Глобальное противостояние стало перманентным состоянием существования человечества
С момента распада СССР прошло уже более 23 лет. В течение этого не такого уж и продолжительного по историческим меркам периода мир не стал, как, возможно, на это кто-то рассчитывал, более справедливым и безопасным. Наоборот, в этом отношении он стал хуже.
В течение этого времени мы стали свидетелями четырёх войн с масштабным участием в них вооружённых сил США и НАТО (две войны против Ирака, война против Сербии на Балканах, война в Афганистане). Имел место и ряд региональных вооружённых конфликтов, подготовленных или спровоцированных США и их союзниками или рвущимися к власти новыми силами.
Это вооружённый конфликт 1992 года в Приднестровье, вторая ливанская война 2007 года, агрессия Грузии против Южной Осетии и Абхазии 2008 года, свержение в 2011 году режима Муаммара Каддафи в Ливии, продолжающийся вооружённый конфликт в Сирии, расширение зоны террористической активности на Ближнем Востоке с появлением там самопровозглашённого «Исламского государства», устроившего геноцид против местного населения неисламского вероисповедания. Хроническая военно-политическая нестабильность сохраняется в ряде регионов и стран Африки.
Особое место в вооружённых конфликтах, прямо затрагивающих национальные интересы и безопасность России, занимает гражданская война на юго-востоке Украины, в развязывание которой огромный вклад внесли США, Евросоюз и нынешний киевский режим. Сегодня это наиболее опасное направление, на котором Запад пытается прорваться к западным границам России.
Несколько упомянутых выше вооружённых конфликтов продолжаются. Остаются ещё и так называемые спящие конфликты (в Нагорном Карабахе, в том же Приднестровье, в Центральной Азии, на Южном Кавказе и в других регионах).
Характер, содержание и интенсивность вооружённых конфликтов последней четверти века постепенно приобретают новые черты. Можно отметить постепенный уход в тень комплексных военных операций классического содержания и определённое снижение масштабов конфликтов с точки зрения численного и боевого состава участвующих в них сил западных стран.
В первую очередь это относится к конфликтам с непосредственным участием вооружённых сил США и НАТО. Это объяснимо, так как полномасштабные военные операции с применением в них всех видов вооружённых сил и вооружений могут проводиться против государств или режимов, обладающих крупными регулярными армиями и соответствующим вооружением.
Последним событием такого рода для США стала вторая война в Ираке (2003–2011 гг.), в которой Пентагоном задействовалась 250-тысячная группировка американских войск и воинские контингенты 49 стран-сателлитов. Но и потери американцев в этой войне оказались наибольшими после Вьетнама. Это почти 5 тысяч убитыми и более 32 тысяч ранеными при примерно 7 тысячах дезертиров.
Примечательно то, что основную часть этих потерь американцы понесли не в боях с иракской армией, а от иррегулярных сил исламского сопротивления. Именно неготовность американской армии к длительной борьбе с иррегулярными силами противника и большие потери в личном составе подтолкнули Пентагон к принятию решения о выводе основных своих сил из Ирака и возложению основной тяжести борьбы с силами сопротивления на наспех сформированные вооружённые силы подконтрольного режима Багдада.
Примерно так же складывается для США военно-политическая обстановка в Афганистане, хотя характер 13-летней американской военной кампании на территории этой страны несколько иной, чем в Ираке. Главная ставка в кампании американцами и натовцами была сделана на:
• широкое применение авиации (в том числе стратегической на начальном этапе вторжения в Афганистан), • проведение ограниченных наземных операций с использованием сил специального назначения в зонах наибольшей активности талибов, • удержание под контролем важнейших городов страны и районов, • охоту за лидерами и полевыми командирами сопротивления.
Тем не менее результаты этой стратегии оказались более чем сомнительными. Разветвлённая сетевая структура сил и разведки талибов позволяла успешно уклоняться от боестолкновений с крупными силами США и НАТО и наносить им удары партизанскими и террористическими методами там и тогда, где и когда они этого не ожидали. Общие потери только убитыми военных США и НАТО за время войны в Афганистане составили около 3,5 тысячи человек.
И всё это при том, что группировка вооружённых сил США и НАТО на территории Афганистана временами достигала более 130 тысяч человек, имела в своём составе штурмовую и армейскую авиацию, разведывательные и ударные беспилотные средства, высокоточные боеприпасы, современные технические средства разведки и управления.
В интересах Пентагона действовал ряд частных военных компаний. Кроме того, Вашингтон сумел вовлечь в операцию в Афганистане воинские контингенты почти 50 других стран. Однако эти старания оказались напрасными: за годы войны талибы не только восстановили, но и нарастили свои силы, контролируют большую часть территории страны и не оставляют для интервентов никакой надежды на успех.
Сейчас США и их союзники (большинство из них уже сбежали домой) активно готовятся к выводу из Афганистана своих основных сил. Но при этом они пытаются найти какие-то возможности и формы сохранения присутствия в этой стране. Как всё это будет происходить, пока непонятно. Но ясно одно: военное вторжение США в Афганистан после их ухода из этой страны в итоге обернётся полной дестабилизацией обстановки, и её протуберанцы могут затронуть территории других государств Центральной Азии.
Характер и содержание вооружённых конфликтов современности зависят от ряда новых факторов.
Главным из них следует считать сохраняющееся и нарастающее глобальное противостояние. С одной стороны - западный блок государств (США, Евросоюз, Япония и находящиеся в сфере их влияния другие страны), с другой – группа государств Евразии, АТР, Ближнего и Среднего Востока (прежде всего Россия, Китай, КНДР, Иран, Сирия).
Это противостояние, определяющее общую геополитическую и стратегическую картину мира, охватывает экономическую, политическую, военную, информационно-пропагандистскую и иные сферы жизни государств и простого человеческого существования.
Именно в ходе этого противостояния, уже получившего название «гибридная война», возникают ситуационные политические и военные союзы государств, закладываются основы их стратегического взаимодействия на случай глобальных или крупных региональных военных конфликтов, идёт процесс развития вооружённых сил и средств вооружённой борьбы, разрабатываются новые стратегические концепции и принципы применения вооружённых сил в глобальной и региональных войнах, инициируются различного рода локальные вооружённые конфликты, «цветные революции» и государственные перевороты.
Глобальное противостояние стало перманентным состоянием существования человечества и имеет свойство периодически обостряться до крайне опасных уровней. Ничего нового в этом нет, но есть одна важная особенность: сегодня это противостояние происходит в отсутствие прежнего двухполюсного стратегического баланса сил, что существенно повышает опасность сваливания мира в планетарный хаос военно-политической нестабильности и даже глобального вооружённого столкновения.
Это оказывает существенное влияние на содержание вооружённых конфликтов. Ощущение безнаказанности и вседозволенности, возникающее у агрессора, подталкивает его к действиям, направленным прежде всего против мирного населения, против создававшейся десятилетиями промышленной, территориальной и социальной инфраструктуры, памятников культурного наследия.
Анатолий Гушер, генерал-майор в отставке, генеральный директор Центра стратегического развития