От ополчения к профессиональной армии
Как развивалось военное дело в древности? Сначала война была делом всего народа, так что армия фактически представляла собой всеобщее ополчение. Каждый взрослый мужчина автоматически считался воином, и лишь воин мог считаться полноправным представителем своего племени.
Такая армия появлялась лишь в дни войны, а как только наступал мир, вчерашний солдат убирал оружие в тёмный чулан и возвращался к своему обычному занятию: землепашеству, ремеслу или торговле.
Затем, по мере развития государственных институтов и экономики, появилась возможность сделать военную службу занятием для профессионалов. У государства обнаружилось достаточно средств, чтобы содержать постоянную армию. Разумеется, это стоило немалых денег, но профессиональные солдаты, посвящавшие тренировкам всё время, значительно превосходили ополченцев. Многие армии за время своего существования успешно прошли путь от народных дружин до наёмников-профи. Именно такими стали войска поздних эллинистических государств и армия Римской империи.
Рыцари начинают и выигрывают
Все армии раннего периода истории можно было описать одним словом — «массовые». Несмотря на профессионализм воинов, решающим фактором победы оставалось численное превосходство. И так продолжалось ровно до тех пор, пока парфяне не придумали тяжёлую кавалерию.
Появление на поле боя всадников в доспехах, которые эффективно защищали не только солдата, но и его лошадь, стало настоящей революцией в военном искусстве.
Относительно небольшой отряд латников мог разбить существенно превосходящие силы пехоты просто за счёт эффекта кавалерийского шока. А надёжная броня служила дополнительной гарантией победы.
Вторым революционным элементом стало изобретение стремени. Оно позволяло тяжеловооружённому всаднику уверенно сидеть в седле. Теперь кавалерист мог атаковать врага с помощью длинного копья, а не меча — как это было раньше. Благодаря сочетанию брони и стремян появился феномен рыцарской армии — крайне немногочисленной, но очень высокопрофессиональной. Рыцарская кавалерия, обученная конному бою с детства, без труда справлялась с толпами легковооружённой пехоты.
Стрелки побеждают тяжёлую кавалерию
Почти неуязвимый рыцарь, закованный в тяжёлые доспехи, господствовал на полях сражений вплоть до появления массовых армий нового типа. Даже изобретение швейцарской баталии (боевое построение XIV–XV веков из пикинёров и алебардщиков в несколько, обычно шесть, шеренг. — Прим.ред.) не сильно изменило ситуацию, а лишь сделало пехоту способной бороться с рыцарями. Причём цена такой армии была весьма высока.
Уничтожило тяжёлую кавалерию только широкое применение огнестрельного оружия и артиллерии. Начиная с XVI столетия выяснилось: большие массы пехоты, выстроенные в правильные боевые порядки и вооружённые аркебузами и мушкетами — это главная военная сила любого государства. Против такого войска не могла выстоять ни одна сила в мире: ни последние рыцари в самой совершенной броне, ни огромные массы лёгкой кавалерии, вооружённой и обученной по восточному образцу.
(Фото: Александр Ежов)
Отныне и вплоть до конца ХХ века главная военная задача любого государства формулировалась так: «обучить и вывести на поле боя как можно больше солдат». Получившая популярность благодаря Фридриху Великому фраза «бог всегда на стороне больших батальонов» превратились в непреложную истину. Наращивание численности войска стало главным фетишем полководцев. И уже в первой половине XIX века мир увидел армии миллионной численности.
Массовость против профессионализма
Но в это время армии всё ещё оставались профессиональными. Война становилась для солдат делом всей или почти всей жизни. Однако со временем пришлось жертвовать профессионализмом в пользу массовости — необходимость в многочисленных армиях была выше. Призывная система стала основой для формирования гигантских армий государств индустриальной эпохи. Приблизительно с середины XIX века военная мощь страны была производным от двух параметров державы: численности населения и уровня развития промышленности.
Две мировые войны стали состязанием не искусства полководцев, а мобилизационного потенциала стран-участниц и их индустриальной мощи.
Поэтому простая оценка численности населения и объёма ВВП двух противостоящих блоков — что в 1914-м, что в 1941-м, давала ясно понять, кто окажется победителем.
Итоги Второй мировой оказывали огромное влияние на военную мысль на протяжении десятилетий. В годы холодной войны противостояние США и СССР основывалось всё ещё на принципах численности населения и экономического потенциала. Казалось, что так будет всегда.
Возвращение рыцарей
Но схожим образом думали и короли германских племён до того, как их ополчение столкнулось с тяжёлой конницей франков. В наши дни мы видим, как развитие технологий начинает показывать неясные контуры войн будущего, в которых массовые армии снова окажутся не у дел.
Уже сейчас очевидны два направления развития техники, которые очень сильно изменят облик армии. Во-первых, это передача значительной части боевых задач в цепкие манипуляторы роботов. Во-вторых, создание боевых костюмов, поднимающих защиту бойца-человека на принципиально новый уровень.
Первая тенденция вскоре приведёт к тому, что одной из главных задач военных будет управление системой контроля автоматизированных юнитов на поле боя — подобно тому, как игрок в компьютерной стратегии управляет отрядами танков, посылая их на вражескую базу.
Такой воин вместо накачанных мышц и готовности к недельному марш-броску должен будет демонстрировать выдающиеся аналитические способности, отличную реакцию и быстроту мышления, позволяющую мгновенно реагировать на ситуацию, складывающуюся на поле боя. Место «рэмбо» займут компьютерные вундеркинды, «техногики».
Вторая тенденция сохранит определённые роли в бою за людьми. Но это будут совсем не те бойцы эпохи массовых армий, к которым мы привыкли.
Вместо дешёвого массового солдата мы получим штучный продукт — каким в Средневековье были рыцари, потратившие на подготовку к сражениям всю жизнь.
Чтобы управлять боевыми доспехами будущего, от солдата потребуется отличное образование и высокие интеллектуальные способности. Но зато небольшой отряд таких воинов будущего сможет разогнать целые армии, воюющие по правилам ХХ века.
Эпоха «боевых бармалеев» навсегда уйдёт в прошлое. А любое партизанское движение станет невозможным благодаря работе систем слежения и анализа, которые не просто эффективно определят любые антиправительственные действия, но и вычислят «неблагонадёжный элемент» внутри страны.
И конечно же, неизбежно изменятся сами военные конфликты. Да они уже меняются прямо на наших глазах. Войны начнут всё менее походить на те великие и ужасные столкновения, что определяли жизнь цивилизации последние два века. О большинстве «неприятностей» обыватель будет узнавать лишь из СМИ, а о некоторых не узнает и вовсе.
Даже сами конфликты станут больше похожими на войны Средневековья, когда все хорошо понимали: война дело рыцарей, а мирных людей она никак не касается — если только не прокатится прямо по их огородам.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.