«А ведь было же время — и пели турбины…»
С-47, он же DC-3, он же Ли-2, он же «Дакота», он же «Воздушный поезд», он же «Альбатрос» — мало какой самолёт может с полным правом претендовать на то, чтобы называться «одним из самых известных в мире». Притом что он не покрыл себя неувядаемой славой грозного истребителя или несокрушимого бомбардировщика — да нет, обычный военный транспортник, простая «рабочая лошадка». Но эта безыскусная машина за свою долгую жизнь поучаствовала в большинстве конфликтов на земном шаре — а в гражданской своей ипостаси фактически заложила основы системы массовых пассажирских перевозок.
Неприхотливый, простой и — самое главное — фантастически надёжный самолёт: отдельные экземпляры продолжают летать и в наши дни, несмотря на то, что массовое производство было прекращено десятки лет назад.
Во время Второй мировой «дакоты» перевозили грузы и высаживали десанты — в огромной степени повлияв на ход военных действий. Северная Африка, Италия, Франция, Голландия, Греция, Индия, Китай, Бирма, Филиппины, Новая Гвинея — нет такого места, где бы эти толстенькие длиннокрылые птички не выбрасывали парашютистов, доставляли боеприпасы, эвакуировали раненых и вели разведку. В СССР С-47 и его лицензионный вариант Ли-2 фактически стали главной составляющей военно-транспортной авиации: Курская дуга, наступление в Белоруссии и на Украине, освобождение Крыма и Прибалтики, Одерская и Берлинская операции, война с Японией — без «дугласов» было просто не обойтись.
(Фото: Gary Daniels)
После 1945 года тысячи С-47 разлетелись по всему свету — часть осталась в строю, обеспечивая армии разных стран в разных войнах, от Кореи до Родезии, часть выкупили частные и государственные авиакомпании. Самолёт оказался идеальной машиной для ближних перевозок — особенно там, где нет дорог, а есть направления.
Вплоть до начала 1960-х годов «Дуглас» был самым распространённым лайнером в мире. Из неба Европы и Америки его постепенно вытеснили реактивные самолёты — но на остальных континентах он продолжал трудиться в полный рост.
В том числе — в Африке.
«У них первый был вопрос — свободу Африке…»
Где-где, а на Чёрном континенте середины ХХ века «Дуглас» С-47/DC-3 был без сомнения САМЫМ распространённым самолётом. Дагомея (Бенин) и Габон, Конго (Браззавиль) и Конго (Заир), Египет и Ливия, Эфиопия и Марокко, Ангола и Мозамбик, Чад и Нигер, Нигерия и мятежная Биафра, Северная Родезия (Замбия) и Южная Родезия (Зимбабве) — в каждой из этих стран «Альбатрос» возил людей, коров, маис, пулемёты, бензин, хлопок, золото, навоз и вообще всё, что можно было поместить внутрь фюзеляжа.
С 1960-го года в Африке полным ходом пошёл процесс деколонизации — но, как это часто и бывает, благое по сути дело на поверку обернулось кровью и хаосом. По континенту заплясал огненный смерч гражданских войн — молодые независимые государства ринулись увлечённо строить демократию, с размахом используя все необходимые инструменты малого, среднего и большого калибра.
Хуже всего было то, что за этим мировым пожаром внимательно следили влиятельные игроки, потихоньку подливавшие масла в огонь. Капстраны преследовали свои цели, соцлагерь — свои, а расплачиваться приходилось третьему миру, ставшему заложником в холодной войне сверхдержав.
«Конго, горит земля твоя сейчас…»
Первым запылало Конго — бывшая бельгийская колония получила независимость 30 июня 1960 года, а уже через неделю в армии вспыхнул мятеж и пошла резня всех, у кого кожа была чуть светлее, чем каменный уголь. Ещё спустя пару дней от Конго отделилась богатая полезными ископаемыми провинция Катанга — ключевая для экономики страны территория.
DC-3 в Конго, 1960 год
Втихую сепаратистов поддержал Брюссель, поскольку большинство местных шахт принадлежало крупным бельгийским компаниям. В ООН заговорили о введении «голубых касок», на континент потянулись «дикие гуси», а местные лепили всем свинцовые примочки, не разбираясь особо, кто там в прицеле.
Премьер-министр Конго Патрис Лумумба кинулся за помощью к СССР: Катангу необходимо было удержать любой ценой, лучше всего военной силой — а кто мог сделать это лучше, чем советские специалисты? Тем более что они все как один выступали против проклятого колониализма и международного империализма. Помощь из Москвы хлынула даже не потоком, а рекой: уже через месяц в Конго прибыли до тысячи наших граждан!
И вот тут Вашингтон запаниковал. Ну, почти.
Белый дом без шуток обеспокоило, что безбожные коммунисты будут разносить по Африке заразу большевизма, отвращая наивных негров от прелестей свободного рынка и демократии — но это-то ещё полбеды. Первым сообразил о куда более серьёзной для США угрозе глава резидентуры ЦРУ в Конго Лоренс Девлин: увеличение советского влияния в Конго чуть ли не автоматически влекло за собой прекращение поставок урана в США. Прощай, ядерная программа! Цитадель демократии останется голой и беззащитной, ну а Советы, естественно, приступят к массовому производству атомных бомб на каждом свечном заводике и тут же раздадут их всем желающим.
В общем, гибель свободного мира не за горами — шеф, что делать, что делать, гипс снимают, клиент уезжает!
По крайней мере, так это выглядело в шифротелеграммах из Леопольдвилля, которыми Девлин безостановочно забрасывал Лэнгли. Насчёт скорой гибели США глава ЦРУ Аллен Даллес, вероятнее всего, усомнился — но вот мысль про уран ухватил мгновенно и тут же доложил об этом президенту Эйзенхауэру. Судьба Конго была решена.
Лоренс Девлин в Конго
Из Лэнгли Девлину пришло устное предложение убить Лумумбу — в прямом смысле. Послание передал учёный-химик, прибывший в Конго с набором ядов — а уж в какую варёную маниоку или там чашку с кофе Девлин яд подсыплет, это его дело. Но, подчеркнул токсиколог, все должно быть чисто — чтобы не дай Бог и ни-ни-ни! США, как известно, твёрдо стоят на страже закона и уважают священный выбор любого народа — и конечно, ни разу, никогда, ни при каких обстоятельствах не вмешиваются во внутренние дела других государств. А кто утверждает обратное — тот коммунист и против всего хорошего.
Нет человека — нет проблемы, а что жертвой станет премьер-министр вообще-то независимого и суверенного государства — ну… дело житейское, ничего личного, только бизнес.
Девлин, как он потом неоднократно заявлял публично и в мемуарах, пришёл в тихий ужас и воспротивился этому «по моральным соображениям» — дескать, это как-то совсем не по-людски: чай, интеллигентный премьер, а не Гитлер какой. Врал, наверное, — судя по всему, резиденту в случае чего не хотелось становиться козлом отпущения. Девлин затребовал от курьера письменный приказ президента, а не просто заверения, что старина Айк, мол, в курсе и даёт зелёный свет. Спасибо, плавали, знаем.
Даллес, естественно, за таким приказом в Белый Дом идти не хотел — знал, что президент (действительно мечтавший избавиться от Лумубмы) никогда не поставит свою подпись под столь убийственной бумагой. Тут не импичмент, тут полноценный тюремный срок мог прилететь. В итоге вопрос с ликвидацией Лумумбы как-то сам собой подвис.
Пока разведка раздумывала, как бы похитрее и по-тихому всё-таки грохнуть премьера, Госдепартамент начал оказывать на конголезского президента Жозефа Касавубу чудовищное давление — всё-таки на кону стоял уран, а не поставки детского питания. Не в силах противостоять столь пылким увещеваниям из-за океана, Касавубу сместил Лумумбу с поста главы кабмина — и в тот же день премьер-министр объявил о низложении президента. Сторонники и того и другого схватились за оружие — а в Вашингтоне схватились за голову.
Анекдот про битву за избушку лесника, который в конце концов пришёл и выгнал воюющие стороны, обернулся правдой.
Устав наблюдать за этим, вульгарно выражаясь, бардаком и выслушивать ежечасные требования Лумумбы и Касавубу арестовать противную сторону, начальник Генерального штаба конголезской армии полковник Жозеф-Дезире Мобуту 14 сентября объявил, что берёт власть в свои руки и формирует новое правительство. Страна, дескать, нуждается в спасении, а не в злобной сваре двух высших должностных лиц. То, что за этим переворотом торчали звёздно-полосатые уши было понятно всем, но прямых доказательств не было. Как не были известны и суммы, потраченные из «чёрного бюджета» ЦРУ — но денег, понятно, не жалели.
Жозеф Касавубу и Патрис Лумумба
Протестующего Лумумбу заключили под домашний арест и охрану миротворцев из ООН — откуда он позже сбежал и в начале 1961 года был убит. Ну а всем советским гражданам, от врачей до дипломатов, Мобуту приказал в кратчайшие сроки убраться из страны — на сборы дали 48 часов. Технику, которую СССР поставил правительству Лумумбы, Мобуту решил оставить себе. Правда, «отжать» получилось только то, что было на колёсах — советские лётчики успели поднять в воздух свои машины и улететь в Египет, к немалой досаде нового правительства.
«Вольные люди советской державы, мы Африке шлём привет…»
К родине победившего социализма Мобуту симпатий не питал. Не в последнюю очередь потому, что уже тогда получал фантастически щедрую финансовую помощь от ЦРУ — о чём, конечно, стало известно только годы спустя.
Генеральный секретарь ЦК КПСС Никита Хрущёв, выступая на заседании Генеральной Ассамблеи ООН осенью 1960 года, открыто заявил об этом ещё тогда — но в разгар холодной войны от слов главы советского государства отмахнулись. Мол, что ж ещё главкоммунисту делать, как не обвинять свободный мир, русская propaganda и kleveta, понятное дело. А ведь Хрущев с высокой трибуны дословно произнёс: «Империалисты-колонизаторы отыскали Мобуту, снабдили этого и других отщепенцев-изменников конголезского народа деньгами, стали подкупать, армию, чтобы, опираясь на неё, продолжать колониальный грабёж». При этих словах генсек ООН Даг Хаммаршёльд саркастически ухмыльнулся — зря. Сто раз был прав Никита Сергеевич — продался Мобуту.
Конго осталось прозападным, уран — американским. Одержав нешуточную победу, в Вашингтоне утёрли пот со лба и начали внимательнее присматриваться к Мобуту. Президента Касавубу (вновь занявшего этот пост в начале 1961 года) в Белом доме всерьёз не воспринимали — всем мало-мальски умным людям было ясно, что ключевой фигурой в этой стране стал именно Мобуту, получивший к тому времени генеральские погоны.
То, что Мобуту имел самое опосредованное отношение к демократии, правам человека и политическим свободам, администрацию США не смущало.
Как не смущало и то, что армия, которую он возглавлял, творила в Конго что хотела, ведя счёт жертвам среди мирного населения на десятки тысяч.
Жозеф Мобуту
Новый президент США Джон Кеннеди, может, и кривился при получении известий об очередных массовых бессудных расстрелах и повешениях — но публично власти Конго не критиковал. Более того, советник по национальной безопасности Макджордж Банди, оголтелый «ястреб» и матёрый антикоммунист, убедил Кеннеди пригласить Мобуту в Америку. Тем более что к тому времени — 1963 год — генерал на каждом углу заявлял, что он и только он является «Величайшим Защитником Западных Ценностей на Чёрном Континенте» (каждое слово с большой буквы — во всех газетах и книгах). Так что неплохо было бы с ним поручкаться — и коммунистов из Конго выгнал, и с ураном помог, чего уж там. А что руки по локоть в крови и казнокрад фантастический — так наш же сукин сын…
«Что тебе подарить, человек мой дорогой?»
В мае 1963 года Мобуту прилетел в Вашингтон для встречи с Кеннеди. Не глава государства прибыл, не первый министр, не флагман индустрии и совесть нации — всего лишь командующий вооружёнными силами. Но — президент США принял его как равного. Встреча, как и полагалось, прошла в тёплой и дружественной обстановке. Перед выходом к прессе для церемониального фото Кеннеди совершенно искренне поблагодарил Мобуту: «Генерал, если бы не вы, то всё бы рухнуло и Африку захватили бы коммунисты». «Ну что вы, господин президент, — скромно улыбнулся военный. — Я всего лишь делал своё дело».
Помимо договорённостей о широкой финансовой и военной помощи, для Мобуту приготовили подарок лично от президента Соединённых Штатов — традиция требовала. Портрет Вашингтона дарить было бессмысленно, ковбойскую шляпу — мелочно, деньги — не принято… но что-то же надо дарить?
Мобуту, к тому времени вошедший во вкус больших денег и большой власти, хотел иметь личный реактивный самолёт — ну, например, «Локхид Джет Стар». Игрушка дорогая, эксклюзивная, комфортная и к тому же практичная: Конго — страна немаленькая, пока доедешь куда-то, внуки успеют состариться, а на самолёте мигом домчат.
Об этой мечте он намекал задолго до встречи с президентом — но американцы решили, что губа у генерала не дура, обойдётся чем-нибудь попроще.
Когда Кеннеди объявил Мобуту что в знак глубокой признательности и нерушимой дружбы он дарит тому самолёт, генерал сперва обрадовался — но вскоре едва сумел скрыть огорчение, когда узнал, что это за летательный аппарат. Вместо новенького «бизнес-джета» Мобуту преподнесли почтенного возраста «Дакоту» VC-47 (V означало VIP).
VC-47, подаренный Мобуту
Это был самый последний «Дуглас» С-47, произведённый на территории США, — он сошёл с конвейера 23 ноября 1945 года, после чего производство 47-х остановили (однако базовую модель — DC-3 — ещё какое-то время выпускали). В каком заброшенном ангаре какой захолустной авиабазы его откопали — неизвестно. Может, вообще из музея вытащили.
Самолёт, конечно, оформили по высшему классу — поставили новую авионику, убрали салон в шёлк и бархат, поставили радио-телевизоры-магнитофоны, но всё же 18-летний «Дуглас» нанёс ощутимый удар по самолюбию Мобуту. Конголезец посчитал, что американцы просто решили избавиться от старья — что, положа руку на сердце, было похоже на правду.
Сам Мобуту позже вспоминал, что Кеннеди вроде бы в какой-то момент согласился удовлетворить просьбу о личном реактивном самолёте, но помешали зловредные американские военные. Дескать, какой-то безымянный полковник из Пентагона объяснил генералу, что в условиях Конго «бизнес-джет» не нужен, а нужен именно «Дуглас»: простой, удобный, не такой быстрый, конечно, но зато надёжный. И Мобуту, простая душа, согласился. Красивая история…
Примечательно, что этот факт Мобуту помнил до конца дней своих. В 1965 году он совершил ещё один переворот и стал единоличным правителем Конго (которое переименовал в Заир). Уже сосредоточив в руках необъятную власть и колоссальные богатства, уже имея в своём распоряжении целый парк «роллс-ройсов» и «мерседесов», уже обедая на золотых сервизах с платиновым напылением, — он всё равно хранил в сердце обиду. Дело было даже не столько в самолёте, сколько в скрытом намёке, заключённом в подарке: довольствуйся тем, что есть, и не забывай благодарить; то, что мы союзники вовсе не означает, что мы друзья.
Такие вещи Мобуту считывал безошибочно.
Тем не менее, самолёт с бортовым номером 9T-JDM президент всё-таки использовал — хотя и не часто. С появлением «конкордов» владыка Заира завёл привычку чуть что арендовать их для своих нужд — например, слетать в Европу полечить зубы. Вопрос цены диктатора никогда не волновал — в его распоряжении была целая страна, а личное состояние исчислялось миллиардами.
Подаренный Кеннеди «Дуглас» постепенно старел, летал всё реже, и в 1981 году его выставили на продажу. «Дакоту» купила небольшая местная авиакомпания «Вирунга Эйр» (новый бортовой номер 9Q-CAM) и успешно её использовала вплоть до самого конца ХХ столетия — как и было сказано, надёжнее машину ещё надо было поискать. Что удивительно — несмотря на интенсивную эксплуатацию, VIP-интерьер в салоне оставался нетронутым — вплоть до самого конца нулевых. Пассажиры на рейсах в Букаву, Бутембу или Касонго испытывали неподдельную гордость, что летят на историческом самолёте.
«Только время приходит — и кончен полёт…»
К середине 1990-х годов власть Мобуту пошла трещинами. Страна нищала, оппозиция зверела, армия с подавлением протестов не справлялась, 80 процентов населения искали работу, а денег (как и еды, лекарств и прочего имущества) у народа не было вовсе. Жутчайший по своим последствиям геноцид 1994 года в Руанде (миллион человек истребили за сто дней) привёл к невиданному потоку беженцев в Конго — около двух миллионов за считанные недели, — что спокойствия не прибавило, а голод только усугубило.
Страна напоминала болото — вязкое, медленное, с непрерывно копящимся горючим газом под тонким внешним слоем. В 1996 году этот газ бахнул — вооружённая оппозиция начала Первую Конголезскую войну. Сопротивления повстанцы почти не встречали, пёрли на Киншасу, как по проспекту, — и до Мобуту наконец дошло, что лучше потерять власть, чем голову. Президент бежал — сначала в Того, а потом в Марокко, где осенью 1997 года умер от рака. Награбленное богатство — дворцы, усадьбы, машины, самолёты, мебель, картины — пришлось бросить. И уж конечно про старенькую «Дакоту», дряхлевшую где-то в глуши, он не вспоминал.
В начале нынешнего столетия коллекционеры самолётов обнаружили этот «Дуглас» мирно спящим на аэродроме города Гома на озере Киву. Уникальную «Дакоту» хотели купить многие — тем более что и цену изначально просили божескую, — но всё упиралось в разборку и вывоз.
В Африке практически любое действие сопровождается «откатом», просто так там не получить даже самой пустяковой бумажки, а уж если речь идёт о самолёте…
Власти аэропорта, власти города, власти провинции, центральная власть, армия, полиция, бизнесмены, посредники, полевые командиры, наконец, просто бандиты — платить надо всем, а гарантий при этом никаких. Естественно, что стоимость покупки и транспортировки мгновенно вырастала до небес и коллекционеры отступались.
С-47 постепенно приходил в негодность — к середине 2010-х годов армия и боевики начисто разграбили как интерьер салона, так и начинку. К тому же администрация аэропорта настойчиво требовала избавиться от «этой рухляди». До поры до времени владелец «Дакоты» как-то улаживал вопрос — но осенью 2019 года прозвучал ультиматум.
Последний военный «Дуглас» С-47, произведённый в США, лично подаренный самому богатому африканскому диктатору самым могущественным человеком Америки просуществовал на этом свете 27020 суток — 73 года, 11 месяцев и 23 дня.
Пятнадцатого ноября 2019 года его не стало.
Хорошая была машина.
Больше таких не делают.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.