Эволюция взглядов руководства США на реформирование вооружённых сил после "холодной войны"Генерал-майор С. Печуров, К концу 80-х годов прошлого века стало ясно, что эпоха "холодной войны" уходит в прошлое и на смену ей идет "неопределенное будущее", чреватое новыми вызовами, требующими адекватных средств и методов для реагирования на них. Импульсы к преобразованиям Данное исследование посвящено анализу характерных черт военного противоборства, в том числе за последние два столетия, что дало основание авторам провести классификацию войн данного периода военной истории и разделить их на три "поколения": войны "преднаполеоновского" периода, войны периода 1805-1939 годов и войны периода с 1939-го по настоящее (конец 80-х годов XX века) время. Особо не останавливаясь на "преднаполеоновском периоде", авторы подчеркивали важную, по их мнению, мысль: если на втором этапе особенностью противоборства сторон была "массовость" войск и фактор "позиционности", то третий этап характеризовался (и продолжал на тот период времени характеризоваться) огневой мощью и мобильностью войск. При этом отмечалось, что противник терпел сокрушительное поражение тогда, когда против него применялись "стратегемы" (уловки, находки) следующего периода (1805-1939) войн. Это было, например, с разгромом французами пруссаков под Йеной (1806) и германцами французских войск в 1940 году. Теперь же, полагали авторы, отчетливо проявились признаки войн следующего, четвертого этапа: неопределенность состояния войны и мира, "размытость" условий вступления сторон в фазу противоборства на поле боя; нелинейность столкновений, нечеткость полей битв и фронтов; охват боевыми действиями территорий противников одновременно на всю глубину; стирание различий между фронтом и тылом; участие в противоборстве одновременно "военных" и "гражданских" структур. С этими отличительными чертами войн будущего было согласно большинство американских специалистов в области военного строительства, в связи с чем и было инициировано рассмотрение предложений по реформированию военной машины страны, с учетом исходных посылок подготовки к войнам четвертого поколения. Вниманию общественности и властных структур было представлено достаточно большое количество проектов реорганизации военной машины страны как со стороны властных структур, так и независимых "реформаторов": от чисто "косметических" до крайне "радикальных". В начале января 1991 года в конгресс был официально направлен проект реорганизации ВС под требования новой эпохи - "Базовые силы", подготовленный председателем комитета начальников штабов К. Пауэллом и офицерами его объединенного штаба и одобренный администрацией Белого дома. Предвидение Пауэлла Генерал Пауэлл, занимавший в конце 80-х годов должность советника президента США Р. Рейгана по вопросам национальной безопасности, уже тогда предвидел, что с грядущим резким потеплением международной обстановки с неизбежностью встанет вопрос о сокращении национальных ВС, к реагированию на который надо быть готовыми заранее. В связи с этим он подготовил тезисы предложений по реформированию военной машины страны, позже приобретшие форму проекта. Пауэлл был согласен с тем, что вооруженные силы образца периода "холодной войны" теперь не будут востребованы и что концепции типа "поддержания стабильности, противодействующей хаосу на международной арене" отныне вряд ли могут способствовать сохранению военного потенциала на прежнем уровне. При этом предвидящий будущее генерал считал неприемлемым превращение ВС лишь в инструмент "миротворчества", в нечто типа "армии спасения". Пауэлл учитывал и факт превалирования в конгрессе демократов, которые резко критиковали безудержное наращивание рейгановской администрацией военного потенциала, что с неизбежностью должно было привести к выдвижению различных, в том числе "радикальных", планов сокращения ВС США. Консервативно настроенные гражданские начальники Пауэлла, такие как министр обороны Дик Чейни, его заместитель Пол Вулфовиц и советник президента по вопросам национальной безопасности Брент Скаукрофт, не были склонны доверять прогнозам относительно резкого снижения угрозы Соединенным Штатам в ближайшей перспективе и ориентировали Пауэлла на урезание (секвестр) военного бюджета не более чем на 10 % в период с 1990 по 1995 год. Генерал в угоду своим начальникам представил график бюджетных сокращений на 5 % каждый год в этот же временной интервал. В соответствии с данным планом предусматривалось уменьшить численность личного состава ВС с 3,3 млн военнослужащих (2,1 млн - в регулярных войсках и 1,2 млн - в национальной гвардии (НГ) и резерве) до 2,5 млн (1,6 млн - регулярные войска и 0,9 млн - НГ и резерв). В результате одновременно происходящего сокращения количества соединений, кораблей и тактической авиации вооруженные силы страны фактически должны были превратиться в "базовые силы", представляющие собой уменьшенную копию ВС времен "холодной войны", и, главное, без проведения каких-либо кардинальных и "болезненных" преобразований. Разработанный Пауэллом по указанию его начальников проект подразумевал, что США будут обладать вооруженными силами, способными вести военные действия без опоры на союзников с противником в лице государств, которые теперь стали обозначаться термином "страны-изгои". Эта концепция предусматривала возможность участия страны в двух крупных региональных конфликтах, происходящих одновременно (чуть позже - "почти одновременно"). При этом предполагалось, что для одержания победы в кризисных регионах, таких, например, как Корейский п-ов или зона Персидского залива, будет достаточно иметь группировки по 400 тыс, военнослужащих, даже если на помощь не придут союзники. К тому же Пауэллом и его командой было выдвинуто положение, в соответствии с которым войска могут быть привлечены к боевым действиям только тогда, когда, во-первых, политические цели ясны и безупречны, во-вторых, руководство страны готово применить вооруженные силы быстро и решительно и, в-третьих, войска должны быть выведены из зоны боевых действий немедленно после достижения поставленной перед ними цели. Данное положение обусловливалось неоднократными провалами американских вооруженных сил, как, например, во Вьетнаме (1962-1972) или Ливане (1982-1983), где изначально не были ясны цели политического руководства США, а перед войсками не были поставлены четкие задачи. Это положение позже обрекло форму так называемой Доктрины Пауэлла. Проект реорганизации ВС, разработанный генералом и его командой, к удовлетворению военно-промышленного комплекса не предусматривал отказа от создания и модернизации ключевых проектов создания вооружений и военной техники (ВВТ) времен "холодной войны". Для сухопутных войск - это ударные и разведывательные вертолеты "Команч"; для ВВС - истребитель F-22, изготовленный по технологии "стелт"; для ВМС - многоцелевой тактический самолет F/A-l 8E/F, а также авианосцы и эсминцы новых проектов - CVN-72 и DDG-51, соответственно. Между тем было очевидно, что эти дорогостоящие проекты явно излишни в условиях роспуска Варшавского Договора и дезорганизации СССР. Более того, из-за их высокой стоимости не было возможности при заложенных сокращениях на закупки в 25 % менять ВВТ в войсках по принципу "один на один". Победа США и их союзников в разразившейся в 1991 году войне в зоне Персидского залива над относительно слабым противником в лице саддамовского Ирака, по мнению многих критически настроенных американских специалистов, шла вразрез с планами тех "реформаторов", которые хотели реальных преобразований военной машины США, а теперь были вынуждены временно "отойти на задний план" на фоне громогласных заявлений консерваторов, провозгласивших "успех военной реформы республиканской администрации Буша-старшего", правильность которой якобы была доказана в "Аравийских песках". Новые подходы Между тем эта "победа" не принесла ожидаемых дивидендов республиканцам, которых их оппоненты обвинили в "непродуманных и баснословных тратах денежных средств на военные нужды и вообще неумении экономить". Вследствие этих и еще ряда причин республиканцев ждал проигрыш на очередных президентских выборах. Выдвинутый главой новой демократической администрации Б. Клинтоном на пост министра обороны Л. Эспин предложил еще один проект преобразований в военной сфере, представленный в начале 1992 года. Находясь на посту председателя комитета по делам вооруженных сил в палате представителей еще при прежней, бушевской, администрации, Эспин нещадно критиковал республиканцев за половинчатость их шагов. Квинтэссенцией данного проекта, получившего название "Обзор снизу доверху" или официально "Обзор состояния и развития ВС США на перспективу", являлась мысль о том, что, если американское руководство реально планирует получить выгоду от потраченных на противоборство с СССР более чем 10 трлн долларов, ему следует немедленно заняться кардинальными преобразованиями в вооруженных силах. В соответствии с новым документом следует сформировать совершенно иные вооруженные силы, сэкономив в период с 1993 по 1997 финансовый год громадную сумму - 231 млрд долларов. Проект был одобрен и формально получил санкцию на претворение в жизнь. Эспин, а вскоре и сменивший его на посту министра Уильям Перри активно взялись за дело, но мало преуспели в этом. Упоминавшийся американский авторитетный специалист Л, Корб охарактеризовал проект демократов "обзором снизу доверху только на словах". Дело в том, что генерал К. Пауэлл продолжал оставаться в должности председателя KHIIJ и любыми способами при поддержке своих сторонников противился продвижению инициативы Эспина-Перри. Президент же Клинтон, потерявший авторитет среди поенной верхушки из-за своей позиции по вопросу разрешения геям служить в ВС, просто устранился от помощи министру в "проталкивании" его проекта, который не нашел понимания у генералов. В связи с этим произошла сущее i венная корректировка изначально амбициозного проекта. Корректировка планов Прежде всего, было восстановлено положение о необходимости сохранения такой численности вооруженных сил, которая позволила бы США участвовать одновременно в двух крупных региональных конфликтах. В составе ВМС было решено оставить 12 авианосных ударных групп (АУГ), как во время "холодной войны" Из ВВС ^изымались" порядка 200 тактических истребителей, но "добавлялось" такое же количество стратегических бомбардировщиков, нацеленных на выполнение диетических задач. В сухопутных войсках сокращались две дивизии, но количество соединений в национальной гвардии СВ и резерве оставалось на уровне периода "холодной войны". Морская пехота даже усиливалась за счет формирования еще одной экспедиционной дивизии. Проектом не затрагивались реликты "холодной войны", такие как подводные лодки "Сивулф" SSN-21, ракеты "Трайдент-2", истребители F-22, спутниковые системы связи "Милстар" и др. Более того, администрация Клинтона согласилась на продолжение разработки и поставок для нужд морской пехоты конвертопланов V-22 "Оспри", которые пытался аннулировать еще министр Чейни из предыдущей республиканский администрации. Личный состав ВС сокращался минимально на 8 % - до 2,3 млн человек, а оборонные расходы в период с 1994 по 1998 финансовый год урезались приблизительно на 9 %, в то время как расходы на приобретение новых ВВТ оставались на прежнем уровне. Проект Эспина не устраивал никого: ни консерваторов, ни либералов, ни "реформаторов". Консерваторы утверждали, что сокращенных оборонных расходов будет явно недостаточно для ведения двух войн масштаба театра войны. Они были недовольной и тем акцентом, который клинтоновская администрация делала на подготовке войск к "операциям ниже уровня войны", таким например, как проведенным на Гаити или в Боснии и Герцеговине. Либералы выражали обеспокоенность тем, что Клинтон недостаточно урезал оборонную программу бушевской администрации, и особенно тем, что тот частично восстановил изначально сокращенные по его же инициативе "оборонные фонды" в угоду контролируемого республиканцами конгресса. Действительно, из планировавшихся Клинтоном сокращений оборонного бюджета на 127 млрд долларов реально было сиквестировано только 27. "Реформаторы" -сторонники кардинальных преобразований в военной сфере вообще были вынуждены констатировать факт "неготовности ВС США к ведению войн четвертого поколения". В качестве аргумента они приводили операцию в Сомали в 1993 году, начатую как "гуманитарная миссия", но затем превратившуюся в реальное военное противоборство "следующего поколения", к которому американцы оказались абсолютно не готовы, - они потерпели явный провал (потери составили 18 человек убитыми и два вертолета). Попытки исправить положение Конгресс США оценил два указанными частично реализованных последовательных проекта реформирования военной машины страны как "не полностью отвечающие требованиям новой эпохи" и обязан Пентагон подготовить новый документ, получивший название "Всесторонний (четырехлетний) обзор состояния и перспектив развития вооруженных сил", а параллельно сформировал комиссию национальной обороны практически с аналогичными задачами. Необходимо отметить, что ни пентагоновский, ни конгрессовский проекты не стали прорывом в деле реформирования вооруженных сил США. Пентагоновский вариант подтвердил сценарий двух войн, оставив, таким образом, в неизменном состоянии структуру войск, планы их модернизации (реструктуризации) и вопросы готовности. Чувствовалось, что преемник Перри на посту министра обороны в клинтоновской администрации, в прошлом сенатор Уильям Коэн (республиканец в демократической администрации), как и его начальник Клинтон не был склонен вступать в единоборство с генералитетом и конгрессменами-консерваторами. В проекте остался тезис и о том, что войска должны готовиться к участию в конфликтах типа боснийского или гаитянского. Далее в документе постулировался тезис о том, что США должны поддерживать "стратегическое сдерживание" на уровне 7 тыс. ядерных боеголовок до ратификации Россией Договора СНВ-2, а затем уменьшить их количество до 3,5 тыс. И, наконец, якобы исходя из "угроз неопределенного будущего", обосновывалась необходимость модернизации состоящего на вооружении устаревшего ВВТ. Вместе с тем, видимо, в угоду либералам, в пентагоновском варианте предусматривались и незначительные сокращения личного состава и техники. Так, планировалось сократить регулярные войска на 4 %, или на 60 тыс. человек, резервистов - на 6 %, гражданских служащих - на 11. В проекте предлагалось урезать на 25 % запланированные ранее закупки самолетов F-22, F/A-18E/F и V-22, но не было и намека на отказ от "реликтов холодной войны". Проект комиссии конгресса был более радикальным: во-первых, отмечалось, что концепция "двух войн регионального масштаба" представляет собой "кальку стратегии времен холодной войны" и обязывает содержать на "передовой линии" избыточные группировки войск; во-вторых, проект комиссии критиковал Пентагон за то, что слишком много средств тратится на "вчерашние" ВВТ, вроде танков М1А1 "Абрамс" и авианосцев типа "Нимитц"; в-третьих, Пентагон подвергся критике за отсутствие каких-либо концепций превращения национальных ВС в "полностью мобильные" войска, а также за недостаточное внимание к беспилотным летательным аппаратам и "опережающих время" разработкам разведывательных и коммуникационных систем; в-четвертых, как резюме проект комиссии настоятельно рекомендовал администрации в целом и министерству обороны в частности увеличить ежегодные ассигнования на 5-10 млрд долларов, выделяемых на исследования в областях разведки, военного космоса, разработку концепции "бой в городе", проведение "объединенных" (межвидовых) экспериментов и так называемых информационных операций, что в целом должно "трансформировать американскую военную машину в силы XXI века". Однако генералитет категорически отказался поддержать конгрессовский проект преобразований, в чем его поддержал министр Коэн. Вместо этого глава военного ведомства в конце 1998 года выступил ярым сторонником запроса КНШ в адрес президента относительно финансирования вооруженных сил в рамках существовавшей тогда структуры войск. Хотя надежды генералитета на получение 150 млрд долларов на период 2000-2005 финансовых годов не оправдались, 112 млрд им все же были обещаны, и еще 8 млрд долларов на 2000-2001 годы им добавил конгресс. Таким образом, за десять лет после окончания "холодной войны" оборонный бюджет США сократился всего лишь на 10 % в реальных цифрах, не оказав существенного влияния, как подчеркнул упоминавшийся эксперт Л. Корб, на "подгонку военной машины страны под требования нового времени". Приоритет - "трансформации" В период очередной президентской кампании в США в конце 1999 года республиканцы подвергли жесткой критике прежние проекты реформирования национальных ВС, которые реализовывала демократическая администрация, и которые "потерпели полный провал". Они сводились к следующему: Во-первых, подчеркивалось, что Клинтон и его команда серьезно недофинансировали нужды обороны, а это якобы напоминает ситуацию в стране конца 30-х годов прошлого века, приведшую к "катастрофе Пёрл-Харбора"; Во-вторых, демократы якобы настолько "разбалансировали вооруженные силы", навязывая им всякого рода "гуманитарные" и "стабилизационные" операции, что военная машина страны оказалась не готова к ведению "нормальной войны" крупного масштаба в таких кризисных регионах мира, как Персидский залив или Корейский п-ов; В-третьих, администрация Клинтона не смогла воспользоваться очевидными преимуществами "революции в военном деле" для трансформации вооруженных сил в "мобильные и гибкие войска". Эти три тезиса кандидат в президенты от республиканской партии Дж. Буш-младший озвучил в своей программной речи в декабре 1999 года. Исправить "катастрофическое положение", уже став президентом он обещал прежде всего путем увеличения ассигнований на подготовку войск к боевым действиям, а не к так называемым операциям ниже уровня войны. Новый президент также дал обещание кардинально "трансформировать" военную машину страны, даже если придется "перескочить через поколения технологий". При этом под термин "трансформация" был подведен весьма существенный контекст. Это "процесс, формируемый изменяющейся природой вооруженной борьбы, усиливающимся взаимодействием отдельных составляющих ВС через новые комбинации концепций, боевых возможностей, людей и организаций, которые используют национальные преимущества и защищают страну от асимметричных угроз для сохранения стратегического положения Соединенных Штатов, что помогает укреплять мир и поддерживать необходимую стабильность". Республиканский кандидат пообещал разумную экономию средств за счет отказа от разработок, планировавшихся для противоборства с "исчезнувшей коммунистической угрозой в лице СССР". Действительно, в период нахождения у власти демократов в 90-е годы, яростно критиковавших республиканцев за "безудержное наращивание военного потенциала" в предшествовавший период, на оборону было потрачено 3,3 трлн долларов, что лишь на 14 % меньше, чем во времена президентства республиканцев - Рейгана и Буша-старшего. Теперь республиканцы предлагали увеличить оборонные расходы в течение 10 лет "только" на 45 млрд долларов, тогда как их конкуренты-демократы в борьбе за Белый дом предлагали на тот же период 80 млрд. Во всяком случае, видимо, не в последнюю очередь эти, но также, естественно, и другие аргументы "взяли верх" у избирателей, и республиканцы с триумфом заняли место в Белом доме. Для руководства реализацией амбициозных планов "трансформации" национальных вооруженных сил республиканская верхушка подобрала и соответствующую кандидатуру - Дональда Рамсфелда, имевшего богатый опыт руководителя еще с тех времен, когда он возглавлял военное ведомство в фордовской администрации в 70-е годы прошлого века, руководил аппаратом Белого дома и был представителем США в НАТО. Он также имел репутацию "успешного менеджера", "выведя" возглавляемые им корпорации в число процветающих. Казалось, лучшей кандидатуры на пост министра обороны не найти. Между тем результаты его деятельности отнюдь не превзошли тех, которых добились его предшественники, возглавляя военное ведомство США после окончания "холодной войны". Неудачи Рамсфелда были обусловлены следующими обстоятельствами: - Во-вторых, авторитарный стиль руководства министра явно не подходил для решения такой амбициозной задачи, как "трансформация военной машины страны", требующей, по словам американского эксперта Л. Корба, "наличия определенной гибкости и умения ладить с сильными мира сего для слома сопротивления самой мощной бюрократии мира". Возглавив военное ведомство в январе 2001 года, Рамсфелд тут же испортил отношения с американским генералитетом, гражданскими служащими, высшими представителями военно-промышленного комплекса, и главное, с теми членами конгресса из обеих палат, от которых зависело успешное продвижение "реформаторских идей". Особенно "доставалось" от него аппаратам Пентагона и комитета начальников штабов. Выступая 10 сентября 2001 года, за день до "мегатерактов", перед руководством обеих инстанций, Рамсфелд сделал следующее шокировавшее всех заявление: "Наш главный противник здесь, внутри нашего дома. Это пентагоновская бюрократия!". Американский истеблишмент и общественность, занятые устранением последствий терактов, сразу не обратили особого внимания на эту речь главы военного ведомства, тем более на фоне его конструктивного и даже "героического" поведения в ходе организации отпора террористам, но позже эти слова "недруги" припомнили Рамсфелду. Правда, решительные действия главы военного ведомства в чрезвычайных обстоятельствах были оценены по достоинству. Бывший министр армии Томас Уайт писал в этой связи: "Рамсфелд хорош именно во время кризиса!". - В-третьих, Рамсфелд также пытался форсировать события, пытаясь "трансформировать" ВС в самые сжатые сроки, невольно нанося, непоправимый ущерб военной промышленности. Так, министр без оглядки на "защитников" "реликтов холодной войны" из числа членов администрации и конгрессменов отказывался не только от дальнейшего производства устаревших ВВТ, но и добивался прекращения программ таких "перспективных" вооружений, как, например, САУ "Крусейдер", которые, по его мнению, были просто "лишними" в новом облике американских ВС, но на которые уже были потрачены астрономические суммы. В первые восемь месяцев своей работы на столь высоком посту по его инициативе было сформировано более 12 рабочих групп, которые были призваны обосновать необходимость урезаний ассигнований практически на все оборонные программы. - В-четвертых, открыто демонстрируемый Рамсфелдом упор на технологическое преимущество не только над виртуальным, но и реальным противником (как, например, вооруженными силами саддамовского Ирака или формированиями "Талибан" в Афганистане) в ущерб вниманию к развитию новых форм и способов ведения военных и "стабилизационных" действий инициировал недоверие к нему в среде военных и "реформаторов" как к руководителю, игнорирующему "элементарные принципы современной революции в военном деле". Критикуя рамсфелдовскую концепцию ведения военных действий в Ираке и Афганистане, авторитетный американский эксперт Э. Крепиневич, отмечал якобы ставшую очевидной для всех явную неуместность "акцентирования военной машины США всецело на уничтожении повстанческих сил и минимизации своих потерь за счет безопасности местного населения, игнорирования усилий, направленных на поствоенную реконструкцию. Таким образом, как подчеркивает Л. Корб, намерения и попытки Рамсфелда "трансформировать" вооруженные силы США "фактически закончились терактом 11 сентября 2001 года". Уже к 2005 году оборонный бюджет страны вырос на 40 %, не считая затраты на войны в Афганистане и Ираке. Инициативы республиканцев по жесткой экономии средств и их целенаправленному использованию на нужды "трансформации" по существу провалились, а военно-промышленный комплекс продолжил массовые поставки в войска ВВТ эпохи "холодной войны". В этих условиях миссия Рамсфелда оказалась исчерпанной. Ни президент, ни его окружение не выступили в защиту министра, который в конце 2006 года вынужден был подать в отставку. Без "амбиций" Перед новым главой военного ведомства США, в прошлом директором ЦРУ, Робертом Гейтсом была поставлена менее амбициозная задача, сводившаяся к экономии оборонных расходов на фоне "успешного завершения военных миссий в Афганистане и Ираке". За два оставшихся до избрания нового президента года министр Гейтс проявил себя как "тонкий дипломат", наладив "конструктивные" отношения как с законодателями, так и с представителями ВПК, но при этом фактически не затронув ни одной "болевой точки" заметно сбавившего темпы процесса реформирования ВС. Такая позиция неамбициозного министра-представителя республиканской партии явно пришлась по душе новой демократической администрации, глава которой предложил Гейтсу продолжить начатый им "сбалансированный курс" экономии оборонных средств при условии обеспечения, наконец, перелома в свою пользу ситуации в Афганистане и Ираке. При новом министре были опубликованы либо разработаны следующие важные документы, непосредственно касавшиеся национального военного строительства: "Стратегия национальной безопасности" (2010), "Всесторонний обзор состояния и перспектив развития ВС США" (2010), "Национальная военная стратегия" (2011), а также один из последних с красноречивым названием "Удерживая глобальное американское лидерство. Приоритеты военного строительства в XXI веке", который появился в 2012 году. Наряду с первостепенной нейтрализацией угроз США, исходящих из космоса и киберпространства, "превращающихся в новые среды военного противоборства", в этих документах подчеркивалась и ставшая традиционной задача поддержания готовности войск к одержанию победы над региональным агрессором, военный потенциал которого может быть таким же мощным, как у Ирана или Северной Кореи" (вспомним так называемую концепцию "двух войн регионального масштаба". На этом Гейтс посчитал свою миссию выполненной и по собственному желанию ушел в отставку. По образному выражению президента Б. Обамы, "министр Гейтс, успешно наведя мосты между двумя администрациями, с честью выполнил поставленную перед ним задачу". Главное - экономия средств Назначенный 1 июля 2011 года новый министр, в прошлом также возглавлявший ЦРУ, Л. Паннета был представителем (членом) демократической партии и прославился тем, что лично руководил операцией, приведшей к смерти Усамы бен Ладена. Как человеку, хорошо разбиравшемуся в бюджетных вопросах, президент Обама поручил ему "первоочередную задачу" - обеспечить масштабное сокращение военных расходов на 400 млрд долларов за 12 лет. При этом априори само собой разумеющимся считалось, что в среднесрочной и долгосрочной перспективе (2015-2030) оперативные возможности американских ВС за счет их высвобождения и даже некоторого наращивания должны остаться достаточными для разгрома любого "регионального агрессора". Вместе с тем, в последних пентагоновских документах делался акцент на резкое увеличение ассигнований на силы специальных операций при общем сокращении военного бюджета, что объяснялось необходимостью отказа в дальнейшем от ведения американскими войсками длительных по времени операций, требующих расходования значительных финансовых средств и чреватых большими потерями как среди военнослужащих, так и гражданских лиц, а также более широкого привлечения союзников и партнеров путем их вовлечения в коалиционные действия, в том числе за счет формирования "коалиций по желанию". Однако Паннета, несмотря на возлагавшиеся на него надежды, не сумел решить поставленную перед ним задачу до конца и в феврале 2013 года был заменен на представителя республиканской партии сенатора от штата Небраска Чарльза Хэйгела. Новый министр, имевший боевой опыт во время службы во Вьетнаме (1967-1968), награжденный боевыми медалями и имеющий два ранения, удовлетворял требованиям демократической администрации не только тем, что своим назначением на важный пост потенциально мог смягчать противодействие "реформаторскому" курсу Обамы со стороны влиятельных республиканцев-консерваторов, но и тем, что полностью разделял позицию своего нового "босса" в отношении приоритетов оборонной политики, в первую очередь относительно "экономии средств" и организации "беспроблемного" вывода американских войск из Афганистана в обозначенные временные рамки - до конца 2014 года. Несмотря на определенное негативное отношение к Хейгелу со стороны произраильского лобби в связи со стремлением кандидата в министры соблюдать баланс интересов США на Ближнем Востоке, в целом его позиция в отношении необходимости выполнения соглашения СНВ-3, продолжения разработки и размещения по всему миру систем ПРО и другим аспектам американской военной стратегии нашла поддержку в конгрессе, и кандидатура нового министра обороны была утверждена. При этом на него неожиданно "свалилась" ранее не планировавшаяся миссия по "изначально нежелательному" вовлечению ВС США в процесс урегулирования разразившегося в начале 2011 года кризиса на Ближнем Востоке. Не являющийся жестким сторонником прямого участия американских военных "в очередном Вьетнаме", Хэйгел все же был вынужден придерживаться общих установок американского руководства на "подчинение развития ситуации своему контролю", в том числе и с применением военной силы. Особенно отчетливо это прослеживалось в период обострения обстановки вокруг Сирии и постепенного втягивания в конфликт США. Будет ли министр Хэйгел в состоянии успешно решить поставленные перед ним задачи, покажет время. Однако уже сегодня есть основания говорить, что ожидания "реформаторов" в отношении кардинальных преобразований военной машины США в ближайшей перспективе не оправдаются. Прежде всего, для успешного осуществления любой реформы помимо четко продуманной и всесторонне обоснованной концепции нужны избыточные средства, которых вряд ли будет достаточно в условиях взятого нынешней американской администрацией курса на всемерную экономию и урезание военного бюджета. Реально неизбежные преобразования в области обороны как следствие завершения очередной военной кампании (или кампаний!?) все же ждут вооруженные силы США, но, видимо, уже при следующей президентской администрации, хотя определенная подготовка в этом направлении уже началась. Зарубежное военное обозрение. - 2014. - №4. - С. 104-112 Смотрите также | |
|
| |
| Просмотров: 3364 | | |
| Всего комментариев: 0 | |