Где-то к началу 30-х британской элите,
бестрепетно и неумолимо здраво оценившей перспективы вверенной её
попечению Британской Короны, стало ясно, как божий день: удерживать
Империю, Над Которой Никогда Не Заходит Солнце, прежними методами скоро —
совсем скоро — будет невозможно. Империю в её существовавшем виде
необходимо было подарить. Кому-нибудь, кого не жалко.
Но как же это сделать? Что, просто взять и объявить: дорогие партнёры,
враги-друзья-соперники, с понедельника Британской Империи не существует
и вместо неё вводится… ну, скажем, «Содружество наций». Ура! Налетай,
подешевело!
Смешно, правда?
Нужно было разделить великое имперское наследство между врагами-друзьями-партнёрами-соперниками.
И Британия взялась за дело. Начался новый раунд Великой и Вечной Игры.
Она идёт с тех пор, как появились
протогосударства в виде античных империй. Она шла между греческими
полисами, между их союзами и Персидской империей, между Карфагеном и
Римом. Шла всегда, и всегда шла по правилам, неизменным во веки веков:
проигравший из Игрока превращается в Фигуру. Иногда — с прописной буквы,
но чаще — со строчной.
Кто же эти Игроки? Государства? Элиты? И
да, и нет. Это сила, вездесущая и персонифицированная в тысячах лиц.
Они ведут Игру, «облаченные в государство, как в мыщцы и панцирь», они
его «разум» и «душа», «плоть» и «кровь». Они «сливаются с государством в
единое целое, так, что их воля становится волей миллионов людей. Это не
принуждение, понимаемое буквально как «насилие государства», как
«подавление» — это нечто гораздо более сложное, страшное и прекрасное
одновременно: это резонанс. Этот резонанс
синхронизирует стремления и надежды отдельных человечков и направляет их
в свою цель, и если ему «нужно» — он ломает человечков и вовлекает их, делая свою цель — их
целью. Те великие и невидимые, способные на такие чудовищные,
непредставимые для обычных человечков вещи, посылающие на смерть тысячи
ради спокойной и сытой жизни миллионов, — их как бы вовсе не существует.
Политики, партии, депутаты и лобби — всё это ширма и туман, маскирующий
суть. Нас всех убеждают, что их на самом деле нет и не может быть, что
всё, ими создаваемое и созданное, происходит «само по себе», что это
«законы истории», «объективные мировые процессы». Что никого ни в чём
нельзя обвинить. Некого ненавидеть, некому сопротивляться, не у кого
требовать. Это раньше король сидел в замке, а теперь и парламент смени —
всё равно концов не найдёшь. А когда хотят обвинить, обвиняют не тех, и
на скамье подсудимых оказываются куклы, марионетки, ничтожные существа —
люди, потные люди с обвисшими щеками и мягкими животами, трясущимися
руками и бегающими глазами. Как в Нюрнберге. Никого нет.
Некому жаловаться и не на кого. Прочь, зеваки, идите и занимайтесь
дальше своими делами. Которые «ваши» только до тех пор, пока государство
не затребует вас к себе — со всеми «вашими» «делами», душой и
имуществом, детьми и кошкой на подоконнике. Будьте готовы. Всегда
готовы? Ну, то-то.
Есть отличная метафора, сравнивающая
реальность с луковицей: снимешь один слой в надежде добраться до
сердцевины, а там — ещё один, и ещё один, и ещё. Но на самом деле всё
гораздо хуже: «даже если сорвёшь все покровы до единого и доберёшься до
сердцевины, она окажется всё тем же луком, — нет никакой надежды добраться до ананаса, снимая шкурку за шкуркой с луковицы».
Если мы — под этим углом зрения —
посмотрим на то, как менялась политическая карта мира начиная с третьей
четверти ХХ века, мы обнаружим, что Великобритания, уходя с исторической
сцены в качестве зримой Империи и становясь Империей незримой, оставляла своим «наследникам» — США и СССР — целые гроздья «подарков». И первым таким «подарочком» стала Вторая Мировая война.
Британцы инструментализировали всё, что
могли инструментализировать в Европе, и стали архитекторами грядущей
войны. Разумеется, свалив вину за её развязывание на других, приняв
положение жертвы агрессии. Империя Добра. «Наше дело правое».
«Англичане известны отсутствием совести в политике. Они — знатоки искусства прятать свои преступления за фасадом приличия. Так они поступали веками, и это настолько стало частью их натуры, что они сами больше не замечают этой черты. Они действуют с таким благонравным выражением и такой абсолютной серьёзностью, что убеждают даже самих себя, что они служат примером политической невинности. Они не признаются себе в своём лицемерии. Никогда один англичанин не подмигнёт другому и не скажет: «ну, мы-то понимаем, что имеется в виду». Они не только ведут себя как образец чистоты и непорочности — они себе верят. Это и смешно, и опасно».Д-р Й. Гёббельс
Почему так нервничает умница и
неотразимый сердцеед, лучший пропагандист своего времени? Потому, что
ему нечего этому противопоставить. Переплюнуть британцев нельзя: абсолют
— это абсолют. Империя Добра. Добро — это то, что хорошо для Британии. В
настоящий момент. Сегодня — социализм, завтра — капитализм. Сегодня —
война, завтра — мир. Сегодня — иметь колонии от восхода до заката,
завтра — не иметь. Что хорошо, то и добро. Вот оно — рацио, возведённое в
совершенство. Мораль? Мораль — для человечков-подданных, чтобы ими
можно было управлять. Заставлять их творить добро для Британии. Сегодня —
одно добро, завтра — другое. И так — изо дня в день. До конца времён.
Только кажется, что эта война стала
результатом «неуправляемости процессов». Если хотите, процессы довели до
такого состояния неуправляемости, чтобы война началась. Она была
необходима для того, чтобы избранный наследник — США — стал достаточно
сильным и способным поднять ношу «выморочного наследства». И США,
конечно, знали о том, какая роль им предназначена. Но взять её на себя
целиком — в одиночку — США готовы не были. Им нужен был партнёр.
Прежде они полагали, что таким партнёром будет оскальпированная, но
живая Британская империя, и даже собирались провести с ней
спарринг-войнушку, чтобы обеспечить нужный для партнёрства тримминг и
шейпинг, но Лондон отчётливо дал понять Вашингтону: нет, не будет этого.
И Вашингтон принялся лихорадочно оглядываться вокруг в поисках того,
кто сможет. Кого не жалко. И нашёл. Товарищи
из Москвы, подпрыгивая и суетливо тряся вздёрнутыми в ученическом жесте
руками, закричали: «Мы! Мы! Дайте нам! Пролетарии всех стран,
соединяйтесь! Мы готовы! Всегда готовы!»
Ну, раз готовы, улыбнулся во все свои
сто шестьдесят четыре крокодильих зуба дядя Сэм, welcome aboard. Добро
пожаловать в партнёры. Получите тысячу пятьсот заводов, без счёта паровозов и пароходов, вездеходов и самолётов. Расписка? Распишетесь потом. Потом и кровью. Скольких миллионов? Ну, это уж сколько получится. Мы же партнёры, какие между своими счёты?
Так вместо того, чтобы воевать на два
фронта — против США и СССР, превращаясь в обезлюженную пустыню —
Великобритания воевала с гитлеровской Германией. Воевала в основном
Россией и Америкой, но воевала, тем не менее, искренне: на Лондон и Бирмингем падали настоящие бомбы, в огне и под обстрелом гибли настоящие люди. Конечно же, на порядки меньше,
чем могли бы погибнуть, сражайся Британия с «наследниками» напрямую.
Вторая Мировая закончилась победой Великобритании. Всё произошло так,
как она планировала. Разумеется, речь не о цифири — запланировали, что
война будет стоить столько-то, а вышло дороже (или дешевле). Цифирь —
это ерунда. Не царской это дело — циферки выводить. И вы не
дайте сбить себя с толку цифирью. Попытайтесь увидеть картину целиком,
подчините себе пространство и время. Сделайте, как я — сядьте в
воображаемую ракету, отправьтесь к Сириусу и посмотрите оттуда. И вы
увидите то же самое, что вижу я. А, возможно, даже больше — ведь я
далеко не самый умный среди вас.
Следом за Второй Мировой на головы
«наследников» посыпались новые подарки — в виде «парада суверенитетов».
Каждая мартышка на каждом дереве, слегка обученная кривляться, подражая истинным джентльменам, возомнила себя субъектом мировой политики. Точнее, истинные джентльмены,
похлопывая мартышек по плечикам, подсказали им: а возомните-ка! И вам —
утешение, и нам не вредит. А кому повредит, тот пусть с этой проблемой и
разбирается. А мы — поможем советом, конференцию созовём, дадим кредит —
из ваших денег, положенных в наши банки. Тяжело? Вестимо. А кто обещал,
что будет легко?
И бедные СССР с США только тем и
занимались, что пытались с этими суверенитетами разобраться. А ведь им
при этом ещё и друг с дружкой приходилось грызться. И захочешь — не
позавидуешь.
Знаете, что такое этот ваш ненаглядный
суверенитет — чужой, разумеется, а не свой собственный — для державы
вроде США или СССР? Сплошная головная боль. Головняк, как выражаются
граждане нетрадиционной правовой ориентации. Камешек в ботинке — и это в
лучшем случае. А то и — гвоздь сами знаете где. Вредная вещь, одним
словом.
Вот поэтому Империя, покидая
контролируемое ею до поры пространство, съёживаясь до размеров
«национального государства», как это случилось, по мнению некоторых
недалёких наблюдателей, с Великобританией, стремится оставить за собой
территорию, усеянную «суверенитетами», как поле — драконьими зубами.
Помните знаменитое ельцинское «пусть берут столько суверенитета, сколько
смогут проглотить»? Думаете, он это с пьяных глаз ляпнул? Ха-ха три
раза! Старый лис знал, что говорил. Понимая, что «союз нерушимый»
удержать не удастся, он хотел одного: окружить уставшую, изнемогающую
Россию частоколом полыхающих «суверенитетов», — так, чтобы прочим
державам (и не очень) ничего не оставалось иного, кроме как — хочешь, не
хочешь, а надо — удерживать самостийные похоти в узде. Нам бы ночь
простоять да день продержаться, раны зализать, отлежаться, а там мы своё
наверстаем — так думалось, загадывалось, чертилось на шахматной доске в
шесть миллиардов фигур. Не вышло? Не сдюжили? Не сумели выдержать темп и
накал Игры? А может, рано ещё судить? Государства живут долго, а лицом к
лицу лица не увидать — большое видится на расстоянии. Длиной в
столетия.
«Так не доставайся же ты никому!»
Опомнившись от алжирского кошмара, подобно Британии повела себя и
Франция, за которой последовали бельгийцы и португальцы — удерживать
свои колонии в разворачивающемся «хаосе» им было не под силу. Словно
гнойные пузыри на зловонном болоте, вспухали и лопались, распространяя
вокруг себя смертоносные миазмы, «суверенитеты» биафр, ангол, мозамбиков
и прочих мьянм. «Суверенитеты», не годные ни на что, кроме торговли
богатствами своих земель за бесценок, едва ли не за стеклянные бусы.
«Суверенитеты», плодящие произвол, беззаконие, беспросветную нищету,
коррупцию и смерть, смерть, смерть — везде и повсюду.
Впрочем, чему удивляться? Такой
«суверенитет» вполне устраивает Империю. Ведь стабильность и мир — это
её фирменный товар, и продаёт она его дорого. Дороже денег.
Война — это когда империя усмиряет варваров. Мир — это когда варвары воюют друг с другом.
Кто сказал — не помню. Но сказал тот, кто понимает, что к чему устроено в этом мире.
Продолжение следует (когда — не знаю)
или создать PDF
0 коммент. :
Отправить комментарий
Для того, чтобы ответить кому-либо, нажимайте кнопку под автором "Ответить". Дополнительные команды для комментария смотрите наведя мышку на надпись внизу формы комментариев "Теги, допустимые в комментариях".
Тэги, допустимые в комментариях