Как катер Черноморского флота впервые потопил немецкое судно "эрэсами"

Еще до начала Великой Отечественной войны появилось предложение использовать ракетные установки на катерах. Идея была встречена командованием прохладно. Морское начальство считало, что при отсутствии систем стабилизации по дальности и точности огня ракетные системы уступают артиллерии.

Однако война потребовала применять нестандартные решения. Контр-адмирал Виктор Проценко, командовавший в 1943 году второй бригадой торпедных катеров Черноморского флота вспоминал: "Черноморцы сразу же загорелись желанием установить "Катюши" на торпедные катера типа Г-5, чтобы как-то компенсировать их слабое пулеметное вооружение. Начальник штаба флота контр-адмирал Елисеев дал "добро".

Работа велась в ремонтных мастерских пограничных войск НКВД в Новороссийске. Дивизионному инженер-механику Николаю Ясуловичу с ремонтными рабочими за восемь дней удалось изготовить установку с четырьмя направляющими для восьми реактивных снарядов калибра 82-мм. После чего ее установили перед командирской рубкой катера № 175 младшего лейтенанта Федора Бублика.

Первые ракетные установки были довольно несовершенны, например, наведение на цель по горизонтали осуществлялось поворотом катера. Выяснилось, что при волнении на море крайние нижние снаряды срывает с направляющих. Пришлось давать залпы только шестью "эрэсами". И тем не менее они оказались довольно грозным оружием.

В ночь на 18 июня 1942 года катера совершили очень удачный набег на Ялту. Благодаря туману они смогли подойти к берегу незамеченными, выпустить торпеды и дать залп PC по огневым точкам, прикрывавшим вход в порт. Были повреждены малая подводная лодка и торпедный катер противника, подавлены две огневые точки.

Вот как Виктор Проценко описывает атаки на сухопутные цели: "Дым стелется за кормой, катер поворачивает то вправо, то влево, а снаряды рвутся все ближе. Я впервые оказался под огнем с берега и, откровенно говоря, заскучал. Вести бой с вражескими катерами легче - можно отвечать огнем. А тут стрелять бесполезно - фашистские артиллеристы сидят в укрытиях, их не достать".

Если огонь по сухопутным целям удавалось вести довольно результативно, то поражать корабли противника было проблематично - волнение на море приводило к большому разбросу снарядов.

И тем не менее в ночь на 20 сентября 1942 года находившийся в дозоре у Цемесской бухты Новороссийска морской охотник № 091 под командованием Николая Сенькина и торпедный катер № 54 Александра Куракина обнаружили вражескую шхуну. Судно пыталось скрытно подойти к берегу, чтобы высадить диверсионную группу для уничтожения морской батареи Зубкова. Комендоры морского охотника повредили шхуну, а катер Александра Куракин двумя залпами "эрэсов" - 6 и 4 снаряда - добил ее.

Однако вскоре на Черноморский флот пришел приказ все "самодеятельные" установки с четырьмя направляющими снять "как малоэффективные и весьма опасные для самих катеров". С большим трудом с помощью начальника разведки флота полковника Намгаладзе удалось "отстоять" только одну такую установку на катере Александра Куракина.

Тем временем в Москве на заводе "Компрессор" шла разработка трех типов специальных установок для катеров различных классов. В июне проводились их испытания, а осенью того же 1942 года началось формирование отдельного дивизиона минных катеров 3-ей бригады речных кораблей Волжской военной флотилии. Ракетные катера участвовали в действиях на Черном и Балтийском морях, Онежском озере, на Дунае и Днепре.