БАЛАБУШЕВИЧ В.Ю. кандидат философских наук, доцент, профессор АВН
В статье рассматриваются некоторые методологические аспекты философской танатологии (философского учения о смерти) и возможности их использования в духовно-нравственном воспитании воинов российской армии.
Для современного этапа военного строительства характерно возрастание интереса к духовной составляющей военной мощи российского государства и боевой мощи его Вооруженных Сил. Внимание к этим вопросам всегда являлось своего рода отличительной чертой отечественной военной классики.
Формирование мировоззрения защитников Отечества предполагает выработку у них определенного отношения к феномену смерти. Правда, авторы многих публикаций по проблемам морально-психологического состояния общества и вооруженных сил обходят этот «щекотливый», по их мнению, вопрос. Но если, сколько-нибудь серьезно думать об идейном и духовно-нравственном возрождении российской армии, то проблемы танатологии невозможно игнорировать.
В предлагаемых автором тезисах сформулированы некоторые положения методологического характера, впрочем, далеко не бесспорные.
Тезис № 1. Танатология (от греч. υάνατος – смерть) – это учение о смерти и событиях за ее порогом Основной вопрос этого учения с предельной отчетливостью сформулирован в библейской Книге Иова: «Когда умрет человек, то будет ли он опять жить?» (Иова, 14:14).
Тезис № 2. Смерть – естественный конец жизни живого организма, тело которого после этого подвержено действию только законов неорганической природы [4, 419]. Жизнь и смерть могут рассматриваться как диалектические противоположности.
Тезис № 3. Человек – это единственное живое существо на нашей планете, которое осознает временность своего пребывания в этом мире. Это осознание неизбежности смерти является для человека глубоким эмоциональным испытанием, неведомым другим биологическим видам. Человек мучительно переживает факт конечности своего бытия, не желая признать подобный порядок вещей справедливым и вечным, он ищет выход из этого тупика.
Тезис № 4. После того как люди перестают воспринимать смерть просто как страшный факт и начинают размышлять над проблемой сущности самой жизни, они пытаются ответить на вопрос, вытекает ли смерть из самой этой сущности. Проблема смерти – это религиозная, нравственная, философская проблема, неразрывно связанная с пониманием сущности человека и смысла его жизни.
Тезис № 5. Отношение человека к феномену смерти определяется рядом факторов: глубиной понимания данного феномена, характером переживаемой эпохи, особенностями духовной ситуации, традициями; социальным статусом и мировоззрением индивида.
Тезис № 6. Обыденное отношение к смерти воспроизводит определенные социокультурные образцы, имеющие четко различимую этническую, национальную, конфессиональную, географическую и иную окраску. Отношение к смерти во многом обусловлено национальным характером и, в свою очередь, является его важнейшим составным элементом.
Тезис № 7. Наряду с обыденным, существует и философское отношение к смерти. Всего в истории философской мысли представлено семь основных концепций смерти: 1) продление существования в ином, обедненном по сравнению с реальным, мире (древнеегипетские мифы о смерти, греческие представления об Аиде); 2) продление существования в ином, более совершенном по сравнению с земным, мире (римские представления о превращении доблестных и законопослушных граждан в богов, исламская концепция рая); 3) сон как состояние личности после смерти до второго пришествия Христа в раннем христианстве; 4) соединение с всеобщим, выход в астрал, достижение состояние нирваны (буддистская кармическая концепция, выход к первоначальному хаосу вещей в даосской философии и Чань-Буддизме, успокоение в ложе Авраама в ветхозаветной концепции личности); 5) перевоплощение как переселение души (у орфиков, Пифагора, Платона и в антропософии); 6) христианская концепция воскресения во плоти как соединение бессмертной по своим потенциям души с воскресшим, преобразованным (освобожденным от последствий первородного греха) телом; 7) полная потеря бытия (материалистическая концепция, рассматривающая смерть как полное уничтожение) [9, 517].
Тезис № 8. Страх перед неизбежностью смерти, предчувствие смерти пронизывают всю жизнь человека, наполняя ее осознанием бессмысленности человеческого бытия, парализуя его разум и волю, довлея над его творческим Я. Преодоление этого страха выступает в качестве одного из условий нормального функционирования и развития, как общества в целом, так и отдельного индивида (на это обстоятельство обратил внимание еще древнегреческий мыслитель Эпикур). «Страх смерти рождает зло» – эта мысль в той или иной форме высказывалась многими мыслителями. В решении задачи преодоления страха смерти вырисовываются три направления приложения усилий: 1) уничтожение смерти и обретение бессмертия; 2) игнорирование смерти; 3) оправдание смерти. Выбор же конкретных путей, способов, приемов нейтрализации страха смерти предопределен уровнем развития общества, его культурой, характером взаимодействия личности и общества.
Тезис № 9. Грандиозные достижения цивилизации не уменьшили озабоченность и обеспокоенность людей проблемой смерти. Несмотря на все достижения науки, смерть остается для человека тайной, которая оказывает огромное воздействие на его чувства. В современном обществе, где увеличивается срок жизни и возрастает ее уровень, неизбежность смерти ощущается еще более остро и более безнадежно, чем в какую-либо другую эпоху.
Тезис № 10. Можно указать на тесную связь феноменов войны и смерти. Смерть – это «дыхание войны», ее неотъемлемая сторона. Историки подсчитали, что за последние пять с половиной тысяч лет на Земле произошло более четырнадцати тысяч войн, в которых погибло свыше четырех миллиардов человек – столько же, сколько было населения в семидесятые годы XX века на всей планете [10, 15]. Каждый шаг по пути прогресса до настоящего времени сопровождался кровью, страданиями и смертью людей.
Тезис № 11. В зависимости от причин, обусловливающих наступление смерти, применительно к человеку различают смерть естественную и смерть преждевременную. Преждевременная смерть может носить как ненасильственный, так и насильственный характер. Насильственная смерть, в свою очередь, может явиться следствием несчастного случая, самоубийства, убийства. [2, 604]. Смерть продуцируется войной во всех перечисленных выше видах и вариантах.
Тезис № 12. В социологии войны используется такое понятие как «цена войны» («цена победы», «цена поражения») [8, 210]. Главное в этой цене – потери людей, связанные, прямо или косвенно, с войной. Оценка уровня людских потерь в войне (конкретном сражении, операции, бою) как допустимых (приемлемых) и недопустимых (неприемлемых) опирается на объективные критерии, с одной стороны, и на субъективные оценки, с другой.
У этой проблемы есть и нравственный аспект: правильно определить цену войны – значит отдать дань уважения перед самоотверженностью тех людей, кто на фронте, и в тылу приносил на алтарь победы свою жизнь.
Тезис № 13. Ретроспективный взгляд на историю войн и военного дела позволяет выявить некоторые тенденции, важные для понимания рассматриваемых нами проблем: 1) рост разрушительных последствий войн, в том числе и безвозвратных демографических потерь; 2) изменение соотношения между потерями личного состава вооруженных сил воюющих сторон и гражданского населения в сторону резкого возрастании потерь гражданского населения; 3) постоянное совершенствование технологий уничтожения людей, применяемых в процессе войны и вооруженной борьбы.
Тезис № 14. Война, безусловно, воздействует на отношение людей к смерти, формируя определенные модели этих отношений (часто указывается на огрубление людей, их ожесточение, возрастание агрессивности, воинственности, ненависти, желания мести, экзистенциального страха, безразличия, угасание воли к жизни и т. п.) – об этом много написано философами, социологами, психологами, конфликтологами, политологами и прочими исследователями. Гораздо реже вспоминают о том, что формирование определенного типа отношения к смерти выступает в качестве одной из предпосылок самой войны. Это касается и происхождения войны как исторического явления, и механизма порождения конкретной войны. Для возникновения войны необходимо наличие не только объективных причин, но и субъективных условий – готовности людей силой оружия разрешать существующие противоречия. Война становится неизбежной, когда политическая и военная элиты «захотят» войны, а самые широкие слои общества безоговорочно примут идею убийства во имя интересов государства.
Тезис № 15. Чтобы война стала неотъемлемой стороной жизни общества, превратилась в эффективный способ разрешения социальных противоречий, должны были произойти серьезные изменения во всех сферах общественной жизни и, конечно, в общественном и индивидуальном сознании. Можно указать на наличие, по меньшей мере, двух барьеров, препятствующих превращению человека в субъект войны и вооруженной борьбы. Первый барьер носит биологический характер: природой наложены определенные ограничения на внутривидовую борьбу (в животном мире столкновение особей одного вида, как правило, не приводят к гибели одного из них; таким образом, обеспечивается выживание вида как целого, укрепление его позиций в межвидовой борьбе). Второй барьер имеет этическую природу: «золотое правило нравственности» в различных его формулировках известно всем культурам; в соответствии с ним, человек не желая смерти себе, не должен желать и нести ее другому.
Тезис № 16. Преодолению выделенных нами барьеров способствовало применение определенных методов, в том числе:
1) «Формирование образа врага», т. е. дихотомическое деление людей на «мы» и «они», «своих» и «чужих». «Инаковость» рассматривается как опасность, от которой следует защититься, как угроза, на которую необходимо среагировать. «Они», «чужие», «другие», «иные» объявляются неполноценными людьми или даже совсем не людьми со всеми вытекающими отсюда последствиями. Наличие расовых, этнических, культурологических, религиозных, языковых, социально-классовых и иных различий служит достаточным основанием для снятия всяких ограничений на применение по отношению к «чужим», «иным» всех форм насилия, вплоть до убийства.
2) «Перекладывание ответственности», которая может быть возложена: а) на Бога (я человек маленький и ничтожный перед лицом Бога, мне не дано проникнуть в глубину Его замыслов и намерений, я лишь следую Его воле, следовательно, убиваю не я, а Бог); б) на конкретные социальные институты и должностных лиц (за смерть других людей и зло, чинимое на войне, несут ответственность те, кто отдает приказы, а не те, кто их выполняет).
3) Абсолютизация роли объективных (социальных, прежде всего) обстоятельств, при этом аргументы могут звучать по разному («у меня не было выбора», «если не убью я, то убьют меня», «необходимость самообороны», «с волками жить – по волчьи выть»), но их суть одна – человек, ведущий вооруженную борьбу, представляется не в качестве ее сознательного субъекта, осуществляющего свой свободный выбор, а в качестве «жертвы обстоятельств».
4) Аргумент «большего зла»: убийство – это, конечно, зло, но в отдельных ситуациях оно позволяет избежать еще большего зла. Убийство человека признается безнравственным, аморальным, но при этом постулируется наличие исключений из этого общего правила. Имеются серьезные моральные аргументы против убийства человека человеком, но необходимость противостоять злу снимает моральные ограничения на убийство.
5) Героизация акта убийства врага и смерти воина на поле боя – смерть врага уже не считается убийством, уничтожение воинов неприятеля морально освящается, а смерть на поле боя объявляется самой почетной из всех возможных видов смерти. «Ничто не сравняется со смертью в сражении, никакая другая смерть не является столь ценной для подателя жизни. Я предвижу ее, сердце мое желает ее!» – так воспевали смерть в бою древние ацтеки [1, 83-84].
Тезис № 17. «Снятие» запрета («табу») на убийство себе подобных – не одноразовый акт, а длительный процесс, составляющий целую историческую эпоху. О сложности и мучительности усвоения людьми новых «правил игры» свидетельствуют обряды очищения, характерные для народов с примитивной культурой и хорошо изученные исследователями-антропологами. Так у многих племен человек, отнявший у другого жизнь, считается нечистым; он должен как можно скорее пройти чрез специальный обряд очищения [11, 239-254].
Тезис № 18. Наличие источников и причин войны еще не вызывает ее автоматически. Войны готовятся и развязываются людьми (определенными политическими силами, классами, социальными группами, партиями, государствами, коалициями государств). Для возникновения войны необходимо наличие не только объективных причин, но и субъективных условий – готовности людей силой оружия разрешать существующие противоречия, их способности жертвовать собственной жизнью и убивать других людей во имя достижения определенных целей. Война становится неизбежной в том случае, когда политические и военные элиты «захотят» войны, а самые широкие слои общества примут идею убийства во имя интересов государства.
Тезис № 19. В условиях подготовки к войне и самой войны происходит коренная перестройка общественного, группового и индивидуального сознания. Война порождает особую идеологию смерти («умри за будущее своего народа», «смерть на войне – долг и почетная обязанность гражданина перед государством»), специфическую психологию смерти («лишь смертью врага утверждается собственная и товарищей по оружию жизнь»), своеобразную этику смерти («на войне как на войне», «война все спишет»), уникальную эстетику смерти («красивая смерть», «труп врага всегда хорошо пахнет»). В результате складывается особая духовная ситуация, когда нравственный императив «не убий!» превращается в категорическое требование социума к личности: «убей врага!». Выживание социума ставится выше ценности человеческой жизни, в данном случае – представителя чужого, враждебного социума [7, 24]. Человек на войне обречен действовать в экстремальных условиях, что способствует формированию особого феномена – «человека воюющего» [7, 28].
Тезис № 20. Подготовка военного профессионала, если ситуацию рассматривать несколько упрощенно, сводится к достижению трех целей: во-первых, научить человека с максимальной эффективностью убивать других людей; во-вторых, сформировать у человека готовность убивать во имя интересов государства и по приказу государства (вспомним замечание Макса Вебера о том, что государство является единственным социальным институтом, обладающим правом на легальное применение физического насилия); в-третьих, актуализировать способность человека к самопожертвованию во имя интересов государства.
Достижение этих стратегических целей предполагает решение двух групп задач: 1) военно-технических, связанных с освоением технологий убийства других людей и технологий защиты собственной жизни – эти задачи решаются относительно просто, хотя и требуют в современных условиях гигантских затрат; 2) духовно-идеологических, связанных с апологией массового убийства людей, обоснованием его необходимости и целесообразности – эти задачи решаются гораздо труднее, ибо предполагают серьезные изменения в общественном и индивидуальном сознании.
Ситуация не изменяется, если кто-то из людей в погонах сам непосредственно не убивает. Армия – это машина для убийства и каждый военнослужащий – частичка этого механизма, совокупной функцией которого является убийство.
Тезис № 21. Из всех факторов, детерминирующих поведение человека в боевой обстановке, одним из самых мощных является угроза смерти. Биологические установки на выживание, сохранение своей жизни любой ценой приходят в противоречие с требованиями социума пожертвовать этой жизнью на поле боя. Это противоречие весьма мучительно осознается и на уровне личности, и на уровне общества («почему именно я должен пожертвовать моей жизнью?», «почему кто-то должен жертвовать своей жизнью?») Без ответов на эти, и подобные им вопросы, данных в явном или неявном виде, человек не способен эффективно действовать в бою.
Тезис № 22. Становление и развитие военного дела связано с поиском конкретных путей преодоления страха перед смертью, без чего человек не может превратиться в эффективно действующий субъект вооруженной борьбы, элемент системы войны.
К наиболее распространенным методам воздействия на личность военнослужащего с целью подавления страха перед смертью можно отнести: 1) использование религии (идея загробного воздаяния); 2) апелляция к чувству долга перед обществом, государством, конкретными людьми, предками и т. д. (делегирование функции спасения); 3) алкоголь и наркотики; 4) следование уже сложившимся образцам поведения и деятельности, их копирование и тиражирование в соответствии с ментальностью, национальным характером, нормами культуры; 5) подкуп (деньги, привилегии, материальные блага); 6) культивирование ненависти к противнику; 7) формирование чувства собственное превосходство над противником, уверенности в победе; 8) личный пример командира, безграничная вера в него подчиненных; 9) система санкций («страх против страха»); 10) различные формы контроля над личностью, программирования, управления поведением человека некоторые другие.
Как правило, применяется не отдельный метод, а целый комплекс методов, исходя из особенностей личного состава, специфики обстановки и решаемых задач.
Тезис № 23. Прочно вошедшее в оборот выражение «бесстрашный воин» не следует интерпретировать в буквалистском духе ибо нет человека не испытывающего страха на поле боя (если, конечно, не принимать в расчет людей с неадекватной психикой). «Стыдиться нужно не страха, а его власти над твоей личностью. Страх же нужен и обязателен. Только испугавшись и преодолев страх, можно стать субъектом и воином. А все, что этим не станет, превратиться в объект и раба» [5].
Тезис № 24. Истоки проблем, с которыми сталкивается человек на войне, во многом коренятся в нем самом, в его внутреннем мире. «Человек мучается не от того, что не может справиться с внешними проблемами, а от того, что не может справиться с самим собой, со своими мыслями, со своим сознанием» [12, 39]. Чтобы эффективно достигать в процессе вооруженной борьбы поставленные цели, человек должен находиться в согласии с самим собой, со своим внутренним «я». Это означает, что поступки человека соответствуют его убеждениям. Способность человека к сохранению внутреннего согласия позволяет при преодолении любых препятствий не изменять самому себе. Это опора его психической и нравственной устойчивости, своеобразный балансир, удерживающий в равновесии.
Тезис № 25. Если принять распространенную в религии и философии трехчленную структуру человека: «тело – душа – дух» [6, 123-126], то в процессе воинского воспитания приоритет должен быть отдан формированию духа воина. Дух – это, прежде всего, сфера ценностей неутилитарного характера, сфера идеалов. Воздействие на нее дает возможность сформировать принципы, которые человек считает незыблемыми и во имя которых он готов пожертвовать жизнью. «Воспитывая себя к смерти, воин должен помнить во имя чего он это делает; сообщая себе способность убивать других, он должен почерпать свой мотив и свою решимость в государственной цели и в воле к ней. Военное воспитание, оторванное от чувства духовного достоинства, есть воспитание к систематическому и беспринципному убийству…» – писал известный русский философ И.А. Ильин [3, 159].
Тезис № 26. Духовное воспитание военнослужащих предполагает глубокое осмысление ими этических аспектов танатологических проблем. На различных видах занятий, проводимых с использованием всего спектра педагогических технологий, воины должны научиться разрешать этические противоречия и конфликты, связанные с проблемой смерти на войне (может ли военнослужащий сдаться в плен или должен предпочесть ему смерть?; имеет ли моральное право военнослужащий покончить с собой, чтобы не мешать товарищам выполнить оставленную задачу?; как соединить (если это вообще возможно) идею ценности и самоценности человеческой жизни и жертвенность воинской профессии? и т. д.).
Тезис № 27. Важным направлением подготовки военных кадров в современных условиях выступает изучение основ международного гуманитарного права («права войны», «права вооруженных конфликтов»). Поскольку человечество еще не в силах полностью отвергнуть вооруженное насилие, встает задача минимизировать последствия его использования. Цель международного гуманитарного права – облегчение, насколько возможно, бедствий и лишений, приносимых боевыми действиями. Принципы международного гуманитарного права позволяет оказать серьезное влияние на этическую составляющую отношения военнослужащих к смерти.
Тезис № 28. Духовное воспитание воинов российской армии может и должно опираться в первую очередь на достижения и выводы национальной философской и военной мысли.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ацтеки: империя крови и величия. Пер. с англ. – М.: ТЕРРА, 1997. – (Энциклопедия «Исчезнувшие цивилизации»).
2. Гайденко П. Смерть // Философская энциклопедия. В пяти томах. Т.5. / Гл. ред. Ф.В. Константинов. – М.: «Советская энциклопедия», 1970.
3. Ильин И.А. О сущности правосознания. – М.: «Рарогъ», 1993.
4. Краткая философская энциклопедия. – М.: Издательская группа «Прогресс» – «Энциклопедия», 1994.
5. Кургинян С. Ода страху. О праве оперировать понятием «оргоружие» // Завтра. – 2007. – № 18 (702).
6. Роттердамский Эразм. Оружие христианского воина // Эразм Роттердамский. Философские произведения. – М.: Изд. «Наука», 1986.
7. Сенявская Е.С. Психология войны в XX веке как историко-теоретическая проблема // Проблемы военной психологии: Хрестоматия / сост. К.В. Сельченок; Под общ. ред. А.Е.Тараса. – Минск: Харвест, 2003.
8. Серебрянников В. В. Социология войны. – М.: «Ось-89», 1998.
9. Словарь философских терминов / Научная редакция профессора В. Г. Кузнецова. – М.: ИНФРА-М, 2004. – XVI, 731 с. – (Библиотека словарей «ИНФРА-М»).
10. Тюшкевич С. А. Законы войны: сущность, механизм действия, факторы использования. – М.: Книга и бизнес, 2002.
11. Фрэзер Дж.Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии: Пер. с англ. – М.: Политиздат, 1980.
12. Шаповалов В.Ф. Основы философии современности. К итогам XX века: Курс лекций для студентов и аспирантов гуманитарных специальностей вузов. – М.: Флинта: наука, 1998.
