Первый ракетоплан

13:2515 May, 2015 5620

Неуклюжий «гадкий утенок» с трагической судьбой, не попавший на фронт, но так много сделавший для отечественного ракетного двигателестроения и реактивной авиации. 15 мая 1942 года впервые взлетел советский ракетный самолет БИ-1.

«Непривычно быстро набирая скорость, самолет через 10 секунд оторвался от земли и через 30 секунд скрылся из глаз. Только пламя двигателя говорило о том, где он находится», — так описывал первый полет своего детища главный конструктор самолета БИ-1 Виктор Болховитинов.

…К концу 1930-х годов в советском авиастроении уже созрела мысль о возможной практической постройке самолета-ракетоплана с жидкостным реактивным двигателем.

Эту идею активно продвигал Сергей Королев, однако на практическую прямую вышли другие.

Виктор Болховитинов
Виктор Болховитинов

На возможности такого самолета смотрели с прикладной точки зрения. Машина теоретически получалась не только высокоскоростной (800−850 км/ч — неслыханная по тем временам скорость), но и набирала высоту в 8−10 раз быстрее самых скороподъемных истребителей. Однако время работы жидкостного ракетного двигателя на борту самолета было ограничено запасом быстро «съедаемого» топлива, что не позволяло осуществлять продолжительный полет.

Совокупность этих факторов предопределило возможное применение ракетоплана: скоростной дежурный перехватчик ПВО, который должен был взлетать из непосредственной близости охраняемого объекта и атаковать подлетающие самолеты противника. К слову, именно по этой идеологии в конце войны Германия создаст и будет применять ракетные перехватчики Me.163 Komet.

В предвоенном Союзе же идея была «обмозгована», расплывчато записана в постановлении Комитета обороны при Совнаркоме от 12 июля 1940 году… и отложена на полку. Время было неприятное, война стала реальностью на Западе и вот-вот могла начаться на Востоке, Красная Армия нуждалась в перевооружении на более «земные» и отработанные виды военной техники.

Зимой 1941 года к главному конструктору ОКБ 293-го химкинского авиазавода Виктору Болховитинову заявились два сотрудника: начальник бригады механизмов Александр Березняк и двигателист Алексей Исаев.

Болховитинов услышал от них смелую идею: а давайте, мол, сделаем ракетный самолет на базе того двигателя, что в 1940 году испытывал на опытном ракетоплане Королева конструктор из НИИ-3 Леонид Душкин. Только мощность нужна вдвое выше, не меньше…

Березняк взялся за разработку планера самолета, Исаев — за двигатели. Работы велись в инициативном порядке, в свободное от основной загрузки время. На Березняка и Исаева взъелся местный партком, орлиным взором пытавшийся углядеть на предприятии любое рассогласование с начальственными указаниями и утвержденным планом работ. В итоге Болховитинов загнал обоих в собственный кабинет и приказал спокойно работать там, без лишних глаз.

Александр Березняк и Алексей Исаев
Александр Березняк и Алексей Исаев

9 июня 1941 года Болховитинов решил, что проект вытанцовывается, и презентовал его в Наркомате авиапромышленности, заявив, что сможет построить опытную машину за три месяца. Тут началась война и, казалось бы, стало совсем не до того.

Тем не менее, в августе 1941 года Госкомитет обороны поручает Болховитинову за 35 дней построить опытный образец ракетного перехватчика — или, подразумевалось, не приставать больше с такими фантазиями.

А ничего ж еще толком не готово!

Инженеры и техники перешли на казарменное положение, они дневали и ночевали в цехе. К 15 сентября планер был готов, но двигатель требовал стендовой доводки. Аэродинамические испытания подтвердили правильность расчетов. В итоге в октябре 1941 года инженеры Болховитинова вместе со своим детищем поехали в эвакуацию на Урал.

Машина получила обозначение БИ-1 («ближний истребитель» или «Березняк и Исаев»).

При взлетной массе полторы тонны он поднимался на пятикилометровую высоту за одну минуту, а на десятикилометровую — за полторы.

Двигатель массой всего 45 кг работал на смеси керосина и азотной кислоты (свыше 700 кг на борту). Максимальная скорость — до 900 км/ч.

Двигатель БИ-1
Двигатель БИ-1

Не все клеилось. 20 февраля 1942 года машина взорвалась на стенде, под выброс кислоты попал инженер Арвид Палло, выживший буквально чудом — и потом долгое время работавший двигателистом в команде Сергея Королева. Но в тот день Палло, получивший серьезный химический ожог, выволок из кабины пилота Григория Бахчиванджи, пострадавшего при взрыве.

Машину восстановили и протестировали заново. 15 мая 1942 года Бахчиванджи впервые поднял самолет в воздух.

По итогам полета, несмотря на жесткую посадку с подломленным шасси, Бахчиванджи с некоторым удивлением рапортовал о новой машине: обзор прекрасный (отсутствие винта и расположение кабины), сильных шумов и посторонних выхлопов в кабине нет, управление очень легкое, хотя поведение машины и не совсем типичное, не такое как у винтовых самолетов.

Успехи первого испытания привели к выделению на проект дополнительных ресурсов. Были заложены еще несколько опытных экземпляров, и началось формирование технологического задела на опытную войсковую партию в 30−40 машин. Предполагалось вооружить истребители двумя пушками и кассетами для 2,5-килограммовых бомб, которые планировалось сбрасывать на плотный строй тяжелых бомбардировщиков с высоты.

Хвостовая часть БИ-1
Хвостовая часть БИ-1

На первых вылетах машину не выводили на полную скорость, ограничиваясь значениями в 400−600 км/ч. В седьмом полете, который должен был состояться 27 марта 1943 года, было решено произвести испытание на скорость 750−800 км/ч. Там-то и крылась опасность «нетипичного» поведения машины. Машина Бахчиванджи, находившаяся в горизонтальном полете, неожиданно «клюнула» носом вниз и камнем ушла в землю с высоты 2000 метров.

Длительное расследование причин аварии позволило обрисовать зловещее явление пограничной аэродинамики — «затягивание в пикирование». При скоростях полета самолета, близких к звуковой, над плоскостями крыльев ускорившийся воздушный поток достигал звуковой скорости.

При этом резко менялся характер обтекания плоскости: над ней начинали формироваться зоны уплотнения, смещающие баланс подъемной силы и заставляющие машину с прямым крылом опрокидываться в пикирование.

Катастрофа Бахчиванджи остановила работу над БИ-1. Заложенная было опытно-войсковая серия самолетов была уничтожена. Определенные работы по самолетам с жидкостными двигателями продолжались после возвращения К. Б. Болховитинова в Москву, но постепенно стало понятно, что это тупиковая ветвь и будущее принадлежит турбореактивным машинам.

Ракетоплан БИ-1
Ракетоплан БИ-1

Виктор Болховитинов после войны отошел от активного проектирования летательных аппаратов и перешел на преподавательскую работу. Но перед этим он успел воспитать целую плеяду талантливых и целеустремленных специалистов.

«В то время нас многие считали чудаками и думали, что наш опыт быстро заглохнет, но жизнь показала другое. Наш коллектив чудаков разнес свою „заразу“ вширь и глубь, вопреки всем сомневавшимся», — так комментировал Болховитинов свое увлечение ракетной тематикой.

Помимо Березняка и Исаева, к его школе обычно относят нескольких соратников Королева, главных конструкторов ракетно-космического проекта: Бориса Чертока, Василия Мишина и Николая Пилюгина.

Александр Березняк возглавил филиал микояновской «лавки» ОКБ-155−1, занявшийся крылатыми ракетами. Ныне это расположенное в Дубне «Государственное машиностроительное конструкторское бюро имени А.Я.Березняка» в составе корпорации «Тактическое ракетное вооружение». На счету этого предприятия, по сути, весь арсенал ударных средств советской морской ракетоносной авиации и стратегической авиации: ракеты Х-22, КСР-2, КСР-5, Х-20, Х-15, Х-55, Х-101, а также противокорабельные ракеты П-15, 3М80 «Москит», тактические ракеты «воздух-земля» Х-58 и Х-59.

Алексей Исаев возглавил ОКБ-2, специализирующееся на разработке ракетных двигателей. Его двигатели стояли на баллистических ракетах Р-11 (Р-11ФМ), ракетах ЗРК С-75. С конца 1950-х годов исаевское КБ активно работало для советского космического проекта — в частности, создавало тормозную двигательную установку гагаринского корабля «Восток», а потом двигатели для разгонных блоков. Ныне это «Конструкторское бюро химического машиностроения им. А.М.Исаева», филиал Центра имени Хруничева.

Макет истребителя Березняк, Исаев БИ-1 из коллекции музея в Монино
Макет истребителя Березняк, Исаев БИ-1 из коллекции музея в Монино. Фото: Сергей Рябцев russianplanes.net

Григорию Бахчиванджи в 1973 году посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. В России ему поставлено несколько памятников, немало улиц названо в его честь. Имя Бахчиванджи носит поселок при подмосковном военном аэродроме Чкаловский, а также кратер на обратной стороне Луны.

SMI2.NET

Рассказать друзьям

Неверно введен email
Подписка оформлена