Советский "Ульяновск" и американский "Нимиц": атомные, авианесущие, но почему же такие разные?

В этой статье мы продолжаем тему особенностей проекта АТАКР «Ульяновск».

Авиагруппа проекта 1143.7

В предыдущем материале уже говорилось о принципиальной разнице во взглядах на роль палубной авиации в США и СССР. В Америке считалось, что эта авиация является главной силой, способной решить большинство задач надводного флота, а потому и там строили свой надводный флот как средство, обеспечивающее деятельность палубной авиации. В противоположность этой точки зрения в СССР считалось, что основные задачи флота будут решаться многоцелевыми и ракетными подводными, а также ракетно-артиллерийскими надводными кораблями и что палубная авиация должна служить обеспечению их боевой устойчивости. Соответственно, советские АТАКР создавались не как многоцелевые авианосцы, а, скорее, как корабли ПВО и это, разумеется, наложило определенный отпечаток на плановый состав авиагруппы «Ульяновска». Какой она должна была быть? В источниках даются весьма различающиеся данные на этот счет, некоторые из них приведены в таблице ниже:



По мнению автора, наиболее реалистичным вариантом был №3 с ограничением количества летательных аппаратов до 61 ед. при отказе от легких МиГ-29К и доведении количества Су-33 до 36 ед. Но, если бы СССР не распался, то МиГ-29К получили бы свое законное место на палубе практически наверняка. Не надо забывать, что МиГ-29К проектировался на базе решений МиГ-29М, а Су-33 – всего лишь на базе обычного, строевого Су-27. Таким образом, авионика МиГ-29К была бы значительно более современной, и вряд ли флот отказался бы от таких самолетов.

Кроме этого, в авиагруппу «Ульяновска» можно смело записывать 12 ПКР «Гранит», по своим боевым качествам, представлявшим собой, скорее, одноразовые беспилотные летательные аппараты.

Сопоставим авиагруппу «Ульяновска» с типовыми составами авиакрыльев авианосцев США.

Истребители

Противовоздушная оборона американских авианосцев строилась вокруг 2 эскадрилий F-14А/D «Томкэт», численностью по 10-12 самолетов каждая. Надо сказать, что «Томкэт» изначально создавался как самолет, способный обеспечить полное воздушное господство в непосредственной близости от авианосного соединения, но… Машина вышла достаточно спорной. Истребитель получился очень тяжелым, и с недостаточной тяговооруженностью, поэтому в качестве воздушного бойца проигрывал тому же F-15 «Игл», несмотря на некоторые возможности, которые обеспечивало ему изменяемая геометрия крыла. «Томкэт» был доработан для использования ракет большой дальности «Феникс», но последние, по большому счету, являлись оружием перехватчика, и предназначались в первую очередь для уничтожение советских ракетоносцев Ту-16 и Ту-22, а также запущенных с них ракет. А вот для поражения истребителей противника «Фениксы» годились не слишком хорошо. В то же время Су-33 представлял собой тяжелый истребитель завоевания превосходства в воздухе и по совокупности боевых качеств превосходил «Томкэт».



На вооружении американских морских пилотов находились также самолеты F/A-18 «Хорнет», которые также были способны вести воздушный бой. Однако ключевое слово здесь «были способны» — создавая «Хорнеты», американские ВМС все-таки хотели получить в первую очередь ударный самолет, способный также постоять за себя в воздушном бою. Об этом говорит само название «Хорнета», потому что F/A расшифровывается как fighter attack, то есть «истребитель-штурмовик». Сопоставление его со столь же универсальным МиГ-29К показывает, что МиГ существенно уступает американскому самолету в ударных возможностях, но обладает определенным превосходством в воздушном бою.

Таким образом, палубные истребители АТАКР «Ульяновск» по своим возможностям индивидуально превосходили аналогичные им американские самолеты. При этом превосходство в численности также оставалось за отечественным авианесущим кораблем – 36 Су-33 или смешанная авиагруппа из 45-48 Су-33 и МиГ-29К очевидно превосходили 24 «Томкэта» или до 40 «Томкэтов» и «Хорнетов».

Ударные самолеты

Здесь преимущество американского авианосца очевидно. Палубные авиакрылья США в обязательном порядке комплектовались специализированными и весьма эффективными штурмовиками A-6 «Интрудер», численностью обычно в 16-24 ед., при этом общая численность ударных самолетов, с учетом "Хорнетов" вполне могла доходить до 40 ед.



Ничего подобного на советском АТАКР не имелось. На «Ульяновске» роль ударных самолетов могли исполнять только 20-24 МиГ-29К, но, как уже говорилось выше, по этим своим возможностям они проигрывали не только «Интрудерам», но и «Хорнетам».

Что же до ПКР «Гранит», то они, вне всякого сомнения, представляли собой очень грозное противокорабельное оружие. Однако оно не было универсальным (в теории по суше стрелять было можно, но стоимость «Гранитов» была такова, что едва ли нашлась бы цель, оправдывающая такие средства), а самое главное, ПКР имели слишком «короткую руку» в сравнении с американскими палубными штурмовиками. Конечно, АТАКР «Ульяновск» обладал определенными ударными возможностями, но они, по сути, ограничивались расстоянием порядка 550 км («Граниты» в сочетании с МиГ-29К с более-менее приемлемой боевой загрузкой), в то время как американские «Интрудеры» и «Хорнеты» имели возможность действовать в 1,5-2 раза дальше.

Хотелось бы отметить, что сегодня стало весьма модно ругать отечественных проектировщиков и адмиралов за приверженность противокорабельным ракетам: по твердо установившемуся мнению, значительно лучше было бы отказаться от них, а высвободившийся вес использовать на усиление возможностей авиагруппы. То есть увеличить ее численность, или же принять дополнительное количество авиакеросина, авиавооружения и т.д. Это весьма разумно, но все же нужно учитывать, что как минимум в одном случае наличие тяжелых ПКР превосходно дополняло возможности АТАКР «Ульяновск».



Не секрет, что руководство вооруженных сил СССР весьма серьезно воспринимало угрозу, которую создавал 6-ой флот США, развертываемый в Средиземном море. С целью парирования этой угрозы ВМФ СССР создал 5-ую ОПЭСК, то есть крупное соединение надводных и подводных кораблей, постоянное присутствующее в том же регионе. «Взаимодействие» с 6-ым флотом осуществлялось регулярно, а боевые службы проходили, в том числе, в форме сопровождения кораблей США в немедленной готовности нанести по ним удар в случае начала войны и получения соответствующих распоряжений.

С учетом ограниченности акватории Средиземного моря, дальнобойные ПКР в нем представляли собой чрезвычайно грозное оружие. Во-первых, дальности «Гранитов» вполне хватало для нанесения удара из положения слежения – в конце концов, корабль-носитель таких ПКР, оказавшийся в центре Средиземного моря, мог простреливать его насквозь от европейского до африканского берегов. Во-вторых, что очень важно в начале глобального конфликта, «Граниты» обладали малым временем реакции, если сравнивать их с палубными самолетами. И в-третьих, размещение «Гранитов» на АТАКР позволяло значительно увеличить его ударный потенциал «малой кровью» — для того, чтобы обеспечить такую же ударную мощь, к примеру, использовав истребители МиГ-29К, пришлось бы значительно увеличивать авиагруппу нашего корабля.

Таким образом, для АТАКР, которые планировалось использовать для БС в составе 5-ой ОПЭСК, размещение ПКР «Гранит» следует признать в какой-то мере оправданной. Тем более что подобные ПКР могли быть размещены только на кораблях очень большого водоизмещения, от ракетного крейсера и выше, каковых даже СССР не мог построить в достаточном количестве. Правда, в этом случае возникает удивление половинчатости решения об оснащении ПКР. Дело в том, что по выкладкам наших военно-морских специалистов, удар по АУГ следовало наносить не менее чем 20 ракетами, но на АТАКР «Ульяновск» их было всего 12. Хотелось бы отметить, что при оснащении корабля ПКР весьма значимые веса и площади помещений расходуются на матросов и офицеров, обслуживающих этот вид оружия, на системы его управления и т.д., которые, в общем, одинаковы как для 12, так и для 20 ПКР. И если, скажем, для АТАКР, предназначенного для службы в составе Тихоокеанского флота, все это явно не нужно (крайне сложно себе представить, каким образом АТАКР сблизился бы с американскими кораблями на дистанцию применения «Гранитов»), то для АТАКР, которым предстояло служить на Северном флоте и нести регулярные боевые службы в Средиземном море, боекомплект, возможно, имело смысл увеличить до 20 ПКР.

Самолеты обеспечения

К сожалению, АТАКР по проекту располагал всего одним типом таких машин – речь идет о самолете ДРЛО Як-44 в количестве 4-8 ед. В этом отношении «Ульяновск» проигрывал американскому авианосцу, который имел в своем распоряжении 4-5 самолетов ДРЛО, столько же самолетов РЭБ и 4 самолета-заправщика на базе А-6 «Интрудер».

Безусловно, появление в составе советской палубной авиации самолета ДРЛО, способного, насколько можно понять из его описаний, вести также и радиотехническую разведку, было гигантским шагом вперед на пути боевого информационного обеспечения ВМФ СССР. Однако же сравнительная слабость наших штатных средств радиоэлектронной борьбы конца прошлого века в сочетании с отсутствием специализированных самолетов РЭБ оставалась настоящей «ахиллесовой пятой» нашей морской авиации. Конечно же, наличие «воздушных танкеров» также повышало оперативные возможности американских авианосцев. Справедливости ради отметим, что в состав авиагруппы «Ульяновска» должны были входить 2 специализированных спасательных вертолета, но у американцев эту функцию могли выполнять вертолеты ПЛО.

Противолодочная оборона

Как можно видеть, американцы уделяли большое внимание противолодочным возможностям своего авиакрыла: в его состав включались 10 самолетов S-3A/B «Викинг» и 8 вертолетов SH-3H или же SH-60F, а всего – 18 летательных аппаратов.




У АТАКР «Ульяновск» с этим все намного хуже, потому что специализированных самолетов ПЛО в составе его авиакрыла просто нет: в то же время следует понимать, что самолет ПЛО более эффективен, и способен работать на большем удалении от авианосца, нежели вертолет ПЛО. Но и по численности авиагруппа «Ульяновска» уступала американскому кораблю – 15-16 вертолетов Ка-27ПЛ.

Боевые запасы

В этом вопросе АТАКР «Ульяновск» также очевидно проигрывал американскому авианосцу. Точных данных о боевых запасах «Ульяновска» у автора нет, но в литературе упоминается о том, что по этому параметру АТАКР должен был превосходить более чем вдвое предыдущие проекты 1143.5 и 1143.6. На ТАКР «Кузнецов» размещается порядка 2 500 тонн авиатоплива, а вот точных данных о боеприпасах, опять же, нет. С учетом сведений, что таковые вдвое превосходят массу авиационных боеприпасов на ТАКР предыдущих типов, получаем предельно 400 т. Соответственно, не будет ошибкой предполагать, что аналогичные запасы «Ульяновска» могли составить 5,5-6 тыс. т. а запасы боеприпасов – до 800-900, может быть 1 000 тонн. В то же время аналогичный показатель американского «Нимица» — порядка 8,3-10 тыс. т. авиатоплива и до 2 570 т авиабоеприпасов.

Обслуживающий персонал

Тут преимущество, опять же, за американским авианосцем. Помимо экипажа собственно «Нимица» на авианосце США имеется еще личный состав авиагруппы в 2 500 чел., в то время как на АТАКР «Ульяновск» предполагалось иметь только 1 100 чел. Иными словами, американский авианосец был в состоянии "предложить" своим самолетам лучшее обслуживание, нежели советский АТАКР.

Взлетно-посадочные операции

Сопоставить их возможности на американском авианосце типа «Нимиц» и на АТАКР «Ульяновск» крайне затруднительно. Уже хотя бы потому, что не вполне ясно, чем же именно должен был комплектоваться советский атомный тяжелый авианесущий крейсер.

То есть, конечно, общеизвестны данные, что «Ульяновск» должен был получить 2 паровых катапульты и трамплин, но вот как это получилось – не вполне ясно. Есть сведения о том, что изначально проект «Ульяновска» предполагал наличие трех катапульт, причем непонятно, должен ли был АТАКР при этом нести еще и трамплин. Известно также, что количество катапульт на этом корабле послужило причиной ожесточенных споров, по итогам которых и был утвержден состав «взлетных средств». В конечном итоге остановились на 2 паровых катапультах, но, по некоторым данным, работы в СССР над электромагнитными катапультами продвигались настолько хорошо, что «Ульяновск» мог получить именно их.



Кроме того, совершенно неясно, как соотносятся скорости подъема самолетов с использованием катапульты или же с трамплина: какие-то данные для расчетов можно получить только с помощью просмотра видео полетов палубной авиации. Подробно все это разбиралось автором в цикле статей «ТАКР «Кузнецов». Сравнение с авианосцами НАТО», поэтому здесь мы лишь подытожим сказанное ранее.

Согласно расчетам автора, авианосец типа «Нимиц» способен поднять в воздух авиагруппу из 45 самолетов за 30 минут. Строго говоря, производительность американских катапульт выше, они способны отправлять один самолет в полет за 2,2-2,5 минут с учетом времени заезда на катапульту и т.д. Но дело в том, что как правило расположение крупной авиагруппы на палубе препятствует работе 2 катапульт из имеющихся четырех, так что на полную мощность американский авианосец начинает работать не сразу: все 4 катапульты можно задействовать только после старта части самолетов. В то же время «Ульяновск», судя по расположению его катапульт и стартовых позиций, вполне способен сразу же использовать две носовые позиции для старта с трамплина и обе катапульты, а впоследствии к ним может присоединиться и третья («длинная») позиция. При этом скорость подъема истребителей с трамплина вполне может достигать 2 самолетов каждые три минуты только с двух стартовых площадок и 3 – с трех, а вот катапульты авианосца будут работать несколько медленнее американских, так как они расположены таким образом, что перекрывают друг другу взлетную линию. Тем не менее, вполне можно предполагать, что АТАКР «Ульяновск» способен обеспечить подъем не менее чем 40-45 самолетов за полчаса, то есть его возможности достаточно близки к американскому атомному авианосцу.

С другой стороны, не следует забывать, что взлет с катапульты для летчика более сложен, а кроме того, истребители не могут взлетать с «коротких» стартовых позиций в максимальной взлетной массе. Но, опять же, следует понимать, что при обороне соединения самолетам эта максимальная взлетная масса и не будет нужна: дело в том, что большие запасы топлива утяжеляют самолет, значительно снижая его маневренные качества, и зачастую просто не требуются. Если же АТАКР «Ульяновск» должен будет обеспечивать полет на максимальный боевой радиус, то скорость подъема авиагруппы будет не столь критичной и ее можно будет организовать с двух катапульт и одной «длинной» стартовой позиции.

Все же, не имея всей полноты информации, автор склоняется к тому, что чисто катапультный авианосец будет иметь преимущество перед чисто трамплинным или же кораблем смешанной схемы, где используются и трамплин, и катапульты. Но в последнем случае превосходство катапультного авианосца может быть не столь уж велико, а кроме того, в случае, когда требуется экономия водоизмещения, трамплин представляется едва ли не безальтернативным вариантом.

Дело в том, что паровая катапульта – это сложнейший комплекс техники, парогенераторов, коммуникаций и т.д., общий вес одной катапульты со всеми обслуживающими ее агрегатами достигает 2 000 т. Понятно, что две дополнительные катапульты сразу же «съедят» около 4 000 т. полезной нагрузки, в то время как трамплин – кратно меньше, поскольку его масса едва ли превышает несколько сотен тонн.

Что же до подготовки самолетов к полетам, то «Нимиц», опять же, имеет предпочтение. Как известно, площадь полетной палубы является одной из важнейших характеристик авианосца, потому что готовые к вылету самолеты, заправленные и с подвешенным вооружением, располагаются именно на ней – опускать подобные машины в ангары теоретически можно, но практически чрезвычайно опасно. Соответственно, чем больше полетная палуба авианосца, тем большую авиагруппу можно на ней разместить. Так вот, у «Нимица» этот показатель достигает 18 200 кв.м., в то время как у АТАКР «Ульяновск» — порядка 15 000 кв.м.

И что же в результате?

В итоге мы имеем два совершенно разных авианесущих корабля, предназначенных для решения разных, в общем-то, задач. Как уже неоднократно говорилось выше, американцы возлагали на свою палубную авиацию ведущую роль буквально во всем. Соответственно, их стандартное авиакрыло (особенно в варианте 20 «Томкэтов», 20 «Хорнетов» и 16 «Интрудеров») было в полной мере универсальным. В нем присутствовали как самолеты, предназначенные в первую очередь для воздушного боя — «Томкэты», так и специализированные ударные «Интрудеры», а «Хорнеты» представляли собой великолепный «резерв кавалерии», способный усилить, в зависимости от складывающейся ситуации, истребители или штурмовики авианосца. При этом действия истребительной и ударной авиации обеспечивались необходимыми средствами разведки, поддержки и управления – самолетами ДРЛО, РЭБ, а также «летающими танкерами». Кроме того, авиакрыло способно было выстроить мощную противолодочную оборону, эшелонируя самолеты и вертолеты ПЛО.

Соответственно, американский авианосец представлял собой практически идеальный «плавающий аэродром», основной и единственной задачей которого являлось обеспечение функционирования описанного выше авиакрыла.



И, благодаря универсальности своей авиагруппы, авианосцы типа «Нимиц» стали по-настоящему многоцелевыми, способными эффективно уничтожать надводные, наземные, воздушные и подводные цели.

В то же время АТАКР «Ульяновск» представлял собой значительно более специализированный корабль. Как известно, специализация всегда более эффективна, нежели универсализм, а кроме того, ряд описанных выше недостатков «Ульяновска» в свете стоящих перед ним задач таковым вовсе не является. Рассмотрим это чуть подробнее.

АТАКР «Ульяновск» получился существенно меньше «Нимица» — 65 800 т против 81 600 т, при том что впоследствии американские авианосцы данной серии «подросли» еще примерно на 10 000 т. Соответственно, советский корабль стоил дешевле, и это при изготовлении таких левиафанов, разумеется имело значение.

При этом в решении своей ключевой задачи – обеспечения ПВО разнородных сил, наносящих удары по АУГ США, АТАКР «Ульяновск» обладал определенными преимуществами перед авианосцем типа «Нимиц». Его авиагруппа, «заточенная» под воздушный бой способна была противопоставить 24 «Томкэтам» или до 40 ед. «Томкэтов» и «Хорнетов» 36 Су-33 или 45-48 Су-33 и МиГ-29К соответственно. При этом «Ульяновск» мог развернуть даже большее количество воздушных патрулей с участием самолетов ДРЛО, чем американский авианосец, что, опять же, давало советскому АТАКР определенные преимущества. Единственно, в чем выигрывали американцы – это в наличии самолетов РЭБ, но вряд ли это имело бы решающее значение.

В возможностях быстрого подъема авиагруппы американский авианосец имел некоторое преимущество, но оно нивелировалось тактикой применения АТАКР. Безусловно, если представить себе некоторую гипотетическую дуэль между АТАКР и авианосцем США, то последний, за счет большего количества катапульт, большей площади палубы, наличия специализированных штурмовиков «Интрудер» и превосходства своей ударной авиации в дальности действия будет обладать неоспоримым превосходством над советским кораблем.

Но весь вопрос в том, что никто не собирался противопоставлять АТАКР атомному «Нимицу» в прямом противостоянии. АТАКР должен был прикрывать надводные и подводные корабли, расположенные в сотнях километров от АУГ, сам же должен был располагаться еще намного дальше: таким образом, «воздушные баталии» должны были «кипеть» где-то на полдороге между авианесущими кораблями. Таким образом, неполная загрузка топливом стартующих с двух «коротких» позиций самолетов до известной степени переставала быть проблемой, а при использовании этих позиций скорость подъема авиагруппы «Ульяновска» приближалась к «Нимицу». Если же речь шла о прикрытии полков ракетоносной авиации, наносящей удар по АУГ, то о ее вылете известно заранее, и АТАКР имел возможность, используя две катапульты и третью, «длинную» стартовую позицию, сформировать силы воздушного прикрытия, способные действовать на полный радиус.

Для того, чтобы минимизировать количество кораблей, задействованных на непосредственное охранение АТАКР, последний оснащался мощнейшей, и, не побоюсь этого слова, роботизированной системой защиты. По сути, работать она должна была так: аппаратура радиотехнической разведки в автоматическом режиме пеленговала те или иные излучения и автоматически же осуществляла меры противодействия: постановку помех, ловушки и т.д. В случае атаки корабля, огневые средства АТАКР, «Кинжалы» и «Кортики» должны были бы осуществлять отражать ее в автоматическом режиме и под управлением единой БИУС. То есть весьма впечатляющие огневые возможности и средства РЭБ должны были действовать автоматически и, при этом, «в унисон» друг с другом. Американский авианосец защищался значительно слабее. С другой стороны, уменьшенное водоизмещение АТАКР не позволило разместить на нем столь же мощную ПТЗ, каковая была у «Нимица».

АТАКР очень сильно проигрывал «Нимицу» в количестве боевых запасов – нес в 1,5-1,7 раз меньше топлива и 2,5-3 раза меньше боеприпасов. Но следует понимать, что американский многоцелевой авианосец создавался в том числе и для длительного воздействия на береговые цели. То есть одной из форм боевого применения американских авианосцев, причем, как бы не основной, предполагалось маневрирование на определенном удалении от береговой линии противника и нанесение систематических ударов по целям на его территории. В то же время АТАКР ничего подобного не должен был делать. Операции по уничтожению АУГ в сравнении с подобной деятельностью скоротечны, а там уже или вражеский авианосец будет потоплен/выведен из строя, или же наш наносящий удар отряд потерпел поражение и разбит – во всяком случае воздушное прикрытие ему больше не понадобится. Кроме того, боеприпасы для ведения воздушного боя по очевидным причинам имеют вес много меньший, нежели те, что используются для уничтожения кораблей или наземных целей.

Выводы

Они очень просты. Американцам в силу концепции их ВМФ требовались эффективные «плавучие аэродромы» — многоцелевые авианосцы. Именно их они и получили, доведя стандартное водоизмещение «Нимицев» до более чем 90 тыс. т., но при этом все равно пожертвовав мощным ПВО корабля. В то же время СССР строил узкоспециализированный АТАКР, предназначенный прежде всего для уничтожения воздушных целей. В результате этого должен был получиться корабль, хотя и уступающий по ряду параметров «Нимицу», но который вполне способен был выполнить свою ключевую функцию, то есть разгромить или связать боем его авиакрыло, обеспечив тем самым поражение АУГ ракетоносными надводными или подводными кораблями, или же самолетами берегового базирования.



Иными словами, путем заведомого ослабления ударных возможностей и менее значительного – ПЛО, АТАКР «Ульяновск», несмотря на меньшие размеры, способен был решать вопросы контроля воздушного пространства, пожалуй, лучше, чем одиночная АУГ, возглавляемая авианосцем класса «Нимиц».

И вот сегодня, проектируя первый российский авианосец, нам следует, в первую очередь, сделать концептуальный выбор. Если мы собираемся строить флот по образу и подобию американского, то нам понадобится многоцелевой авианосец, аналогичный американским. При этом нужно точно себе представлять, что спроектировать «такой же «Нимиц», только водоизмещением 60 000 т» у нас не получится. То есть многоцелевой авианосец в таком водоизмещении, конечно, возможен, но он окажется значительно слабее любого американского по всем, подчеркиваю, по всем параметрам.

При этом такой авианосец, разумеется, потребует значительного эскорта: как, собственно, и американский: разницы в том, обеспечивать ли ПВО/ПЛО корабля в 100 000 т или в 60 000 т практически нет. Можно даже говорить о том, что «шестидесятитысячный» авианосец потребует большего эскорта, чем «Нимиц» или «Джералд Р. Форд» — авиакрыло последних больше и обеспечит лучший уровень защиты соединения.

Другое дело, если мы примем советскую концепцию, и будем создавать не многоцелевые, а специализированные авианосцы, «заточенные», например, в ПВО – вот здесь действительно, можно будет обойтись кораблями умеренного водоизмещения, которые, тем не менее, смогут выполнить свою ключевую функцию. Но нужно понимать, что в советской концепции основную ударную роль играла не палубная авиация, а ракетоносцы Ту-16 и Ту-22, ракетные надводные и подводные крейсера, в то время как задачей ТАКР и АТАКР было всего лишь обеспечение их действий. Таким образом, пойдя по советскому пути, мы действительно можем позволить себе авианосец куда меньших размеров, чем «Нимиц» и сэкономить на этом. Но лишь при условии формирования достаточно сильных ракетоносных «кулаков», которые наш авианосец будет прикрывать, и которые, собственно, и будут решать задачи борьбы с силами флота противника.

Иными словами, перед тем, как приступать к строительству авианосца, следует определиться, ни много ни мало, с концепцией отечественного флота, и сделать это необходимо, в сущности, задолго до его закладки. По-хорошему это нужно было знать задолго до начала ГПВ 2011-2020 гг., с тем чтобы определить количество и ТТХ кораблей, планируемых к постройке в рамках единой концепции военно-морского строительства.

Надо сказать, что поражение нашего флота в русско-японской войне было крайне тяжелым, но вот многие последовавшие затем действия по возрождению флота (далеко не все, увы) заслуживают наивысшей похвалы. Морской генеральный штаб всерьез задумался о том, какие морские силы ему будут нужны и для чего. Был определен состав эскадр, из которых должен был состоять флот, а также задачи, возлагаемые на каждый класс кораблей. И затем, Российская империя приступила к строительству уже не отдельных кораблей, и даже не их серий, а к созданию эскадр, то есть основных структурных соединений, из которых должен был состоять флот. Да, конечно, при этом в определении ТТХ кораблей все равно было допущено немало ошибок, но факт в том, что в царской России наконец поняли: для того, чтобы иметь военный флот, надо строить именно военный флот, то есть вести морское строительство в рамках единой концепции его применения, а не отдельные, пусть даже сколь угодно мощные корабли. Увы, единственным уроком истории является то, что люди не помнят ее уроков…

Продолжение следует…