Сумерки. Наступает час спецназа. Все документы, фотографии, блокноты, личные вещи сданы в штаб, убраны там в конверты и закрыты в сейфы. Теперь все они, бойцы группы специального назначения, безымянны. Точнее, имя у них есть, одно на всех – радиопозывной группы. И голос радиста теперь – их голос. Усталый, короткими сообщениями, он будет докладывать о пройденных километрах, точках стояния, местонахождении и маршрутах. О выполнении задач. Об уничтоженных объектах противника, о трофеях и пленных.
Но может так случиться, что именно он, этот голос, еле слышный, мертвеющий, отправит в эфир – сквозь треск помех и автоматных очередей – последнее: «Прощайте, ребята! Нас больше нет».
Спецназ не знает жалости, но и сам ее ни у кого не просит.
… В Грозном, в ту новогоднюю ночь, когда вместо победоносного похода армия оказалась в пекле и, теряя людей, технику, таяла в огненных мешках дудаевцев, спецназовцы прикрывали собой вырывающуюся из окружения пехоту.
Разведгруппа бердской бригады спецназа осталась прикрывать отход разгромленной, потерявшей половину людей, командира и две трети боевой техники 131-й майкопской бригады. Всего одна группа! «Спецы» почти два часа держали дудаевцев, обеспечивая отход подразделений. Группа погибла вся, но ее гибель спасла сотни жизней. Вечная память героям!
Сегодня здесь, в самой глубине России, откуда тысячи километров до Грозного, до Чечни, они не на войне. Здесь полигон, на котором идут учения.
Очередная разведгруппа уходила в ночь. Облаченные в белые маскировочные комбинезоны, какие-то сразу бесформенные, тенеобразные бойцы один за другим исчезали в темноте. И через мгновение лишь затихающий хруст снега напоминал о них, да и тот скоро смолк.
Теперь на несколько дней они вне закона. Они – «серые волки», и на них будет вестись охота. Их будут разыскивать всеми возможными способами, загонять в засады, обкладывать, травить. Но и они все эти дни будут рваться к цели. Растворяться в лесах, просачиваться сквозь кордоны, охотиться на охотников и приближаться к главной цели рейда – объекту противника. Таковы условия учений. И никаких поблажек никому не будет. Синяки будут настоящими, и бушлаты до самого последнего часа вряд ли просохнут от пота.
…После развала Союза Россия лишилась пяти сухопутных и одной морской бригад спецназа. Кстати, последняя была самой подготовленной из всех, себе подобных. Но и оставшиеся переживали далеко не лучшие времена.
Чечня лишь заострила проблему армейского спецназа, способного решать узкоспецифические задачи военной разведки. В Чечню и были стянуты все наличные силы спецназа – сводные батальоны четырех бригад и полк спецназа ВДВ. Но применять их именно по специальному назначению, увы, почти никто не умел. Эти отряды и группы попросту были розданы сухопутным и десантным частям, которые использовали их в основном как штурмовые подразделения, считая, видимо, спецназ отрядом неких «сверхчеловеков», способных на любые чудеса.
По большому счету, так оно, в сущности, и было. Сводный батальон спецназа ВДВ вошел в Грозный рано утром 1 января 1995 года на выручку изрядно потрепанному корпусу генерала Рохлина. С первых же минут, ведомые неопытным проводником, разведчики попали под огонь дудаевцев, но не растерялись и, резко изменив маршрут, вышли в назначенный район, где находился штаб корпуса.
Не предназначенный для боев в городе, оснащенный одним только легким стрелковым оружием, сводный батальон сломил сопротивление дудаевцев в этом районе и начал развивать наступление на президентский дворец. Переломным моментом борьбы за город стал штурм высотных зданий института нефтехимии и жилой 16-этажки, прикрывавших подход ко дворцу и господствующих над центром города.
После тщательной разведки выяснилось, что ночью дудаевский гарнизон уходит на отдых, оставляя лишь дежурные расчеты. Решено было этим воспользоваться. Применяя бесшумное оружие, приборы ночного видения, разведчики вошли в здание и, уничтожив дежурные расчеты дудаевцев, обеспечили выдвижение мотострелков и занятие этих объектов. К утру это уже были опорные пункты наших войск, а ничего не подозревавшие гарнизоны боевиков, возвращающиеся с рассветом на свои позиции, попали в засаду и тоже были уничтожены. То была одна из самых ярких операций спецназа в Грозном.
У спецназовца много оружия. От ножа и гранат до автомата, бесшумного пистолета, радиоуправляемых мин. Но все же главное его оружие – это… ноги. Потому что труд армейского разведчика совсем не похож на героические сказки о Рэмбо. Он такой же, как и в былые времена. Разведчики почти не ездят на броне, а тем более – под броней, это участь пехоты. Нет у них танков. И даже «вертушки» для них – только средство доставки группы до условной точки. А дальше десятки, а иногда и сотни километров на своих двоих. Где бегом, где шагом, где ползком. И не по дорогам, а по лесам, по чащобам, по болотам и оврагам. Спецназовец действительно чем-то похож на волка, изображенного на шевроне. Скрытный, дерзкий, осторожный и – беспощадный к противнику.
Снег. Снег. Снег. Кажется, в мире нет больше ничего, кроме снега и холода. Снежная каша вяжет ноги, сковывает движения. Кажется, что не идешь, а плывешь по нему еле-еле. Зыбкие сугробы по пояс, группа уже четвертый час пробивается сквозь них. Впереди с хрипом, в поту угрюмо торит путь «вожак» – сейчас это двухметровый пулеметчик. Каждые полчаса «вожаки» меняются, выбившись из сил. Тельники на парнях давно уже хоть выжимай. Каждый грамм амуниции тянет к земле. Уже нет сил идти, но что-то заставляет и заставляет тебя передвигать ноги. Какая-то запредельная привычка держаться, смотреть на товарища впереди. Он сделал шаг в снежном тоннеле – и ты шагаешь по его следу, мечтая лишь об одном: рухнуть в это белое толокно под ногами…
– Привал! – подает голос командир, и почти мгновенно – кто где стоял – бойцы падают в снег.
– Отставить! – безжалостно выдергивает всех обратно лейтенант; – Вас что, не учили, что такое привал? Решетов, Юсупов – в охранение! Остальные к деревьям! На снегу никому не лежать. Сдохнете…
Сам лейтенант, и без того худой, за эти сутки совсем усох. Скулы выперли, глаза запали, под ними от недосыпания и переутомления – черные круги. Из-под воротника его куртки вдруг выбивается легкое облако пара, тает в морозном воздухе. Четверть часа пролетели секундой.
– Подъем! – рычит лейтенант. – Вперед, за мной! – И он, встав во главе группы, начинает торить тропу сквозь сыпучий, глубокий снег…
Поздно вечером в глубине леса на дне крутого оврага оборудуем стоянку. В отвесной стене, под наплывом корней ели бойцы раскладывают небольшой костерок. С боков он обвалован снегом, сверху корни и крона ели. Отойди с десяток метров – и ничего не увидишь. В костерке на углях теснятся банки сухпая. Рис с тушенкой. Булькает в небольшом котелке чай.
* * *
Офицеры спецназа полка ВДВ – специалисты высшей категории, солдаты не отлынивают от занятий, но учатся воевать с полной отдачей физических и моральных сил, упорно и старательно. Они понимают, что в любую минуту полк могут поднять по тревоге и бросить в самое пекло.
Этот полк–исключение из правил в современной Российской армии. Солдат сюда набирают только по их собственному желанию, и подбираются парни крепкие, самостоятельные и волевые. Они считают за честь служить в легендарном полку. И нет для солдат большей чести, чем быть похожими на своих товарищей, которые прошли Чечню, переломив ход январских боев в Грозном, вырвав у дудаевцев инициативу.
Сейчас идут обычные учения, но все происходит почти как на войне. После недолгих сборов и инструктажа группы отправляются выполнять поставленные задачи. Одним надо скрытно пересечь линию фронта условного противника, другие идут рвать его коммуникации, уничтожать транспорт и штабы «врага».
Солдаты знают, что вернутся в очень условно теплые палатки в лучшем случае лишь через трое суток. Но унылых лиц не видно, почти все веселы, чувствуется азартное напряжение НАСТОЯЩЕЙ БОЕВОЙ УЧЕБЫ.
* * *
По данным разведки, через этот лес должны были возвращаться с совещания у Масхадова начальник дудаевского штаба северного фронта и несколько полевых командиров. По решению комбрига в лес на перехват дудаевцев ушли три группы. После доразведки и уточнения из нескольких дорог, пересекающих этот горный массив, остановились на трех. Там и организовали засады.
Дудаевцев ждали почти сутки. Уже начали сомневаться: а не проехали ли те в каком-то другом месте, но засады не снимали. И действительно, к вечеру на одной из дорог показались две «Нивы».
Огневой налет был молниеносен. Ни один из боевиков не успел даже схватиться за оружие.
Ликвидация начальника штаба фронта и четырех крупных полевых командиров внесла неразбериху в ряды дудаевцев и почти на полтора месяца парализовала их действия в этом районе…
Вот он, объект. Долгожданная цель. В низине, между двух холмов у реки, – лагерь противника. Шалаши, палатки. Над развалинами дома – тарелка антенны космической связи. Часовые по периметру.
Командир внимательно изучает лагерь в бинокль. Запоминает, оценивает, прикидывает. Цель группы – штаб и узел связи. Их необходимо уничтожить. По возможности взять карты и документы.
Трое суток пробирались сюда разведчики. Обходили засады, просачивались сквозь заслоны. И вот спецназовцы у цели…
– Группа прикрытия, занимаете позицию вот здесь и здесь, – хрипло, негромко ставит боевую задачу лейтенант. – Пулеметчики, особое внимание на эту сторону. Сюда у них выходы из палаток. Юсупов, ты с винторезом снимаешь часового у свалки, потом того, который у штаба. Штурмовая группа, выходим через свалку. Как только часовой падает – резко вперед. Работаем только с «глушаками». Если шума не будет, то минируем все и уходим. Если засветимся, то после захвата штаба и узла связи отходим к столовке. За ней – сразу в лес. Работать по палаткам из подствольников…
Минутная стрелка наползает на цифру 3. Мешком оседает часовой, даже не успевший осознать собственную «смерть». Серые тени спецназовцев, едва различимые в темноте, скользят по лагерю, занимают позиции для атаки. Короткий хлопок – и валится в снег часовой у штабной палатки. И тотчас ко входу устремляются разведчики. Пока двое отволакивают часового за палатку, остальные, стремительно откинув полог, врываются внутрь. Долетают чей-то сдавленный вскрик, еле различимые щелчки выстрелов – и все стихает. Спустя несколько минут полог вновь распахивается, и спецназовцы выскакивают на улицу, растворяются в темноте за палатками.
А через какое-то время, задыхаясь от бега, хрипло дыша, собираются вокруг командира в подлеске на холме, над лагерем.
– Все на месте? – тоже задыхаясь, спрашивает командир. И убедившись, что группа в сборе, подходит к небольшому металлическому чемоданчику – пульту управления радиовзрывателями. Нажатие кнопки – и над лагерем взлетают к небу столбы взрывов. Задача выполнена…
Рязань – Москва
