёлым двигателем и кабиной пилота уже находился в метре-двух под землёй.
Любопытные подростки как-то попытались достать что-нибудь из-под земли. Взяли багры и стали тыкать туда, где по идее должна была быть кабина. Вытащили обрывок кожаной куртки и клок газеты на французском языке. Стало понятно: в болоте лежит машина одного из пилотов «Нормандии».
Интерес к самолёту у Бывалки возник только в 80-х. Кто-то из первых энтузиастов попытался выдернуть фюзеляж из земли с помощью… взрывчатки.
Результат был фееричен.
Машину не просто не удалось вытащить — всё, что от неё осталось, под весом тяжёлого движка погрузилось ещё глубже во всё ещё зыбкий болотный грунт.
Первая более-менее солидная поисковая экспедиция прошла в 87-м году. Поднять истребитель не удалось. Каркас хвоста, за который его пытались вытащить, оторвался. Кусок крылатой машины передали в музей полка «Нормандия-Неман» во Франции.
Самую эпичную попытку извлечь самолёт предприняли в 1998 году. Как говорят, деньги на неё предоставил род де Форжей: сыновья погибшего капитана надеялись, что удастся поднять останки их отца и похоронить подобающим образом.
Операция была масштабной, с участием более сотни человек — в основном военных и сотрудников МЧС. Было много осенней слякоти и ещё больше водки. На месте падения экскаваторами разрыли огромную яму. Вот только до самолёта добраться толком не удалось. Подняли несколько деталей — и на этом всё.
На месте раскопа образовалось озерцо глубиной несколько метров, забитое остатками деревянных конструкций, установленных незадачливыми поисковиками.
Где-то под его дном, уже на глубине шести-семи метров, продолжал лежать истребитель французского пилота.
Кем же он был?
Вариантов с самого начала было два.
Капитан Поль де Форж или аспирант Жан Блез де Сибур.
Капитан де Форж — французский Мересьев
Шарль Мари Поль де Форж родился в 1912 году в Нанте, в богатой и влиятельной семье графа Жака де Форжа. История этой бретонской фамилии насчитывает уже много веков. Они не исчезли в годы революции и не разорились, как многие другие. Родовой замок, богатые апартаменты в пригороде Парижа, виллы в Каннах и Биаррице.
Однако де Форжи не почивали на лаврах и не стали пресыщенными рантье. Французский дворянин рождён служить Франции. Граф Жан де Форж погиб в 1918 году на полях последних сражений Первой мировой.
Поль де Форж отправился в армию в 17 лет, не дожидаясь призыва. Выучился на военного пилота, служил во Французском Алжире.
Полковник Пьер Вайс с первых дней оценил таланты юного пилота. Бешеная страсть к небу и энергичность сочетались с безупречным самоконтролем, хладнокровием и рациональным, аналитическим складом ума.
Во время отпусков де Форж не расставался с небом. Он бороздил бескрайние небеса Африки на личных самолётах. А в качестве штурмана с ним летала его собственная мать, графиня де Форж, тоже ставшая поклонницей авиации.
Спустя три года Поль де Форж временно ушёл на гражданку. И «заболел» дальними трансафриканскими перелётами.
19 марта 1935 года, в компании знаменитого авиатора Мориса Фината, де Форж отправился в рекордный перелёт Марсель — Мадагаскар на лёгком двухместном «Фармане» F.359.
Прибытие Мориса Фината и Поля де Форжа на Мадагаскар, 1935
Увы, песчаная буря над Суданом помешала им выдержать график. На аэродром Антананариву они приземлились 23 марта.
Обратный полёт оборвался трагически.
Буря над Британской Танганьикой обрушила самолёт в тропический лес. Морис Финат погиб мгновенно. Де Форж выжил. Но его тело представляло жуткое зрелище: оторванная нога висела на клоке мышц и кожи, сломанная кость руки пронзила живот.
Умирающего нашли местные жители, увидевшие падение самолёта. Они принесли пилота в протестантскую миссию, где пастор оказал ему первую помощь. Затем был госпиталь в Моши. Опытный врач решил рискнуть и попытаться спасти ногу лётчика. Две недели жизнь де Форжа висела на волоске.
Всю оставшуюся жизнь лётчик был вынужден ходить с тростью. Восстанавливая здоровье в фамильном Шато де ля Бусселе в бретонском Рьё, он написал книгу о тех событиях.
А уже следующей весной поднял в воздух «Фарман» F.190 и отправился на восток. В компании друзей де Форж побывал в Тунисе, Ливии, Сирии, Ираке, Иране и Индии. Пролетел за два с лишним месяца 25 000 километров. В Сирии пилот сумел чудом посадить самолёт с отказавшим двигателем среди скал, а затем поднять его в воздух с крохотного пятачка ровной земли.
В 1937 году Поль де Форж женился. Его избранницей стала Кристин де Мори де Лапейруз-Вокресон, дочь графа де Вокресон и наследница одного из швейцарских банков. А заодно — не менее страстная фанатка авиации, чем сам де Форж.
В том же году де Форж вернулся в ВВС Франции. С повреждённой ногой его не взяли в истребители, и он стал воздушным разведчиком.
20 декабря 1939-го лейтенант Поль де Форж за штурвалом «Потэ» 63.11 проводил разведывательный вылет между Майнцем и Франкфуртом-на-Майне. У Франкфурта его самолёт перехватил «Мессершмит» Bf.109. У тихоходного «Потэ» не было шансов уйти. Де Форж получил пулю в руку. Но, несмотря на ранение, сумел посадить повреждённую машину — увы, на территории Германии.
В лагере для военнопленных лейтенант провёл три месяца. Рука заживала плохо, сам лётчик был очень слаб, дело шло к печальному исходу. Немцы решили проявить благородство и отпустили его во Францию.
По их мнению, опасности искалеченный пилот уже не представлял. А смерть в плену известного авиатора из влиятельной семьи плохо скажется на реноме рейха.
Жена де Форжа сумела выходить лётчика в его родном бретонском шато. Окрепнув, он отправился воевать дальше, даже не дождавшись рождения третьего сына. 2 декабря 1942 года он пересёк испанскую границу в Валь-д’Аране.
В скором времени лётчик оказался в Лондоне, где 21 января вступил в ряды «Свободной Франции» генерала де Голля. Узнав, что сражающаяся в СССР эскадрилья «Нормандия» ищет новых пилотов, он не раздумывал ни секунды.
9 июня 1943 года капитан Поль де Форж вместе с другими авиаторами прибыл в расположение эскадрильи в Хатёнках (Калужская область), где получил должность заместителя командира — майора Жан-Луи Тюляна.
С 12 июля французские пилоты «Нормандии» прикрывали с воздуха операцию «Кутузов» — наступление советских войск на Орёл.
15 июля де Форж сбил свой первый самолёт, Bf.110. На следующий же день его «Як-1» уничтожил Bf.109. 19 июля он записал на боевой счёт коллективную победу над бомбардировщиком Ju.88 — тридцатую победу французов в советском небе.
Як-9 эскадрильи «Нормандия» с характерной окраской кока и капитан де Форж
Кто знает, сколько крестов оказалось бы на фюзеляже капитана де Форжа к концу войны? (В «Нормандии» по французской традиции за победы рисовали знак сбитого противника, то есть в данном случае кресты). Вполне возможно, он смог бы возглавить эскадрилью, затем полк, а после войны заняться серьёзной аналитической работой.
Герой Советского Союза Георгий Захаров писал в мемуарах:
«Де Форж внешне выделялся среди своих товарищей. Он был высок, светловолос, нетороплив в движениях, тогда как его товарищи были более подвижны, более эмоциональны в проявлении чувств и более непосредственны в общении. Манера общения с людьми, образ мышления де Форжа — все характеризовало его натуру как натуру исследователя, человека с философским складом мышления. Он очень мало походил на лётчика-истребителя. Казалось, он пришёл к решению стать истребителем умом, а потом подчинил этому и саму свою натуру.
<…> я удивлялся широте его взглядов, кругу тем, которые его интересовали. Де Форж смотрел с перспективой, выходя за рамки своего времени, он пытался прогнозировать, как изменится мир после войны…»
Увы, этому не суждено было случиться.
31 августа капитан Поль де Форж не вернулся из боевого вылета после неравного боя над Ельней.
Посмертно его удостоили ордена Почётного легиона, Воинской медали, Военного креста, медали Сопротивления, знака отличия «За боевое ранение» и советского ордена Отечественной войны I степени.
Аспирант де Сибур — самый юный пилот «Нормандии»
По словам французского историка Пьера Малиновского, сестра погибшего аспиранта очень просила писать его имя не «Жан», а непременно «Жан Блез» — что мы и будем делать.
Жан Жак Анри Блез де Сибур родился в Лондоне в 1922 году.
Его отцом был виконт Габриель Осмон Жак Блез де Сибур, сын графа де Сибур, боевой пилот Первой мировой войны. А матерью — Виолетта Бэкингэм де Сибур, дочь американского торгового магната Гарри Гордона Селфриджа, энтузиаста авиации и одного из изобретателей сетевых магазинов. Кстати, именно он придумал рождественские скидки.
Увы, подробности жизни Жана Блеза де Сибура известны нам гораздо меньше, чем его отца — знаменитого авиатора 30-х годов и одного из самых влиятельных французов в Лондоне, или чем пилота Поля де Форжа.
Чуть ли не с младенчества он путешествовал с родителями в небе Европы, Азии и Африки. В десять лет убил своего первого льва на сафари в Кении.
С приближением Второй мировой 17-летний де Сибур попытался вступить в ряды Королевских ВВС. Получил отказ: де Сибуры постоянно жили в Англии, но оставались гражданами Франции.
Не желающий жить без авиации Жан Блез устроился механиком в авиакомпанию «Де Хэвиленд», где проявил себя с лучшей стороны. Он принял деятельное участие в совершенствовании «спитфайров» во время битвы за Англию, а затем отправился чинить самолёты на передовую — в Северную Африку.
В качестве военного авиамеханика, представителя «Де Хэвиленд» и эксперта по пропеллерам де Сибур кочевал по пустынным аэродромам во время наступлений и отступлений союзников. До того самого момента, когда окончательно и бесповоротно решил: он хочет летать гораздо больше, чем чинить самолёты. Его не остановило даже то, что возможность сталь лётчиком стоила ему уже полученного звания младшего лейтенанта.
1 марта 1942 года в Сирии он вступил в «Свободную Францию». Затем отправился в лётную школу в Родезии.
3 августа 1943 года аспирант Жан Блез де Сибур прибыл в расположение «Нормандии» в Хатёнках.
Французские летчики из состава эскадрильи «Нормандия» на фоне истребителя Як-1 и Жан Блез де Сибур
Увы, он так и не успел одержать побед в воздухе. Его второй боевой вылет стал последним.
Посмертно Жан Блез де Сибур удостоен Военного креста Франции с бронзовой пальмовой ветвью, медали Сопротивления и советского ордена Отечественной войны I степени.
Последняя экспедиция
В наши дни историей двух пропавших без вести французских пилотов и загадкой самолёта у Бывалки заинтересовался французский историк Пьер Малиновский.
Знаменитый энтузиаст российско-французской дружбы, он прослужил восемь лет в спецназе Иностранного легиона. Затем искал останки солдат и офицеров русского экспедиционного корпуса во Франции на полях Первой мировой.
Пьер Малиновский на месте поисковых работ
Кремль откликнулся на его просьбу помочь с организацией экспедиции, чтобы наконец поднять самолёт «Нормандии» из болота. На помощь пришёл экспедиционный центр российского министерства обороны. Со своей стороны, Пьер Малиновский нашёл во Франции деньги на проведение работ.
На сей раз операцию организовали на высшем техническом и образцовом профессиональном уровне.
И вот спустя 75 лет удалось сделать то, чего не смогли участники предыдущих экспедиций. Опытные воронежские водолазы вручную и с помощью насосов собрали на дне, среди коряг и ила, мельчайшие фрагменты времён войны — вплоть до двухкопеечной монеты. Таких «трофеев», включая остатки деревянной обшивки самолёта, набралось около тысячи.
А в субботу 18 августа 2018 года, в присутствии съёмочных групп российских телеканалов и вашего покорного слуги, солнечный свет увидели крупнейшие фрагменты самолёта: двигатель, отдельно от него — редуктор с карданным валом, 20-мм снаряды и 12,7-мм патроны в лентах, а затем и бронекресло пилота.
Сомнения практически отпали. Это были детали Як-1, одной из поздних версий. На таком 31 августа 1943 года в свой последний вылет отправился аспирант Жан Блез де Сибур.
Поль де Форж к тому времени успел получить новый Як‑9.
Больше на дне ничего не осталось — только ил и коряги.
Вот только останков лётчика найти так и не удалось. Ни единого фрагмента. Даже самого мельчайшего.
Лишь часть шлемофона, которая теперь отправится к 87-летней сестре лётчика. И крохотный клочок небесно-голубого шарфа — такие носили французские военные пилоты.
Кто-нибудь спросит: почему такое внимание двум французским пилотам? В том же самом небе в те же дни сражались сотни советских самолётов. Десятки из них погибли. К слову, в том же районе сейчас поднимают пока безымянных пилота и бортстрелка штурмовика Ил‑2.
Разве их истории представляют меньше интереса, а память менее достойна упоминания?
Дело в том, что судьба французских капитана и аспиранта — это не просто история двух пилотов Второй мировой. Это важный и поучительный пример.
И Поль де Форж, и Жан Блез де Сибур происходили не просто из старинной французской аристократии. В отличие от виконта Жан-Марка де Сент-Экзюпери, отца знаменитого писателя, вынужденного зарабатывать страховым инспектором, их отцы обладали внушительными состояниями, замками и виллами. Входили в элиту Франции и Англии.
Будущее Поля де Форжа и Жана Блеза де Сибура могло быть роскошным и безоблачным. Ни деньги, ни связи не были для них проблемой. Оба без особенных сложностей могли переждать войну и продолжить заниматься любимыми делами. При желании оба внесли бы ощутимый вклад в общую Победу без какого-либо риска для себя: один будучи инструктором или аналитиком, второй — оставшись авиамехаником «Де Хэвиленд».
Вместо этого оба французских аристократа отправились в далёкую Советскую Россию, истекающую кровью в страшнейшей войне в человеческой истории. Сражаться плечом к плечу с коммунистами против общего врага.
Чтобы видеть в перекрестье прицелов чёрные кресты и свастики — и превращать их в ошмётки очередями пушек и пулемётов.
За это решение Поль де Форж и Жан Блез де Сибур заплатили высшую цену. Даже их останки вряд ли когда-то упокоятся в родовых гробницах или во французском Пантеоне под залпы почётного караула.
Два доблестных рыцаря навеки исчезли среди полей и лесов у старинного русского города Ельня — отдав свои жизни во имя свободы России и Франции. Не просто выполняя свой долг, но добровольно отправившись помогать нашим предкам бить врага. Не англичанам, даже не своим согражданам в заморских владениях, а именно нам.
Это, согласитесь, заслуживает и почтения, и памяти.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.