Сколько боевых кораблей нужно России? Мнение профессионалов

В цикле "Военный флот России. Грустный взгляд в будущее" мы много говорили о состоянии отечественного флота, изучали убыль корабельного состава и прогнозировали его состояние на период до 2030-2035 гг. Однако одна лишь динамика численности флота не позволит нам оценить его способность противостоять внешней угрозе – для этого нужно понимать состояние флотов наших «заклятых друзей», сиречь – вероятных противников.

Поэтому в предлагаемой статье мы:



1. Дадим краткий обзор текущего состояния и перспектив ВМС США.

2. Определим численный состав ВМФ РФ, способный представлять интересы России в океане и в случае широкомасштабных военных действий участвовать в отражении агрессии с моря.



Отметим сразу: автор не считает себя настолько компетентным, чтобы самостоятельно определить оптимальный состав ВМФ РФ. Поэтому он доверяет это дело профессионалам – авторам книги «Военно-морской флот СССР 1945-1995». Разрешите представить:

Кузин Владимир Петрович, выпускник Ленинградского Нахимовского ВМУ и ВВМИОЛУ им. Ф.Э. Дзержинского, с 1970 г. проходивший службу в 1 ЦНИИ МО. Закончил адъюнктуру в Военно-Морской Академии им. Маршала Советского Союза Гречко А.А., защитил кандидатскую диссертацию и является специалистом по системному анализу и прогнозированию развития сложных систем.

Никольский Владислав Иванович, выпускник ВВМИОЛУ им. Ф.Э. Дзержинского, служил на ЭМ «Серьезный» (проект 30 бис) и «Сметливый» (проект 61), окончил Военно-Морской Академию им. Маршала Советского Союза Гречко А.А., впоследствии служил в 1 ЦНИИ МО, кандидат наук, специалист по системному анализу и прогнозированию развития сложных систем.

Их книга, посвященная концептуальному развитию ВМФ СССР, его кораблестроительным программам и ТТХ кораблей, летательных аппаратов и иного вооружения, представляет собой фундаментальный труд, являющийся одним из важнейших, базисных источников по военному флоту Советского Союза. И в нем авторы предложили свою концепцию развития ВМФ РФ, как видели ее по состоянию на 1996 г (год издания книги).

Надо сказать, что их предложения были весьма необычными и имели кардинальные отличия от ряда ключевых идей, на которых развивался ВМФ СССР. По их мнению, ВМФ РФ должен решать следующие задачи:

1. Поддержание стратегической стабильности. Для этого флот должен являться компонентом стратегических ядерных сил и иметь в своем составе достаточное количество ракетных подводных крейсеров стратегического назначения (РПКСН), а также силы, обеспечивающие их развертывание и применение;

2. Обеспечение интересов Российской Федерации в Мировом океане. Для этого, по мнению В.П. Кузина и В.И. Никольского, флот должен быть в состоянии провести успешную воздушно-наземную операцию против отдельного государства третьего мира (сами авторы охарактеризовали это как «активную стратегию против 85% потенциально опасных стран, не имеющих общей границы с нами и не состоящих в НАТО»);

3. Отражение нападения агрессора с морских и океанских направлений в глобальной ракетно-ядерной войне, или же в широкомасштабном неядерном конфликте с НАТО.

На последнем хотелось бы остановиться подробнее. Дело в том, что ключевыми задачами сил общего назначения ВМФ СССР были (не считая обеспечения безопасности РПКСН, разумеется), борьба с АУГ противника и прерывание его морских коммуникаций в Атлантике. Первое обосновывалось тем, что именно АУГ представляют собой наибольшую опасность как нестратегическое средство нападения с океанских направлений, а второе диктовалось необходимостью предотвратить, или хотя бы замедлить массовую переброску армии США в Европу.




Так вот В.П. Кузин и В.И. Никольский взяли на себя смелость утверждать, что Российская Федерация (даже при условии возврата к уровню промышленного производства 1990 г и превышении его) не имеет, и не будет иметь экономического потенциала для решения этих задач, или хотя бы одной из них. Поэтому они предложили следующее:

1. Отказ от «противоавианосной» направленности нашего флота. С точки зрения В.П. Кузина и В.И. Никольского, акцент должен сместиться с авианосца на его авиацию, и дело тут вот в чем. Атакуя АУГ мы, по сути дела, пытаемся разгромить мощнейший мобильный укрепрайон, который образует палубная (и базовая) авиация, вражеские надводные корабли и подводные лодки, и это чрезвычайно сложная и ресурсоемкая задача. Но против берега АУГ может действовать в основном в форме воздушного наступления, когда его палубная авиация действует вне пределов ЗРК, корабельных РЭБ и прочих боевых и радиотехнических средств кораблей охранения авианосца. Соответственно, можно, не атакуя АУГ, сосредоточиться на уничтожении его самолетов в воздушных боях, ведя последние силами нашей авиации как палубной, так и сухопутного базирования «на наших условиях», то есть в собственных «бастионах», сформированных наземным и корабельными средствами ПВО. По мнению В.П. Кузина и В.И. Никольского, при уничтожении 40% численности палубного авиакрыла боевая устойчивость АУГ упадет настолько, что она вынуждена будет покинуть район боевых действий и отступить.

2. Опасность, исходящая от крылатых ракет, размещенных на морских носителях, В.П. Кузиным и В.И. Никольским осознается, но при этом прямо отмечается, что Российская Федерация не в состоянии построить флот, способный уничтожить эти носители. Поэтому остается только сосредоточиться на уничтожении самих ракет после их старта – здесь В.П. Кузин и В.И. Никольский уповают только на то, что, во-первых, концентрация на воздушной мощи (см. предыдущий пункт) позволит уничтожить значительную часть таких ракет на подлете, а во-вторых напоминают, что даже сотен таких ракет не хватило для разрушения ПВО и систем связи такой, в общем, не слишком сильной в военном отношении страны, каковой был Ирак во время «Бури в пустыне».

3. Вместо прерывания судоходства и уничтожения вражеских ПЛАРБ в океане, по мнению В.П. Кузина и Н.И. Никольского, следует поставить задачу сковывающих действий. Иными словами, РФ не создать флота достаточной численности для решения таких задач, но можно построить такой флот, который заставит неприятеля тратить большие ресурсы на парирование возможных угроз. Поясним на примере – даже двести подводных лодок не гарантируют победы в Атлантике, но если флот будет способен выделить пару десятков ПЛ для решения этой задачи, то НАТО все равно придется строить сложную и дорогую систему противолодочной обороны в океане – и, в случае войны, задействовать на такую оборону множество ресурсов, многократно превосходящих по стоимости, выделенные нами силы. А ведь в противном случае эти ресурсы могли быть потрачены ВС США с куда большей пользой и большей опасностью для нас…

Иными словами, мы видим, что задачи ВМФ РФ по В.П. Кузину и В.И. Никольскому значительно скромнее, чем те, которые ставил перед собой ВМФ СССР. Уважаемые авторы «не замахиваются» на разгром ВМС США, или, тем более, НАТО, ограничиваясь куда более скромными целями. И вот, исходя их всего вышесказанного, В.П. Кузин и В.И. Никольский определили численность ВМФ РФ. Но… Перед тем, как мы перейдем к конкретным цифрам, давайте все же вернемся к первому вопросу нашей статьи.

Дело в том, что В.П. Кузин и В.И. Никольский в расчетах по ВМФ РФ, естественно, отталкивались от текущей численности американского флота. Разумеется, в том случае, если ВМС США выросли или сократились по сравнению с 1996 г (годом издания книги), то расчеты уважаемых авторов могли устареть и требовать корректировки. Вот и посмотрим, что происходило с флотом США в период 1996-2018 гг.

Авианосцы




В 1996 г. ВМС США располагали 12 кораблями этого типа, причем 8 из них были атомными (7 кораблей типа «Нимиц» и «первенец» «Форрестол»), остальные – 3 корабля типа «Китти Хок» и один «Индепенденс» (представитель типа неатомных авианосцев «Форрестол») имели обычную энергетическую установку. На сегодняшний день США обладают 11 атомными авианосцами, в том числе 10 кораблей типа «Нимиц» и один новейший «Джералд Р. Форд». С учетом того, что атомные авианосцы обладают существенно большими возможностями, чем их неатомные «собратья» можно говорить о том, что авианосная компонента США осталась, как минимум, на уровне 1996 г – даже с учетом «детских болезней» «Джералда Р.Форда».

Ракетные крейсера

В 1996 г. в составе ВМС США числилось в общей сложности 31 ракетный крейсер, в том числе 4 атомных (2 типа «Вирджиния» и 2 типа «Калифорния») и 27 с обычной энергетической установкой типа «Тикондерога». Сегодня их количество сокращено почти на треть – все четыре атомных РКР покинули строй, а из 27 «Тикондерог» в строю осталось только 22, при этом строительство новых кораблей этого класса США не планируют, разве что – в очень отдаленной перспективе. Однако следует понимать, что боевая мощь крейсеров сокращалась куда в меньшей степени, чем их количество – дело в том, что состав флота покинули корабли с балочными установками, способными применять ЗУР и ПЛУР, а также вооруженные палубными пусковыми ПКР «Гарпун». В то же время все 22 ракетных крейсера, вооруженных универсальными пусковыми установками Мк.41 остаются в строю.

Эскадренные миноносцы




В 1996 г ВМС США включали в себя 50 кораблей этого класса, включая 16 эсминцев типа «Арли Берк», 4 – типа «Кидд» и 30 – типа «Спрюэнс». На сегодняшний день американцы располагают 68 эсминцами, в том числе 2 типа «Замволт» и 66 типа «Арли Берк». Таким образом, нам остается только констатировать, что данный класс кораблей за последние 22 года испытал весьма бурный рост, как количественный, так и качественный.

Хотелось бы обратить внимание вот на что. Ракетные крейсера и эсминцы в ВМС США формируют основу, костяк надводных эскортных сил при их же авианосцах. И мы видим, что общее количество таких кораблей во флоте США в 1996 г. составляло 81 ед. (4 атомных, 27 обычных РКР и 50 эсминцев), в то время как сегодня оно составляет 90 кораблей — 22 «Тикондероги», 2 «Замволта», 66 «Арли Берков». При этом на смену старым кораблям, не имеющим БИУС, объединяющих все вооружения и средства корабля в единый "организм" и/или вооруженным устаревшими балочными пусковыми установками, приходят новейшие эсминцы с «Иджисом» и УВП. Таким образом в целом можно говорить об усилении данного компонента американского флота.

Фрегаты и LSC

Пожалуй, единственный компонент ВМС США, подвергшийся тотальному сокращению. По состоянию на 1996 г американцы держали в строю 38 фрегатов типа «Оливер Х. Перри», представлявших, для своего времени, вполне приличный тип эскортного корабля, призванного защищать натовские коммуникации в океане. Но сегодня все они покинули строй, а на смену им пришли крайне невнятные «литторал комбат шипы»: 5 кораблей типа «Фридом» и 8 – типа «Индепенденс», а всего — 13 LSC, которые, по мнению автора настоящей статьи, вообще не способны решать никаких задач в условиях широкомасштабного военного конфликта. Впрочем, автор никому этого своего мнения не навязывает, однако, даже если считать LSC адекватной и современной заменой старыми фрегатам, все равно приходится диагностировать почти тройное сокращение общего количества кораблей. Следует еще отметить, что сами американцы вовсе не считают цифру 13 сколько-то приемлемой, изначально они предполагали строить 60 LSC.

Многоцелевые атомные подводные лодки




На начало 1996 г в распоряжении ВМС США находилось 59 АПЛ типа «Лос-Анджелес», но одна лодка этого типа в том же году покинула строй. На сегодняшний день в составе ВМС США имеется 56 АПЛ: 33 типа «Лос-Анджелес», 3 типа «Сивулф», 16 – типа «Вирджиния» и 4 бывших ПЛАРБ типа «Огайо», переоборудованные в носители крылатых ракет «Томагавк». Соответственно, мы видим, что подводный флот США успешно осуществляет массовый переход на лодки 4-го поколения («Сивулф», «Вирджиния») и наращивает возможности для ударов по берегу («Огайо»). В целом несмотря на небольшое снижение численности, потенциал этого класса боевых кораблей ВМС США существенно вырос.

Что же до всего остального, то напомним лишь, что на сегодня американцы располагают 14 стратегическими ракетоносцами типа «Огайо» и сильным десантным флотом в составе 9 универсальных десантных кораблей, и 24 десантно-вертолетными и десантными транспортами-доками. Несмотря на некоторое снижение численности, их боевая эффективность, как минимум, сохранилась на прежнем уровне – так, например, из 18 «Огайо» 4 были выведены в состав сил общего назначения, но оставшиеся 14 ПЛАРБ прошли переоборудование под новейшие МБР «Трайдент II D5». То же можно сказать о палубной и базовой авиации – на ее вооружение поступали новые самолеты «Супер-Хорнет», «Посейдон», E-2D «Хокай» и проч, а более старые подвергались модернизациям. В целом же возможности морской авиации США в сравнении с 1996 г. только выросли, и то же самое можно сказать об их корпусе морской пехоты.

Таким образом, мы можем констатировать, что в сравнении с 1996 г. военно-морской флот США ничуть не утратил боевой мощи, за исключением, пожалуй, провала по боевым кораблям класса «фрегат». Однако это ослабление возможности защищать океанские коммуникации не идет ни в какое сравнение с утратой нашей способности создавать угрозу этим коммуникациям, а вот возможности американских АУГ и их подводного флота только выросли.

Это, в свою очередь, означает только то, что оценка необходимой численности ВМФ РФ, сделанная В.П. Кузиным и В.И. Никольским, если и устарела, то только в меньшую сторону. То есть определенное ими количество на сегодняшний день в лучшем случае отвечает лишь минимальной потребности флота для решения вышеуказанных задач, а в худшем – нуждается в увеличении. Но перед тем, как перейти к цифрам, скажем пару слов о классах кораблей и ТТХ кораблей, из которых, по мнению уважаемых авторов, должен состоять ВМФ РФ.

В.П. Кузин и В.И. Никольский пришли к выводу о необходимости иметь в составе сил общего назначения нескольких специализированных типов кораблей. Так, вместо ТАВКР они считали необходимым строить катапультные авианосцы умеренного водоизмещения, но с возможностью базирования на них до 60 летательных аппаратов. Вместо ракетных крейсеров, эсминцев и больших противолодочных кораблей — универсальный тип ракетно-артиллерийского многоцелевого корабля (МЦК) водоизмещением не более 6 500 т. При большем водоизмещении, по мнению В.П. Кузина и В.И. Никольского РФ не сможет обеспечить их крупносерийное строительство. Также, по их мнению, РФ требовался небольшой (до 1 800 т) многоцелевой сторожевой корабль (МСКР) для действий в ближней морской зоне.

Подводный флот должен был состоять из торпедных АПЛ умеренного водоизмещения (6 500 т), а также неатомных ПЛ, предназначенных в первую очередь для Черного и Балтийского морей. При этом В.П. Кузин и В.И. Никольский не возражали против того, чтобы в боекомплект АПЛ входили ракеты, но создание специализированных подводных ракетоносцев для борьбы с надводными кораблями противника считали ненужным. Как мы уже говорили ранее, авторы «Военно-морской флот СССР 1945-1995» считали основными задачами многоцелевых АПЛ прикрытие наших РПКСН (то есть противолодочную борьбу) и создание потенциальной угрозы океанским коммуникациям ПЛАРБ неприятеля. Но противодействие АУГ с повестки дня снимались, поэтому строительство кораблей наподобие ПЛАРК проекта 949А «Антей» или «универсалов», аналогичных «Ясеню» они считали ненужным. Кроме вышеописанного, В.П. Кузин и В.И. Никольский полагали необходимым строительство универсальных десантных кораблей и классических БДК, тральщиков, малых ракетно-артиллерийских катеров класса «река-море» и т.д.

Ну а теперь, собственно, к цифрам:



В примечаниях к вышеприведенной таблице хотелось бы отметить несколько важных моментов. Первый – у В.П. Кузин и В.И. Никольский предлагали определенную "вилку", то есть, например, количество авианосцев у них указано 4-5, но мы берем минимальные величины. Второй — в таблицу не включены военные катера РФ (по В.П. Кузину и В.И. Никольскому – до 60 т водоизмещением) и патрульные корабли ВМС США. Третий – сравнивая желательное состояние ВМФ РФ с фактической численностью ВМС США, мы не должны забывать, о провале программы LSC – сами американцы считали, что им нужно 60 таких кораблей и, без сомнения, они поставили бы их флоту, если бы не «заигрались» в 50-узловые скорости и модульность вооружения. Сейчас в США прорабатывается альтернативная программа строительства фрегатов, и, без сомнения, они будут реализованы значительно быстрее, чем Россия хотя бы вполовину "подтянет" свой ВМФ к цифрам В.П. Кузина и В.И. Никольского (последнего, собственно говоря, скорее всего вообще никогда не произойдет). С учетом вышесказанного численность кораблей для действия в ближней морской зоне составит 70% от американских, а общая численность морского флота РФ – 64,8% флота США – что и отражено в таблице (в скобочках). Четвертое – морская авиация США на самом деле сильнее, представленной в таблице, потому что в приведенной численности самолетов США не учтена авиация их морской пехоты.

И, наконец, пятое. Дело в том, что вышеприведенные цифры В.П. Кузина и В.И. Никольского могут показаться кому-то чрезмерными. Ну вот, например, общее количество атомных и неатомных ПЛ должно превышать текущую численность многоцелевых АПЛ США. Зачем это, неужели нельзя обойтись меньшим количеством?

Может быть, и даже наверняка можно – но это если рассматривать некое «теоретическое противостояние РФ и США в сферическом вакууме». Но на практике ситуация для нас крайне осложняется, тем что:

1) ВМФ РФ необходимо делить на четыре изолированных театра, при том что межтеатровый маневр затруднен и ни один из театров нельзя оголять полностью;

2) Совершенно невозможно себе представить, что США ввяжется в вооруженное противостояние с РФ в одиночку, не вовлекая в конфликт ни одного из своих потенциальных союзников.

Если на стороне США выступит одна только Турция, то ВМС США получат ощутимую прибавку в виде 13 ПЛ, 16 фрегатов, и 8 корветов. Если на стороне США выступит Англия, то ВМС США получат поддержку 6 АПЛ, авианосца, 19 эсминцев и фрегатов. Если на стороне США выступит Япония, то действующий против нас флот усилится 18 ПЛ, 4 вертолетоносцами (скорее – малыми авианосцами), 38 эсминцами и 6 фрегатами.

А если против нас выступят они все?

В то же время РФ не имеет союзных государств, обладающих сколько-то серьезным ВМФ. Увы, но гениальнейшая, хотя и совершенно заезженная на сегодняшний день фраза о единственных союзниках России – ее армии и флоте, остается абсолютной истиной: сейчас, и всегда. А потому, нужно понимать, что численность ВМФ РФ по В.П. Кузину и В.И. Никольскому – действительно является минимальной для тех задач, которые мы ставим перед нашим флотом.

Автор настоящей статьи почти физически ощущает бурю праведного гнева тех читателей, которые искренне верят в то, что АПЛ типа «Ясень», или несколько «Каракуртов» с «Калибрами» в одиночку с легкостью уничтожат АУГ США. Ну что можно сказать по этому поводу? Когда эти же люди читают «аналитиков» с Незалежной, на полном серьезе рассказывающих о том, как несколько тридцативосьмитонных бронекатеров типа «Гюрза» способны окружить и растерзать черноморский флот РФ, они смеются, и крутят пальцем у виска. То, что несколько таких катеров против современного фрегата «ква» сказать не успеют, как окажутся на дне, это они понимают. Что несколько «Каракуртов», выставленных против АУГ окажутся абсолютно в той же весовой категории, что и украинские «Гюрзы» против кораблей ЧФ – увы, нет.

Несомненно также, что иные читатели скажут: "Опять авианосцы... Ну зачем нужны эти устаревшие корыта, если можно вложить средства на их строительство в строительство той же ракетоносной авиации и подводных ракетоносцев, что даст нам куда большие возможности противостоять флоту США!". Возражение тут только одно. Два военных профессионала, В.П. Кузин и В.И. Никольский, специально прорабатывавших данную тему пришли к выводу, что строительство 4- 5 АМГ (многоцелевых авианосных группировки) обойдется стране значительно дешевле альтернативных "воздушно-подводных" вариантов развития.

То есть, согласно расчетам уважаемых авторов, Российская Федерация, при возврате промышленного потенциала к уровню 1990 г., вполне способна будет построить 4-5 АМГ, не надрывая при этом бюджет. А вот создать вместо них морскую ракетоносную авиацию и флот АПЛ-носителей ПКР достаточной численности, чтобы отразить нападение ВМС США в случае масштабного конфликта — не сможет, по той причине, что это обойдется нам значительно дороже.