За десять дней до Парижа. Ещё не последний шанс Наполеона

Где ты, старый гусар?

12 неудач Наполеона Бонапарта. 14 марта в Главную квартиру союзников в Труа, куда из Шомона прибыли русский император Александр и прусский король, пришло сообщение о Лаонской победе. Больше откладывать поход на Париж было уже невозможно.

Отъезд австрийского монарха в Дижон, ближе к Южной армии, которой всё ещё угрожал маршал Ожеро, только способствовал решимости двух его августейших «кузенов». Шварценберг продолжал настаивать на обороне, объезжал свои войска, старательно избегая встречи с государями. Тем не менее, ему пришлось сдвинуть главные силы армии вправо, чтобы не позволить Наполеону ударить во фланг.





И хотя Наполеон, которому не далась победа при Лаоне, сумел на какое-то время избавиться от назойливого Блюхера, союзной Главной армии опасаться его удара уже вряд ли стоило. Тем не менее, Наполеон со своими необстрелянными конскриптами, уже узнавшими вкус победы, опять наступал на Шварценберга.

Император считал или, во всяком случае, постоянно заявлял, что пехоты и кавалерии у него вполне достаточно. Но понимал, что теперь у него почти совсем не осталось артиллерии и к тому же старый артиллерист Мармон, его старый товарищ, так бездарно позволил русским и пруссакам отбить свои пушки ночью под Лаоном.

Позицию у Арси за рекой Об для императора давно подобрал его пунктуальный Бертье, сравнив её с прошлогодними позициями у Дрездена. Наполеон не забыл, что там французское ядро сразило генерала Моро, его старого врага. Однако под Арси у французского командующего уже не было возможности так свободно действовать по внутренним операционным линиям, пользуясь пассивностью союзников.



Нет, австрийский фельдмаршал Шварценберг, как и год назад, командуя, помимо австрийцев, баварцев, пруссаков, ещё и русскими, не отличался рвением и желанием атаковать. Его вполне устраивало, что Наполеону теперь предстояло вести в атаку истощённую армию против втрое превосходящих сил противника. Даже имея под своим началом отменного артиллериста Друо, которому катастрофически не хватало не только пушек, но и опытных артиллеристов.

Французы спешили, предполагая, что Силезская армия непременно попытается ударить им в тыл. На этот случай Наполеон оставил позади арьергард из корпуса Макдональда, причём уже без артиллерийского парка, который связывал его по рукам и ногам. Этот маршал, к которому Блюхер не захотел идти в подчинение при подготовке русского похода, был настоящим мастером маневра, и мог дать Наполеону самое необходимое – время для удара по главной армии.

К тому же Блюхер после победного Лаона вдруг куда-то пропал. О движениях Силезской армии в течение нескольких дней мало что знали даже в Главной квартире союзников – курьеры с депешами сильно запаздывали из-за трудностей передвижения по Франции с враждебно настроенным населением.

Vorwärts! На Париж!

Но старый гусар уже, что называется, закусил удила. Его влекла только французская столица, вплотную к которой Блюхер уже однажды подошёл. Он понимал, что только из Парижа можно диктовать условия мира. И не обязательно диктовать их императору Наполеону.

В Арси-сюр-Об в это время у союзников оставались только баварцы Вреде, которому явно не хотелось повторения схватки с Наполеоном один на один, как под Ганау. Русские корпуса Виртембергского и Раевского поспешили к Провену, чтобы не позволить Макдональду играть роль арьергарда против Блюхера. Тому практически развязали руки, так как Макдональд отошёл к Мезон-Ружу, чем пруссак вскоре и воспользовался.


А Наполеон в очередной раз нацелился против Главной армии Шварценберга, зная, что она вновь начала разбрасывать свои силы. После Лаона он дал армии, отступившей и остановившейся у Суассона, день отдыха. Один из подчинённых Блюхера – русский генерал Сен-При по собственной инициативе двинулся из Шалона в Реймс, считая, что французы ещё не пришли в себя после Лаонского фиаско.

Наполеону пришлось отложить наступление против Шварценберга. Ради защиты города, в котором короновались все его предшественники на французском троне, император обрушил на Сен-При мощь всей своей армии. От армии Блюхера Наполеон прикрылся корпусом Мортье, а на русский корпус, обосновавшийся в Реймсе напал практически врасплох, так как солдаты уже были распущены его командиром.

Русские давно не получали такого жестокого урока. Сам генерал Сен-При был смертельно ранен, а его корпус потерял почти четыре тысячи человек и 10 пушек. Реймский разгром изрядно смутил Шварценберга, который тут же отозвал корпуса Раевского и Виртембергского, а заодно с ними и венгерский корпус Гиулая.

17 марта Наполеон уже наступал против Главной армии союзников, выбрав в качестве объекта для удара её правый фланг, с угрозой коммуникациям. Император прекрасно знал, как трепетно берёг их австрийский фельдмаршал. Реку Об он планировал переходить как раз у Арси.

День спустя Шварценбергу поступило сообщение о движении Наполеона и о том, что его авангард, миновав Фер-Шампенуаз, направляется в Гербисс. Это всего в 7 километрах от Арси, где в это время находилась ставка австрийского фельдмаршала. Главная квартира с государями за день до этого благоразумно перебралась в Труа.

Разбросанные корпуса Главной армии планировалось тоже собирать к Труа, но Наполеон задержался, не доходя до Гербисса для того, чтобы присоединить корпус Макдональда. Император решил либо обрушиться на правый фланг союзников, либо отрезать корпуса, которые могли выдвинуться на берега Оба в поддержку баварцев Вреде.


Далеко идущей целью Наполеона было, отбросив армию Шварценберга, присоединить 30 тысяч из гарнизонов крепостей уже на востоке Франции. Ещё 20 тысяч призывников должен был привести из-под Парижа маршал Мармон, и тогда бы Наполеон мог практически уравнять силы с Главной армией союзников.

Однако такие амбициозные, но противоречивые планы стали спасением для Шварценберга. В течение 18 и 19 марта он смог сосредоточить значительные силы – почти 80 тысяч, и не у Труа, а впереди — между Арси и Планси, чтобы атаковать французов при переправе через Об. Но тем временем наполеоновские авангарды уже форсировали реку у Планси. Вреде, отошедший с баварцами в сторону Бриенна, чувствуя поддержку других корпусов, направился назад – к переправам у Арси.

Там за рекой, в тени деревьев

Французы успели выдвинуться к мостам на Обе ещё быстрее, и за ночь на 20 марта реку успели форсировать почти 20 тысяч человек с несколькими батареями. По трём дорогам они продвинулись к селениям Торси и Вилет, и тут же занялись их укреплением. Примерно в час после полудня баварская пехота атаковала оба селения, начав сражение при Арси-сюр-Об.


Шварценберг не без оснований опасался за переправы в другом месте, у Планси, откуда ему грозил удар во фланг. Там оставалось сразу три союзных корпуса. Поэтому против французов, которых после прибытия Наполеона было уже 26 тысяч, Шварценберг смог выставить всего 40 тысяч человек. Однако у него было очень значительное превосходство в артиллерии – более 300 пушек и гаубиц против 180 у французов.

Весь первый день сражения при Арси Наполеон буквально лез в самое пекло. Многие современники считали, что он откровенно ищет смерти. Достойной смерти.



К Наполеону вскоре должны были подойти четыре с половиной тысячи испытанных бойцов Макдональда и пушки, не меньше полусотни. Семитысячная дивизия генерала Лефевра-Денуэтта уже выстраивалась за Обом. Но подкрепления к союзникам, которые почти непрерывно атаковали французские позиции, подтягивались намного быстрее.

Наполеон мог рассчитывать не больше чем на 32 тысячи своих солдат. При этом к вечеру 20 марта под рукой у Шварценберга оказалось не меньше 90 тысяч человек, которые полукругом охватывали французские позиции. Глубина их была намного меньше, чем под Дрезденом, отдельные ядра, выпущенные русскими канонирами, долетали да города и даже до переправ через Об.

Союзники выстраивались перед французами уже в темноте, но их огромное превосходство в силах было всё равно заметно. Французский историк, будущий премьер и президент Третьей республики А. Тьер отыскал где-то запись разговора императора с генералом Себастиани:

— Ну что ж, генерал, что вы скажете о происходящем?
— Я скажу, что ваше величество, несомненно, обладает новыми ресурсами, которых мы не знаем.
— Только теми, которые вы видите, и никакими иными.
— Но тогда почему ваше величество не помышляет о том, чтобы поднять нацию?
— Химеры! Химеры из воспоминаний о революции и об Испании. Поднят нацию в стране, где революция уничтожила дворян и духовенство, и где я сам уничтожил революцию!


С потерей четырёх тысяч человек, не больше и не меньше, чем у союзников, Наполеон не решился продолжать сражение на следующий день. Город Арси русским и пруссакам удалось взять только после того, как французы взорвали мост и закрепились на правом берегу.

Баварцы перешли Об у местечка Лемон и осторожно следовали за отступающими французами. Наполеон ещё раз попробует перехитрить союзников с помощью ложного обходного маневра, но за Блюхером уже не успеет. До падения Парижа и отречения оставалось всего десять дней.