В начале января 2000 года боевики попытались взять под свой контроль города Аргун, Шали и Гудермес. О том, как проходили бои в Шали, рассказывает один из офицеров ФСБ, принимавший участие в обороне шалинской комендатуры. Фамилию его, по понятным причинам, мы не указываем.
Седьмого января наша группа офицеров «миссии связи» прибыла для выполнения специального задания в комендатуру города Шали. Наше прибытие ознаменовалось активизацией боевых действий. Офицерам комендатуры стало известно, что в районе трубной базы находится группа боевиков общей численностью 70-80 человек. Операцию возглавил начальник штаба комендатуры. Силами трех БМП-2 и личного состава комендантской роты боевики были выбиты с базы, но и «комендачи» потеряли одну БМП с экипажем.
Утром 9 января Шали поразил пустынными улицами и тишиной на городском рынке. Это настораживало и, как выяснилось, не напрасно. В комендатуру прибыл Асламбек Арсаев, один из наиболее влиятельных полевых командиров незаконных вооруженных формирований, под ружьем у которого насчитывалось свыше трехсот боевиков. Арсаев, больше известный как Большой Асланбек, в ультимативной форме предложил гарнизону комендатуры сложить оружие, гарантируя сохранение жизни. «В противном случае здесь будет море крови и огня», – заявил он.
Но ни умирать, ни тем более сдаваться в чеченский плен мы не собирались. После предъявления ультиматума начали готовиться к отражению нападения. По коротковолновой радиостанции «Ангара-1» мы в открытом эфире связались с командованием группировки и вкратце доложили обстановку. Более подробная информация была отправлена шифротелеграммой по радиостанции космической связи. Несмотря на все приготовления к обороне, настроение было скверное, не обошлось и без прощальных слов в эфир…
Комендант Шали предпринял необходимые меры по отражению нападения и доложил обо всем в штаб группировки «Восток» своему старшему начальнику. Однако тот с принятием решения не торопился… целых два дня. И это несмотря на то, что штаб этот располагался всего в шести километрах от Шали в населенном пункте Автуры. В распоряжении старшего начальника находился отряд специального назначения Дальневосточного военного округа. Разведчики были готовы выдвинуться для деблокирования комендатуры в Шали, но такая команда не поступила. Все это время окруженные защитники шалинской комендатуры, отражая одну за другой атаки «чехов», могли рассчитывать только на свои силы.
Одним из требований, предъявляемых к разведке, является непрерывность. Соблюдая его, даже в состоянии осады нам удалось узнать о том, что перед началом штурма боевики с присущей им страстью к внешним эффектам, а также чувствуя свое абсолютное превосходство в силах, решили устроить митинг. Время и координаты места проведения митинга были переданы шифротелеграммой в штаб Объединенной группировки войск на Северном Кавказе, который находился в Моздоке. Здесь нас опять выручила наша переносная станция космической связи.
Руководство группировкой в короткое время оценило обстановку и приняло решение о нанесении удара по скоплению боевиков оперативно-тактической ракетой «Точка-У». К счастью, не все ракеты «порезал» Горбачев. Точечный удар пришелся прямо в цель, и что самое главное – в разгар митинга. Большой Асланбек выбрал место для митинга вблизи комендатуры, до нее было всего двести пятьдесят метров. Такое расстояние гарантировало боевикам безопасность от нанесения ударов нашей ствольной артиллерией. Ракетного удара Арсаев явно не ожидал. В сущности, это был первый опыт нанесения ракетного удара такой мощности в непосредственной близости от своих войск. Мы, давая координаты противника, практически вызывали огонь на себя и молились, чтобы «бог войны» да и конструкторы ракеты, не подвели.
Результаты удара для боевиков были ошеломляющими – двести семнадцать человек только убитых. Потеряв такое количество своих головорезов, Большой Асланбек понял, что его планы, связанные с втягиванием федералов в бои за Шали, провалились. Не будет ни горящих танков и БМП, ни трупов российских солдат на улицах Шали, ни разрушенных домов и жертв среди, может быть, ни в чем не повинных местных жителей. Не будет и той шумихи в международных СМИ, на которую возлагали большие надежды боевики.
Придя в себя после удара, Арсаев предпринял отчаянную попытку атаковать комендатуру силами оставшихся в живых боевиков. Пытаясь массированным огнем сломить наше сопротивление, «духи» использовали все огневые средства, имевшиеся в их распоряжении. Прямым попаданием гранаты АГС-17 или подствольного гранатомета была повреждена антенная мачта радиостанции Р-161А. Для поддержания связи с вышестоящим штабом мы развернули УКВ-радиостанцию Р-159 с блоком закрытия речевого сообщения «Историк». Работая на Р-159, мы навели огонь 152-мм самоходных гаубиц 2С3 «Акация». Используя дымовые снаряды, мы пристреляли подступы к комендатуре. Это очень помогало, особенно в ночное время. Как только боевики поднимались в очередную атаку, вокруг нас вставала стена заградительного огня, преодолеть которую решился бы только сумасшедший.
Все это время мы поддерживали устойчивую связь с командованием, используя наше второе средство – переносную станцию космической связи СКС. Для проведения сеанса «по космосу» кто-то из нас под прикрытием огня напарника выдвигался и устанавливал приемно-передающее устройство (ППУ) станции на подоконнике первого этажа комендатуры. Придерживая его одной рукой, второй манипулировал кнопками на блоке управления, установленном на полу. Все это надо было делать скрытно, чтобы не попасть под огонь снайперов. После сеанса нужно было так же скрытно покинуть место его проведения и переместиться в более безопасное место. На случай выведения из строя ППУ огнем снайперов у нас имелся запасной комплект СКС. Поэтому главной заботой в этих условиях была все же бесперебойная работа спутника в зоне приема сигнала, а также экономия питания аккумуляторных батарей. Имевшегося в нашем распоряжении комплекта при сохранении интенсивности радиообмена хватило бы на трое суток, потом пришлось бы возиться с автомобильным аккумулятором.
Работать по «Ангаре» мы не решались, так как данная радиостанция не обеспечивает скрытной связи. При наличии у боевиков достаточного количества сканирующих радиостанций японского и западноевропейского производства использование «Ангары» неминуемо привело бы к прослушиванию наших переговоров противником. К тому же нам пришлось бы выходить на третий этаж здания комендатуры, чтобы развернуть антенну этой станции. А он простреливался боевиками.
Что же касается нашего вооружения, то становилось обидно до глубины души за то, что наше командование отправило нас в командировку, вооружив лишь автоматами АКС-74У, оказавшимися малоэффективными в сложившейся обстановке. Да и боекомплект наш, составлявший два снаряженных магазина, не отвечал требованиям обстановки. Естественно, что на вторые сутки осады у нас на руках оставались считанные патроны. В комендатуре, к сожалению, также не был создан запас боеприпасов.
Наша просьба перед отправкой о дополнительном вооружении группы была встречена словами: «Вы что, туда воевать едете?»
Гарнизон шалинской комендатуры выстоял лишь благодаря проявленному хладнокровию, выдержке, мужеству и стойкости. Все защитники комендатуры до конца остались верны своему долгу.
подготовил Валентин Александров
использованы фото из Интернет-источников и печатных СМИ
