Бенес Айо — личность удивительная. Если бы он был героем романа, то автора, несомненно, заклевали бы за неправдоподобие, даже некоторую фантастичность образа. Гражданин Латвии, этнический негр, русский патриот и член партии «Другая Россия», национал-большевик, учившийся и работавший в Лондоне микробиолог. Сейчас — артиллерист Вооруженных сил Новороссии. А еще — просто умный, сильный и принципиальный человек, никогда не боявшийся идти поперек общепринятых течений.
— Расскажите, что Вас заставило бросить Евросоюз и прийти в ополчение?
— Дело в том, что я имею ультралевые взгляды. Я являюсь активистом партии «Другая Россия». И мы выступаем за социальную справедливость и национальную справедливость, выступаем против дискриминации человека человеком, и против дискриминации и унижения каких-либо национальностей или расовых групп. Также мы выступаем за восстановление обновленного Союза Советских Социалистических Республик.
Еще в марте прошлого года я получил вместе со своими товарищами сообщение в твиттере от лидера нашей партии Эдуарда Леонидовича Лимонова о том, что нам следует поехать в Крым и поддержать народ Крыма, который не хотел жить под властью фашистской хунты, которая совершила переворот в феврале 2014 года, и защитить народ от возможных провокаций со стороны бандеровцев. В то время я проживал не в Латвии, а в Лондоне. До поездки сюда на протяжении последних семи лет я проживал в Великобритании, да. Поскольку после распада СССР у нас полностью развалилась промышленность, сельское хозяйство, резко снизились зарплаты, пенсии, и большинство населения стало проживать в нищете, то чтобы как-то выживать, многие жители поехали в более развитые страны Евросоюза — это Великобритания, Ирландия, Германия и так далее. Туда нам можно ехать и работать без визы.
Из Лондона я поехал в Симферополь вместе со своими товарищами по партии «Другая Россия». Мы проводили агитационную деятельность, в частности распространяли листовки, ездили в Бахчисарай, где призывали крымских татар проголосовать за вступление Крыма в состав в Российской Федерации. Мы участвовали в митингах-пикетах, а также вступили в Крымскую самооборону, стояли на блокпостах и охраняли несколько еще не сдавшихся украинских воинских частей. Дело в том, что там сохранилось оружие, и мы предотвращали провоз туда оружия и вывоз оружия из этих частей. И большая часть украинцев согласилась оставаться в Крыму и служить, но часть их уехала на Украину.
Единственный эксцесс произошел уже после вступления Крыма в состав Российской Федерации. Около воинской части, которую я в частности охранял, один член организации Правый сектор*, семнадцатилетний парень из Львова из недостроенного девятиэтажного здания осуществил несколько выстрелов. Погибло двое военнослужащих. Один ополченец и один представитель украинской армии, еще один был ранен. То есть он хотел как бы столкнуть лбами крымчан и украинскую армию.
Но нам удалось остудить горячие головы, преступник был наказан. И после того как за вступление Крыма в Россию проголосовало почти 97 процентов, мы решили с товарищами по партии уехать в Донецк, потому что там началось тоже народно-освободительное движение. Но по указанию коррумпированного губернатора в то время Донецкой области, Сергея Таруты, меня и моих товарищей просто депортировали из Донецкой области, которая в то время была территорией Украины. СБУ взяла нас ночью на квартире. Меня, потом Игоря Щуку и Сергея Творога.
Нас взяли: и их депортировали в Россию, а меня обратно в Великобританию, откуда я приехал. Я являюсь гражданином Латвии и меня сначала хотели депортировать в Латвию, но Латвия отказалась меня принимать. Я приехал в Великобританию, начал работать, несколько недель вел свой обычный образ жизни, но потом я получил огромное количество писем и от членов партии, и от руководства нашей партии, от знакомых, друзей из Донбасса о том, чтобы приехать и поддержать их, поскольку близился май, когда мы планировали проводить референдум о статусе Донбасса.
Уже тогда киевская хунта начала военные действия в Славянске. И я тогда взял российскую визу и просто перешел тайком границу через леса с двумя товарищами, это был Артем Грилюк из Краматорска и Сергей Творог, с позывным «Творог» из России. В то время людей из России от 16 до 50 лет вообще не пускали на Украину, а относительно меня в их архиве был запрет на въезд. И поэтому вот мы прошли там через Чертково, вышли на Меловое и уже на территории Луганской области нас схватили силовики.
Как мне сказали, это была Национальная Гвардия. А потом очень жестко там нас допрашивали с пристрастием. Потом нас повезли на Киев, там нас вторично допрашивали СБУ, тоже жестко. И после этого, как мне сказали, «вот мы тебя отправим в плен». Я был на гауптвахте где-то под Харьковом. Я отсидел там неделю. Грилюка посадили в тюрьму, а Сергея Творога депортировали в Россию. И после этого меня уже депортировали в Латвию. В самолете постоянно находилась охрана, и только я сошел с трапа самолета, как меня взяли сотрудники полиции безопасности Латвии. Меня посадили в тюрьму. Меня обвинили по трем статьям: призывы к насильственному свержению конституционного строя Латвии, подрыв территориальной целостности Латвии, фактически то же что и на Украине, и призыв к насильственной ликвидации независимости Латвии поскольку, находясь в Симферополе и Донецке, я сравнивал латвийскую этнократическую клику, преследующую русскоязычное население Латвии, с украинской хунтой.
Это те же методы, за ними стоят Западная Европа и США. И они осуществляют политику апартеида и этноцида по отношению к представителям иной национальности, и жесткие репрессии в отношении инакомыслящих. И вот в тюрьме я сидел два месяца, но поскольку в Латвии, за мной числилось постоянное место жительства (хотя я там и не жил, я жил в Великобритании), меня отпустили под полицейский контроль.
Я три раза в неделю отмечался в здании полиции безопасности, и каждую ночь ко мне приходили сотрудники полиции безопасности и проверяли, чем я занимаюсь. Мне был запрещен выезд из города. Было запрещено появляться в городе в ночное время суток. Но бдительность наших полицейских структур, особенно под Новый Год, накануне Нового Года, когда они любят выпить и пытаются изобразить правонарушения, она чуть-чуть спадает в отношении тех, кто находится под полицейским надзором.
И я ночью, это было, по-моему, двадцать минут девятого, сбежал через лес в Эстонию. Потом автостопом поехал до Таллина. Там я взял билет на паром, доехал до Финляндии, Хельсинки. Да. И вот в этот момент у меня тряслись коленки, настолько я боялся, что я нахожусь в списках Евросоюза и меня могут там схватить. Но дело в том, что это был уже вечер, шесть часов, и я просто взял билет с рук фактически, когда касса уже закрывалась и ничего не было занесено в компьютер. И меня никто не мог в то время проверить. Это было как раз воскресенье. И я взял в Хельсинки билет на автобус до Ленинграда, доехал до Ленинграда, а оттуда на Москву. Там я прибыл к своим товарищам по партии «Другая Россия». Мы провели митинг на Триумфальной площади, где выступили по донбасской тематике, призывали население России отправляться в качестве добровольцев поддержать население Донбасса и занимались сбором гуманитарной помощи. И через несколько дней я прибыл в ЛНР и вступил в самоходно- гаубичный дивизион 2ой бригады. С тех пор я нахожусь в армии ЛНР и принимаю участие в боевых действиях. Я был под Станицей Луганской зимой, потом в феврале я был около недели под Дебальцево и в Дебальцево. Меня прикрепили к минометной батарее, там нужны были люди.
— Чем вы занимаетесь сейчас?
— В настоящее время мы очень четко соблюдаем Минские договоренности. Мы только защищаем народ ЛНР, наших военнослужащих, защищаем население в наших городах, причем, используя орудия калибра до 100 мм. Мы отвели все орудия в феврале, 19 февраля это было снято по телевидению. ОБСЕ показывала, что мы все отводим на 50 км САУшки, в частности на Новопавловский полигон. И вот мы сейчас тренируемся на полигонах — Новопавловский, Успенский и так далее. Недавно проходили учения. Мы тренируемся, стреляем прямой наводкой, скрытой наводкой, учимся стрелять ночью. Сейчас я обучаюсь, я хочу получить определенный мотострелковый опыт, научиться профессионально обращаться со стрелковым оружием: учусь стрелять из пулемета ПКМ, из гранатомета, там АГС, «Утес» и так далее.
И постоянно, постоянно полигоны. Сейчас здесь формируется хорошо организованная, жесткая армия советского типа. Все должны ходить в одной форме, это «флора», у всех там должен быть вещмешок, палатка, определенные принадлежности для гигиены. И в любой момент в течение 10 минут мы должны полностью собраться и отправиться на боевые действия. Это правильно. Все-таки мы — государство. ЛНР, фактически, уже сейчас — независимое государство. У нас собственные министерства есть, глава есть, есть, так скажем… вот сейчас мы уже перешли на российский рубль, полностью отказались от гривны, да. Сейчас постепенно восстанавливается какая-то там промышленность, заводы и так далее. И поэтому любое независимое государство, ЛНР и ДНР, оно должно иметь свои политические структуры, армию, милицию — это нормальный процесс формирования армии.
— Скажите, а вот почему Вы все-таки приехали в Луганск, а не в Донецк?
— Дело в том, что именно в Луганске, под руководством нашего лидера, заместителя Эдуарда Лимонова, Сергея Хомченкова было организовано отделение представителей партии «Другая Россия» и активистов интербригад. Как вы знаете, движение интербригад, отправило в ДНР и ЛНР более двух тысяч человек. Ну, из которых кто-то уехал, но многие продолжают воевать, и вот наша партия именно имела свое собственное отделение в мотострелковом батальоне «Заря». В то время в Донецке у нас были только отдельные политические представители, нашего военного отделения в то время не было. И поэтому всех наших пригласили именно в ЛНР. Но часть наших ребят, например, в «Пятнашке», тоже интербригадовские, бьются сейчас под Марьинкой. Я тоже вот думал в период «затишья» здесь отправиться туда, но мы нужны здесь, потому что бандеровцы в любой момент могут напасть на ЛНР. Они постоянно нарушают перемирие. Вот, буквально недавно слышались стрельба из тяжелого орудия под Станицей Луганской. Постоянно бьют по памятнику князю Игорю, обстреливают Славяносербск, Долгое, Желтое, со стороны Трехизбенки они стреляют, то есть и гибнут люди, и объекты инфраструктуры постоянно приходят в негодность. И даже сейчас, когда, кажется новое перемирие заключено с 1 сентября, все равно постоянно нарушения. Вот 4–5 раз в день бандеровцы нарушают перемирие, стреляют, убивают. Поэтому мы здесь нужны…
— То есть, несмотря на очередное перемирие с 1 сентября все равно продолжаются столкновения, да? Расскажите об этом, пожалуйста, подробнее.
— В частности после 1 сентября были обстрелы наших позиций со стороны Счастья, со стороны Станицы Луганской. Использовалось тяжелое вооружение: танки, САУ, и в частности, также наша разведка определила, что огромное количество тяжелого вооружения укропы приблизили к линии соприкосновения — это опять-таки нарушение минских договоренностей, как вы знаете.
— Скажите, а как вы видите развитие событий на военной арене хотя бы до конца 2015 года?
— Украина, я думаю, вряд ли пойдет на крупномасштабное нападение. Ну, а мы пока четко придерживаемся минских договоренностей. И в любом случае, даже если Украина и попытается напасть или ворваться в Донецк, я думаю, все-таки ей это не позволит Российская Федерация, поскольку здесь огромное количество русских людей. Конечно, у Украины армия довольно-таки громоздкая, там мобилизовано 90тысяч человек и гораздо больше орудий, чем у нас. Все-таки Украина — там 40 миллионов человек. В ЛНР — несколько миллионов. Но я думаю, что Россия такого захвата никогда не позволит и просто поступит по Осетино-Абхазскому сценарию, то есть, провозгласит независимость республик, введет какие-то военные части. Ну, я так предполагаю.
— Все знают, что в освобождении ЛНР, в частности, во время освобождения Дебальцево, артиллерия сыграла огромную роль, ее вклад был решающим. А сейчас какова роль артиллерии в нынешней позиционной войне?
— Ну вот мой дивизион, в частности, четко придерживается Минских договоренностей. Мы не стреляем из своих САУ по укропским территориям, поскольку наши орудия имеют калибр более 100 мм, поэтому отстреливаемся при помощи стрелкового оружия. А вот укропы используют и САУшки и «Грады», и так далее. Хотя я считаю, что, учитывая, что укропы не соблюдают это перемирие, мы тоже должны взяться и пойти очищать свои территории. И, я думаю, Украина не сможет отстоять Счастье, ту часть Желтого, что они контролируют, Северодонецк, Станицу Луганскую. Но, видите, политическое руководство я думаю, настроено продвигаться постепенными шажками, как это было с Дебальцево. Помните, в конце августа, когда мы пошли в контрнаступление, уже заняли позиции, а нас остановили и объявили перемирие. Ну, с одной стороны это логично, в чем-то логично. Потом опять, я думаю, будет наступление, но не думаю, что до зимы. Мы опять, возможно, отобьем какую-то часть, может быть, на Станице Луганской, потом опять…. Дело в том, что, когдаобъявляются эти перемирия одно за другим, все-таки укропы их нарушают — и гибнут люди, гибнут люди, страдают. Поэтому чтобы минимизировать количество смертей, чтобы этого не было, лучше сразу взять, пойти вперед и освободить всю Луганскую народную республику.
Беседовала Анна Долгарева, спецкор «Русской Весны» в ЛНР
источник