Статья Роберта Фарли опубликована на сайте The National Interest 21 июня 2020 года.
Что делать, если ваша армия уничтожается снова и снова? Для России ХХ века лучшим ответом стало «строить новую армию!».
С 1918-го по 1942 годы вооружённые силы русских разрушались и создавались заново четырежды: в конце Первой мировой войны, после Гражданской войны, во время «великой чистки» и ещё раз в первые шесть месяцев операции «Барбаросса». Одно из лучших недавних исследований по истории РККА (автор статьи ссылается на книгу Александра Хилла «Красная армия и Вторая мировая война» 2016 года. — Прим. ред.) позволило развеять устоявшиеся мифы о ней. Продемонстрировав стойкость и инновативность этой организации перед лицом нередко ужасающих политических ураганов.
Циклы разрушения и восстановления Красной армии по сей день предлагают важные уроки для изучения современных военных организаций. РККА выжила и одерживала победы по нескольким причинам.
Она сохранила — часто большой ценой и с огромными трудностями — военные традиции своей социальной основы.
Она обильно — но не чрезмерно обильно — заимствовала опыт и технологии других стран.
Она адаптировалась — иногда топорно, иногда очень дальновидно — к очень специфическим условиям Советской России.
Эти уроки остаются очень полезными для Соединённых Штатов, пока они пытаются перестраивать иностранные вооружённые силы под предлогом «партнёрства».
Котёл
Российская императорская армия в поздних кампаниях Первой мировой войны действовала более эффективно, нежели обычно принято считать. Особенно если учитывать качество противостоящих ей немецких войск. Брусиловский прорыв 1916 года обозначил исключительно новаторские тактические решения, предвосхитившие инновации на Западном фронте. Однако царской России не хватило запасов политической устойчивости, чтобы пережить тяготы войны. Временное правительство Керенского справилось не лучше. В 1917 году армия погрузилась в мятежи и поражения.
Евгений Башин-РазумовскийЭксперт по историческим вопросам
Я, конечно, Родину люблю, и Брусиловский прорыв был громкой победой, но какие инновации на Западном фронте он предвосхитил, Бог весть.
Последовали Октябрьская революция и Гражданская война. Ранняя Красная армия включала в свои ряды многих царских офицеров, которые — что было большим риском — обеспечили ей некоторую степень профессионализма. Однако русская гражданская война имела мало общего с индустриальной Первой мировой. Конница мчалась среди равнин в манёвренных боях (так у автора. — Прим. пер.), часто с минимальной артиллерийской и воздушной поддержкой. Впрочем, в период Гражданской войны хватало и традиционных сражений, как в советско-польской войне 1919-21 годов.
Евгений Башин-РазумовскийЭксперт по историческим вопросам
Это, пожалуй, упрощение. Гражданская война, как и Первая мировая, была очень разнообразной.
Когда конфликт завершился, началась борьба вокруг природы армии. Политические требования удержания власти большевиками часто входили в противоречие с необходимостью поддержания боеспособности и модернизации вооружённых сил. Командиры с дореволюционным офицерским опытом оставались политически неблагонадёжными. Тем не менее, такие ключевые фигуры этого времени, как Михаил Тухачевский, способствовали слиянию царских военных традиций с опытом гражданской войны и потребностями нового советского государства.
Реформы и реконструкции
Советская промышленность после окончания Гражданской войны начала с очень «низкого старта». Хаос войны и революции привели к физическому разрушению значительной части промышленных мощностей и инфраструктуры, прекращению потоков сырья и инвестиций. Советская элита глубоко верила, что освобождение пролетариата приведёт к мощному росту производительности труда и инноваций — эти ожидания в большинстве отраслей экономики не оправдались.
Однако массированные государственные инвестиции на фоне постоянных опасений, касающихся неприкосновенности советских границ, привели к тому, что ВПК СССР к концу 20-х — началу 30-х оказался неожиданно продуктивным и передовым. Уже к началу 1930-х советский военпром был в состоянии производить продукцию, способную спорить с образцами любых зарубежных армий.
Евгений Башин-РазумовскийЭксперт по историческим вопросам
Тут можно, конечно, много написать, но я ограничусь одной фразой: ах, если бы! Скажем так, концептуально многие вещи уже понимались, а вот промышленность к началу 30-х сильно не поспевала.
Стоит, впрочем, заметить, что сразу несколько других великих держав в это время взяли паузу в развитии военных технологий. Германии это было запрещено. Франция, Великобритания и США сосредоточились на гражданских сферах экономики. В то же время советская промышленность самым активным образом заимствовала западные наработки, закупая образцы, оборудование и лицензии на производство. Благо ограничительного контроля на экспорт военных технологий ещё практически не существовало.
Технологическая революция сопровождалась значительным прогрессом в военной науке. Красная армия, вышедшая из пучин Первой мировой и Гражданской войн, имела массу проблем и недостатков — но вместе с тем обладала уникальным пониманием важности сочетания массы и манёвра. Сотрудничество с германским рейхсвером с 1927 по 1933 годы дало советским командирам возможность проверить многие из самых радикальных идей на мощных, опытных противниках.
Евгений Башин-РазумовскийЭксперт по историческим вопросам
Всё смешалось в доме Облонских — сотрудничество с рейхсвером — это прекрасно, но на мощных, опытных противниках радикальные идеи проверялись, конечно, не в партнёрстве с ещё пока не нацистской Германией, а скорее в «прокси-войнах» и периферийных конфликтах 30‑х.
К финалу этого периода у РККА появилась доктрина глубокой операции. В ней сочетались важнейшие элементы наступательной манёвренной войны — те самые, которые лежат в основе концепции воздушно-наземных операций Вооружённых сил США 1980-х годов.
Чистка
А затем случилась «великая чистка».
После создания рациональной, хоть и радикальной, системы ведения войны, которая совмещала достоинства массы и манёвра, и подкрепления этой идеи современной военной техникой, РККА, вероятно, была самой сильной сухопутной армией в мире.
Тогда Сталин решил, что настало время свести счёты. Точные оценки ущерба «великой чистки» для Красной армии остаются дискуссионными: многие «вычищенные» командиры вскоре вернулись на службу, другие почти сразу были расстреляны. Впрочем, мало сомнений в том, что многие из самых прогрессивно мыслящих умов РККА стали жертвами сталинской паранойи. Включая тех, кто старался как можно большему научиться у германского рейхсвера.
Цена этого вскоре стала очевидной. Хотя Красная армия хорошо выступила против недооснащённого противника на Халхин-Голе, она потерпела грандиозную катастрофу против Финляндии, потеряв более 150 000 погибшими за три месяца в битвах с крошечным врагом. Умные люди в армии и вне её осознали проблемы, но не успели их решить до тяжелейшего удара немецкого вермахта по РККА.
Катастрофа
Ничто — ни гражданская война, ни «великая чистка» — не могут сравниться с тем, что произошло с Красной армией с июня по декабрь 1941 года. Вермахт и его союзники нанесли Советам невообразимое поражение, уничтожив передовые силы сухопутных войск и авиации РККА в первые же недели войны. Затем немцы продолжили, убив или взяв в плен шестьсот тысяч советских солдат и офицеров в Киевском сражении.
Евгений Башин-РазумовскийЭксперт по историческим вопросам
Там, конечно, целая серия котлов была. Белоруссия-Умань-Луга-Киев-Вязьма/Брянск-Мелитополь… Не считая окружений поменьше.
Частью проблемы было вооружение. РККА модернизировалась слишком рано, и основная масса её огромного парка построенных танков и самолётов успела за десять лет превратиться из передовых в устаревшие. Другие проблемы включали плохую подготовку солдат, неопытный офицерский состав и запутанные политические требования Москвы. И всё же уже в первые недели войны немцы пришли к пониманию, что Красная армия не разбита.
Евгений Башин-РазумовскийЭксперт по историческим вопросам
Вот тут чистая правда. Восстание феникса из пепла вышло кровавое, но эффектное. И когда Браухич сказал «первый серьёзный противник», он ещё знать не знал, насколько серьёзный.
Она сохранила способность пополнять ряды, обучать новобранцев и отправлять их сражаться. Её военно-промышленная база уцелела, пусть и за Уралом, и уже к декабрю 1941 года советская индустрия имела возможность снабжать фронт более совершенными танками, чем могли выставить немцы. Она начала использовать ленд-лизовские поставки из США и Британии.
Что самое важное — уцелело достаточно много солдат и офицеров, чтобы осмыслить ошибки прошлого года и трансформировать их в радикальное усовершенствование организационной эффективности. «Вычищенные» офицеры вернулись из лагерей, военное командование нашло удачные способы взаимодействия со Сталиным.
РККА окончательно превратится в колоссальную, эффективную машину убийства только к 1944 году, однако потенциал для этого перерождения уже был заметен на подступах к Москве в 1941-м.
Стоит иметь в виду: нам есть чему поучиться на основе опыта Красной армии. На заре Вьетнамской войны ВВС и армия США столкнулись с кризисами, которые казались экзистенциальными. Их удалось частично разрешить посредством творческого переосмысления традиций. Однако ни одна военная организация Соединённых Штатов в своей истории не проходила через такие циклы гибели и возрождения, которые довелось пережить Красной армии. Зато в последнее десятилетие американцам пришлось изрядно повозиться с проблемой восстановления армий стран-партнёров — таких, как Ирак и Афганистан.
Более глубокое понимание того, как Красная армия сумела сохранить военные традиции царской России, несмотря на революционное инферно, могло бы помочь в осмыслении некоторых проблем — например, попыток армий Ирака и Афганистана найти поддержку и взаимопонимание с местными жителями.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.