БРОНЕТАНКОВАЯ ТЕХНИКА В АФГАНИСТАНЕ (1979-1989) — часть 2

<<< См. первую часть

Однако было понятно, что имеющийся комплекс вооружения нуждается в коренной модернизации. 73-мм осколочная граната гладкоствольной пушки 2А28 имела большое рассеивание и недостаточную дальность прямого выстрела. Осколочное действие гранаты было неудовлетворительным, вследствие небольшой скорости полета она подчас была не в состоянии пробивать глинобитные стены. Кумулятивные гранаты пробивали дувалы навылет, но результатом их действия являлась лишь небольшая пробоина.

Работа по созданию БМП с автоматической малокалиберной пушкой велась с конца 1960-х годов конструкторскими коллективами Челябинского тракторного и Курганского машиностроительного заводов. Еще в 1974 году был создан объект 675 с 30-мм пушкой 2А42, стабилизированной в двух плоскостях в двухместной башне, который прошел цикл заводских и государственных испытаний и войсковые испытания в Белорусском военном округе.

Опытный образец объекта 675 был готов к принятию на вооружение, но, как вспоминал директор Курганмашзавода Захаров, новая пушка долгое время не воспринималась специалистами ГРАУ. В 1979 году, с мая по декабрь, на базе Таманской дивизии были испытаны объект 681 с 76-мм пушкой «Зарница» и объект 675 с 30-мм пушкой 2А42. 30-мм пушка убедительно показала свои преимущества, но решение вопроса о серийном производстве тонуло в разговорах и обсуждениях возможности параллельного производства двух машин. Не дождавшись официального постановления Совета Министров, Захаров начал готовить серийное производство объекта 675 в 1980 году.

«…И вот, однажды ночью, – вспоминал Захаров, – звонок из Москвы. По телефону передают распоряжение правительства о срочном освоении серийного производства БМП-2. Через две недели первая партия машин должна быть отправлена в Афганистан. Как потом узнал, это мой давний знакомый, генерал Михаил Митрофанович Зайцев, находясь в Афганистане, позвонил в ЦК, разъяснил, что в местных условиях новая машина Курганмашзавода просто незаменима. Дело в том, что войскам часто приходилось действовать в горах, ущельях, а пушка БМП-2 способна стрелять чуть ли не в зенит – под углом 70 градусов к горизонту… Тут же после звонка поехал на завод. К утру издал приказ – производство переводилось на режим военного времени. В апреле отгрузили первые 25 машин».

В августе 1980 г. Постановлением СМ СССР объект 675 приняли на вооружение как БМП-2, а 10 ноября 1980 года об этом объявил министр обороны СССР приказом № 0205. Новое вооружение сделало БМП-2 гораздо более эффективной машиной для горной войны. Очередь 30-мм осколочно-фугасных снарядов дробила в пыль глинобитные сооружения. Командующий 40-й Армией генерал-лейтенант Б.И.Ткач в своем выступлении в июне 1981 года отметил, что «очень хорошо зарекомендовали себя поступившие в зимнем периоде на вооружение армии БМП-2…». Однако защищенность машины оставалась практически на уровне БМП-1. Поэтому с 1982 года, специально для афганских условий, строилась модификация БМП-2Д, которая оснащалась дополнительными броневыми экранами на башню и борта корпуса для увеличения стойкости к бронебойным пулям и кумулятивным гранатам, а также усиленным днищем корпуса в районе размещения механика-водителя для большей живучести при минном подрыве. Масса усиленного варианта составила 14,5 тонны, максимальная скорость уменьшилась до 62 км/ ч, а плавучесть была утрачена (см.табл. 5).

Таблица 5

Бронетранспортер БТР-60ПБ разрабатывался в СКБ Горьковского автомобильного завода под руководством Дедкова на базе БТР-60ПА и был принят на вооружение в 1965 году. Производство было организовано на Арзамасском машиностроительном заводе и к 1979 году уже было прекращено, но большое количество БТР-60ПБ продолжало находиться в войсках.

Корпус машины сваривался из 10-мм листов противопульной брони. Согласно расчетам, лобовая броня БТР-60ПБ защищала от 7,62-мм бронебойной пули Б-32 со всех дистанций, а бортовая – от легкой 7,62-мм пули со 100 метров. Десант размещался в средней части корпуса на двух поперечных сидениях. Водитель и командир машины находились в носовой части и имели смотровые окна, закрываемые броневыми щитками, и перископические приборы наблюдения. Здесь же устанавливалась радиостанция Р-123. В первой трети корпуса находилась коническая башня с установкой 6П7, которая включала 14,5-мм пулемет КПВТ и 7,62-мм пулемет ПКТ. Под башней находилось сидение наводчика, который использовал для стрельбы перископический прицел ПП-61А.

Силовая установка машины размещалась в корме и состояла из двух карбюраторных автомобильных двигателей ГАЗ-40П автомобиля ГАЗ-51, установленных параллельно. Вращение передавалось на вновь созданные ступенчатые коробки передач, а от них, через раздаточные коробки – колесам. Внутри колес устанавливались редукторы с большим передаточным отношением. Ведущие мосты снабжались кулачковыми дифференциалами повышенного трения, жестко установленными внутри корпуса.

Бронетранспортер имел восемь колес, причем все восемь были ведущими. Рулевое управление с гидроусилителем кинематически связывалось с первыми четырьмя колесами. Была применена независимая торсионная подвеска колес, состоящая из восьми торсионов горизонтального расположения с гидравлическими телескопическими гидроамортизаторами двойного действия. Устанавливались пулестойкие шины типа 13.00-18″, в которых предусматривалось централизованное регулирование давления. Для движения на плаву был применен водометный движитель с одним рабочим колесом и двумя заслонками. Герметичный корпус БТР обладал естественной плавучестью, а компоновка обеспечивала в воде дифферент на корму.

Дальнейшим развитием БТР-60ПБ являлся БТР-70, принятый на вооружение в 1972 году и находившийся в серийном производстве. От своего предшественника БТР-70 отличался установкой двух карбюраторных 8-цилиндровых двигателей ГАЗ-66, нижними боковыми люками в корпусе между второй и третьей осями, расположением десанта лицом к бортам для удобства стрельбы через бойницы, автоматическим противопожарным оборудованием и бензобаками в изолированных отсеках и другими мелкими усовершенствованиями. С 1979 года БТР-70 получали башню БПУ-1 с увеличенными углами возвышения вооружения и обозначение БТР-70В.

Конструктивно близкой к БТР-60ПБ и БТР-70 была разведывательно-дозорная машина БРДМ-2, созданная на том же ГАЗе в 1962 году. Компоновка машины аналогична БТР-60ПБ, но десантное отделение отсутствует, поэтому корпус стал короче. От БТР-60ПБ заимствовали и коническую башню кругового вращения с пулеметами КПВТ и ПКТ. В качестве силовой установки был использован 8-цилиндровый карбюраторный 4-тактный двигатель ГАЗ-41 мощностью140 л.с., передававший крутящий момент на четыре колеса с независимой подвеской. Двухосное шасси не позволяло машине преодолевать широкие рвы, окопы, вертикальные стенки и валики. В то же время, четыре или три оси также не удовлетворяли конструкторов по ряду причин технического и тактического характера. Выход был найден введением дополнительных колес, заимствованных у самолетного шасси. Колеса размещались в корпусе по два на борт между основными осями. В рабочее положение они опускались специальными гидроподъемниками, а привод получали от цепной передачи. Благодаря этому приспособлению, машина получила возможность преодолевать траншеи шириной до1,22 метра. БРДМ-2 обладала плавучестью, для движения по воде применялся водомет от танка ПТ-76. На плаву вода и масло двигателя дополнительно охлаждались двумя теплообменниками.

Претензий к бронетранспортерам в 40-й Армии было предостаточно. «…Крупным конструктивным недостатком бронетранспортеров БТР-60ПБ и БТР-70 является их оснащение двумя малосильными двигателями, что усложняло их эксплуатацию, и исключало использование на крутых подъемах, перевалах и по бездорожью…» – отмечалось в обзоре действий советских войск в 1979-1980 годах. Низкую живучесть показал в боевых условиях колесный движитель: моджахеды вели огонь из крупнокалиберных пулеметов по колесам и после остановки БТР расстреливали их из РПГ и пулеметов. В то же время, попадание 12,7-мм бронебойно-зажигательной пули пулемета ДШК, а тем более 14,5-мм пули пулемета КПВ в любую броневую деталь бронетранспортера под углами, близкими к нормальным, вызывало сквозное пробитие. При определенных условиях бортовая броня пробивалась и 7,62-мм пулями БЗТ пулемета ПК. Кумулятивная граната РПГ-7 прошивала корпус БТР-60 (70) практически навылет. Н.Куприянов, служивший в Афганистане в 1981-1983 годах в составе экипажа БТР-60ПБ, вспоминал: «…в правый борт, чуть выше боеукладки, впилась граната. Внутри машины все заволокло дымом, граната, прогрызшая в броне дырку с пятак, извергнула внутрь струю расплавленного металла. Под ногами завибрировал пол машины, давлением откинуло верхние люки, резкой болью заныли перепонки, боль становилась невыносимой с каждым ударом пульса…».

Удар же гранаты безоткатного орудия мог вызвать пролом борта со всеми вытекающими для экипажа последствиями. Так, в БТР рядового Л.Булыги во время одной из Панджшерских операций попало три гранаты. Первая срикошетировала от брони, вторая снесла башню бронетранспортера, убив при этом четверых солдат внутри машины. Третья граната попала в нижнюю часть борта между мостами и подожгла БТР.

Говорить о стойкости к минным подрывам можно лишь в том случае, если сравнительно небольшой заряд взрывался непосредственно под колесом и срывал его вместе с подвеской, при этом экипаж и десант отделывались контузией. Командир батальона М.Пашкевич вспоминал о таком подрыве 18 сентября 1986 года: «…второе левое колесо оторвано так, словно его никогда и не было, бронированный борт завернуло на 90 градусов вверх. А мы все живы!». Однако воздействие ударной волны мощного фугаса приводило к прогибанию или даже проламыванию днища и бортов кроме того, машина могла опрокинуться.

Вооружение бронетранспортеров было достаточно мощным и скорострельным, но в условиях Афганистана пулеметной установке опять же не хватало углов возвышения для обстрела верхних ярусов высот.

Для машин, направляемых в Афганистан, конструкторами был создан комплект дополнительной навесной брони, но кардинально улучшить защищенность машины легкого класса было невозможно, поэтому доработке подверглась база машины. Пытаясь устранить недостатки, СКБ ГАЗа под руководством И.С.Мухина начало разработку машины ГАЗ-59. Затем работой руководил Е.М.Мурашкин.

Новый бронетранспортер сохранил компоновку и вооружение БТР-70, но конфигурация корпуса была изменена, в бортах между 2-й и 3-й осями сделаны двустворчатые двери, а бойницы оснащены шаровыми установками под оружие и развернуты вперед по ходу движения. Вместо двух бензиновых двигателей установили дизель КамАЗ-7493 и соответственно изменили трансмиссию, которая теперь включала двухдисковое сухое сцепление с гидроприводом, пятиступенчатую коробку передач и двухступенчатую раздаточную коробку: на 1-3-й и 2-4-й мосты. Главные передачи ведущих мостов выполнялись с кулачковыми дифференциалами повышенного трения, колесные редукторы одноступенчатые с косозубыми цилиндрическими шестернями. Колесный движитель получил пулестойкие шины КИ-80 или КИ-126 размера 13.00-18 с регулируемым давлением. На кормовой части башни разместили систему пуска дымовых гранат 902Б «Туча».

После испытаний, ГАЗ-59 был принят на вооружение в 1982 году как БТР-80. Серийное производство машины началось в 1984 году на Арзамасском машзаводе, входящем в ПО ГАЗ.

Таблица 6

Все типы бронетранспортеров, воевавших в Афганистане, служили базой для войсковых импровизаций. Подразделения в горах особо нуждались в минометном вооружении, тогда как самоходных минометов на бронированном шасси в Сухопутных войсках не было. Поэтому в 40-й Армии попробовали установить сверху на БТР 120-мм миномет, но он оказался слишком тяжелым для такого шасси. Тогда в дело пошли 82-мм минометы 2Б14 и 2Б9. Их просто приваривали на броню за башней бронетранспортера, что позволило практически мгновенно открывать ответный огонь при нападении на колонны и посты.

Командир дислоцированного в Баграме батальона подполковник А.Абрамов вспоминал: «Мы тут на БРДМ «Василёк» установили, получилась этакая передвижная минометная точка. А на днях был обстрел. Сидим в подземелье, слышу – наш миномет отвечает, а ведь приказал: никому не высовываться. Бегу к БРДМ, а они, хлопцы мои, привязали к спусковой ручке веревку, сами сидят внутри машины за броней, и веревку дергают, кассету заменят и опять дергают».

Устанавливали сверху на башни БТР и автоматические гранатометы АГС-17 «Пламя». Были при таком использовании вооружения и свои проблемы. Генерал Громов вспоминал: «…минометы и крупнокалиберные пулеметы, которые мы устанавливали на технике, не были рассчитаны на огромные нагрузки во время движения или маневра. Многие из этих видов вооружения очень скоро приходили в негодность из-за вибрации и тряски во время совершения марша…».

Еще менее приспособленной для афганских условий оказалась БМД-1, оказавшаяся самой незащищенной машиной. Это явилось следствием жестких массогабаритных ограничений, связанных с необходимостью транспортировки самолетами транспортной авиации и десантирования парашютным способом. Создавалась БМД-1 КБ Волгоградского тракторного завода под руководством И.В.Гавалова. На вооружение машину приняли в 1969 году, серийное производство вел Волгоградский тракторный.

Специфика применения БМД и ограничения по размерам и массе потребовали плотной компоновки с кормовым размещением моторно-трансмиссионного отделения. Корпус и башня кругового вращения впервые в отечественной практике выполнялись сварными из высокопрочного алюминиевого сплава. Носовая часть корпуса имела лодочную конфигурацию, а в корме над двигателем был образован туннель, ведущий к люку посадки и высадки десанта.

Основное вооружение БМД-1 устанавливалось в одноместной башне и было аналогично вооружению БМП-1. Дополнительно, в носовой части корпуса, размещались два курсовых ПКТ, огонь из которых вели десантники, расположенные по обе стороны от механика-водителя. Для стрелкового оружия остального десанта имелось пять амбразур с шаровыми установками в бортах корпуса.

Таблица 7

В качестве силовой установки был использован 6-цилиндровый четырехтактный V-образный дизель 5Д20 мощностью 240 л.с. Для запуска в условиях низких температур устанавливался подогреватель, а движение на плаву обеспечивалось водометами. Впервые на серийной машине была использована индивидуальная гидропневматическая подвеска с изменяемым клиренсом. Упругим элементом в подвеске служил азот, а масло обеспечивало передачу усилия. При подаче жидкости из гидросистемы в цилиндры было возможно изменение клиренса в пределах 300 мм. В ходовой части применили пять полых двускатных обрезиненных опорных катков малого диаметра на торсионной подвеске и четыре поддерживающих ролика на борт. Гусеница выполнялась мелкозвенчатой с цевочным зацеплением.

Тонкая броня днища и небольшая масса машины приводили к тому, что при подрывах на мощных фугасах машина практически исчезала, разрушаясь на составные части. Более слабые противотанковые мины либо полностью разрушали ходовую часть, либо пробивали днище машины. Генерал Лебедь вспоминал, что при одном из подрывов итальянской противотанковой мины под гусеницей БМД выбило сразу три опорных катка и до двух метров гусеницы. Он же писал о последствиях взрыва фугаса под десантным отделением БМД, в котором находился солдат: «… осталась каска, в ней голова, а от головы ниже – какие-то окровавленные ремешки и ошметки. Тела не было…».

Слабая броня БМД-1 пробивалась любыми противотанковыми средствами под любыми ракурсами и с приличного расстояния. Один из ветеранов афганской войны, В.Иванов, так описывал последствия попадания гранаты от РПГ-7 в БМД: «Взрыв! Как в немом кино во время грозы на улице. Удар грома на улице, где-то далеко за шлемофоном и броней, а на экране в триплексе – ирреальная картина: люки машины вылетают, как будто они игрушечные и легкие, как спички, открывая на мгновение преисподнюю – ужасающий огонь внутри… «Пятьдесят четвертый» содрогается. От него содрогается земля, от земли – наша машина, и дальше – другие в колонне. У «пятьдесят четвертого» сдетонировал боекомплект. Башня похожа на уродливый космический корабль на старте. Огонь, лавина огня. В этой лавине башня отделяется от тела машины и летит в бесконечный огненный ночной полет. Полет из бытия в небытие…».

Сразу выявилась невозможность стрельбы по склонам гор и малая эффективность 73-мм снарядов против глинобитных стен. Поэтому было признано перспективным перевооружение машины 30-мм автоматической пушкой. В январе 1981 года было подготовлено соответствующее решение Комиссии Президиума СМ СССР по военно-промышленным вопросам, и КБ Волгоградского тракторного под руководством А.Шабалина начало работу над объектом 916.

От БМД-1 объект 916 отличался новой одноместной башней, в которой устанавливалась30 ммавтоматическая пушка 2А42, спаренная с7,62 ммпулеметом ПКТ. Первые опытные образцы машины были построены в 1983 году, а в 1985-м, после испытаний, объект 916 был принят на вооружение как БМД-2.

Новая пушка значительно подняла огневую мощь БМД, однако база для нее была слишком легкой, что отражалось на точности огня и вызвало критические отклики. Так, командир батальона В.Демидов в интервью корреспонденту «Красной звезды» отметил: «Кстати, напишите в газете про эту горемычную 30-мм пушку на БМД. Сколько мутоты, пока «закачаешь» ее, то бишь по-нашему – зарядишь, так еще и стреляет с разбросом. Масса БМД недостаточна и отдача при стрельбе раскачивает машину».

Наконец, боевая действительность заставила использовать в качестве машины поддержки зенитную самоходную установку ЗСУ-23-4 «Шилка». Созданная в ОКБ-40 Мытищинского машиностроительного завода под руководством Н. А. Астрова, установка была принята на вооружение в 1962 году и находилась в серийном производстве.

В качестве базы ЗСУ-23-4 было использовано гусеничное шасси легкого танка ПТ-76. Компоновка машины классическая, с боевым отделением в центре корпуса и моторно-трансмиссионным в корме. Броня должна была защищать расчет от огня стрелкового оружия и осколков.

Таблица 8

В качестве основного вооружения была выбрана 23-мм автоматическая пушка 2А7 с жидкостным охлаждением ствола, пневматической перезарядкой и электроспуском. Счетверенная установка пушек 2А7 получила обозначение АЗП-23 (2А10) «Амур». Боекомплект пушек собирался в ленты и укладывался в специальных коробах по бортам башни. Стреляные гильзы экстрактировались сразу за пределы машины. Счетверенная установка размещена в передней части башни, а антенна радиоприборного комплекса – сверху на корме башни, на высоком кронштейне. В походном положении антенна складывалась на кронштейне и располагалась над крышей МТО. На «Шилку» устанавливался радиоприборный комплекс РПК-2 «Тобол» с антенной 1РЛЗЗ, который обеспечивал автоматический поиск, обнаружение и поражение воздушных целей в пределах от 100 до 1500 метров. Предусматривалась стрельба в ручном режиме через оптический визир и комбинированная работа.

В качестве силовой установки использован 6-цилиндровый однорядный дизель В-6Р, форсированный до 280 л.с. при 2000 оборотов в минуту, с эжекционной системой охлаждения. Силовая передача включала гитару, главный фрикцион, пятиступенчатую коробку передач с синхронизаторами и планетарные механизмы поворота с бортовыми передачами. Для питания электрооборудования был применен газотурбинный двигатель ДГ-4 мощностью 80 л.с. Ходовая часть включает по шесть опорных катков среднего диаметра на борт, подвеска торсионная с гидроамортизаторами на первых, пятом левом и шестом правом узлах подвески. Торцы шарниров гусеницы уплотнены резиновыми втулками.

«Шилки» находились в зенитных батареях и дивизионах мотострелковых полков и дивизий, вошедших в Афганистан, но здесь быстро выяснилось, что воздушных целей нет и не будет. Зато очень пригодились большие углы возвышения стволов и мощь огня 23-мм автоматических пушек. Шквал металла, который за доли секунды и с высокой точностью накрывал цель, на какой бы высоте она ни находилась, производил очень сильное впечатление на противника. Четыре ствола «Шилки» буквально резали глинобитные дувалы и крошили скальную породу. Эффективность использования ЗСУ-23-4 была столь высока, что несмотря на прекращение серийного производства ЗСУ-23-4 в 1982 году, специально для 40-й Армии на ремонтных заводах строился вариант без радиоприборного комплекса. За счет РПК боекомплект был увеличен с двух до четырех тысяч выстрелов, установлен ночной инфракрасный прицел и фальшборта. К сожалению, «Шилка» была еще менее приспособленной к огневому контакту с крупнокалиберными пулеметами, противотанковыми гранатометами и безоткатными орудиями, чем другие боевые машины.

В противовоздушном бою, для которого и предназначалась «Шилка», броневая защита должна была «снимать» осколки бомб и ракет, так как невозможно создать ЗСУ, защищенную от прямого попадания авиационной бомбы или ракеты. Поэтому ЗСУ-23-4 также пополняли печальный список безвозвратных потерь (см. табл. 9).

Таблица 9

Как видно из таблицы, средний уровень потерь в легких бронированных машинах был выше потерь в танках на целый порядок, что связано как с более легкой защитой, так и с более интенсивным использованием в боевых операциях. Ниже среднего уровня относительные потери опускались в 1979, 1982 и 1984 годах, выше среднего поднимались в 1980, 1983, 1988 и 1989 годах. Как и в случае с танками, наибольшие относительные потери пришлись на 1988-1989 годы. Интересно и соотношение потерь в танках и легких бронированных машинах (см. табл).

Таким образом, среднее соотношение потерь находилось в пределах 0,10-0,12, то есть на каждый уничтоженный танк приходилось примерно десять уничтоженных боевых машин легкого класса. Наименьшее соотношение наблюдалось в 1983-1984 и 1987 годах, наибольшее – в 1981 году.

Поврежденные боевые машины, которые было невозможно восстановить войсковыми ремонтными подразделениями, доставлялись на сборные пункты поврежденных машин, развернутые в Кушке и Термезе. Уже оттуда они отгружались на ремонтные предприятия Министерства обороны. На СППМы должны были доставлять и остатки машин, уже не подлежащих ремонту, но, судя по фотографиям и свидетельствам очевидцев, делалось это достаточно редко. Некогда грозные боевые машины, изувеченные взрывами и огнем, навсегда оставались там, где настигла их гибель, безмолвными памятниками погибшим солдатам и офицерам ОКСВ.

Таблица 10

См. окончание >>>

Вступайте в нашу группу «Отвага 2004»

Поделиться в социальных сетях: