Каковы стратегические цели военно-космических сил России в Сирии? Какие боевые задачи выполняет российская авиация? Кто и как координирует действия участников многонациональной группировки, сражающейся против «Исламского государства» на стороне Башара Асада? Об этом в интервью рассказал известный военный эксперт Вадим Ферсович.
— Какова роль России в сирийском конфликте? Президент Владимир Путин и глава президентской администрации Сергей Иванов, когда принимали решение о проведении операции, говорили, что имеются ограничения по времени. Но какие это ограничения, названо не было.
— Вообще вся эта операция была вызвана форс-мажорными обстоятельствами. То есть надо было срочно отбрасывать наступающую часть «Исламского государства», которое уже было в пригородах Дамаска. Его надо было просто отбросить. Сейчас, исходя даже из первых дней нашей воздушной операции, мне кажется, что определенную часть этой инфраструктуры уничтожили, морально-психологическое воздействие оказали.
Я принимал участие в подобных операциях… Для проведения подобных операций, для так называемой зачистки определенных районов не требуется присутствие огромного количества войск, огромного количества техники.
[quote align=»left»]
Скажи «здрасьте» моим крылатым ракетам
[/quote]
Это такая рутинная работа по выдавливанию, по уничтожению боевых точек, поставке оружия, поставке боеприпасов, такая техническая помощь в разведке, техническая разведка и штурмовая авиация бомбардировочная. И, как мы видели, сейчас, если у них что-то серьезное, мы можем ракету пустить. И я думаю, это так все и будет продолжаться.
— Считается, что в Сирии на стороне мятежников воюет около 200 тысяч боевиков, правительственная армия — тысяч 150-160. Это и ополчение, которое сражается на стороне правительства, и часть «Хезболлы», и часть иранцев. Что могут решить самолеты в ситуации, когда 200-тысячные группировки вооруженных сил стоят друг против друга?
— Во-первых, ни та, ни другая сторона недостаточно подготовлена для ведения таких боевых действий, как мы привыкли видеть в фильмах про войну. Они, в основном, сидят, постреливают. Это везде на Востоке так. То есть первое — это вялое и не очень профессиональное ведение боевых действий, как с той стороны, так и с этой.
Второе — сирийская армия, как и все восточные армии, за первое время разгорания этого конфликта практически истощила все запасы современного оружия, вооружения и боевой техники. Не секрет, что у них там много чего повыбивали. То есть сейчас боевые действия ведутся силами без достаточных резервов и на довольно ограниченных участках. Ни у одной, ни у другой стороны нет сил.
Так вот, для того, чтобы хотя бы на одном участке продавить вот это сопротивление противника, им нужна эта воздушная группировка. Сначала разрушаются системы снабжения, какие-то военные штабы, а потом при помощи нашей же штурмовой авиации в виде вертолетов подавляется первая линия обороны, и они уже сами там как-то могут. Раньше, к сожалению, сирийская армия такого себе позволить не могла.
[quote align=»right»]
«Действия России в Сирии отрезвили генералов в НАТО»
[/quote]
Второй вопрос — это недостаток вооружения. Сейчас именно со стратегической точки зрения, в том числе, вероятно, и политической, требуется не просто какая-то небольшая победа, а требуется определенный перелом хотя бы на одном направлении действий. И для проведения этих операций нашей группировки вполне достаточно.
Если вы видели карту боевых действий в Сирии, там нет такого понятия, как фронт, там нет понятия длинные территории, занимаемые противником. Там идет позиционная борьба на очень ограниченных участках. Наших там вполне достаточно.
— А какие цели и задачи поставлены перед нашей авиацией?
— Во-первых, это уничтожение предварительно выявленных крупных стационарных объектов «Исламского государства», которые существовали уже длительное время и до которых ни у иракской армии, ни у сирийской армии руки не доставали, потому что не было технических возможностей. Эти объекты уничтожены.
Вторая цель: вот сейчас у нас в районе Латакии пытаются как-то оттеснить товарищей от турецкой границы, когда летают штурмовики, уничтожаются цели инфраструктуры, которая обеспечивает действия переднего края. То есть на переднем крае есть люди с автоматами, с пулеметами, с рациями, на второй линии находится командование, которое ими руководит, обеспечивает патронами, забирает раненых, перевозит, подбрасывает им подкрепление, машины. Вот штурмовики такие пути подхода и штабы уничтожают.
Это такая рутинная операция. Это гораздо эффективнее, чем артиллерия, которой до сих пор пользовались сирийцы. Потому что, как поется в песне, нам сверху видно все.
— Я так понимаю, что и военно-воздушные силы вообще, и наша авиационная группировка носят неизбежно вспомогательный характер и самостоятельную операцию воздушную они не могут проводить?
— У нас нет такого вообще. Самостоятельная операция — это сбрасывание бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Все остальные операции происходят по общему плану, который задается по общему командованию. В этом плане главная задача состоит в уничтожении жизненно важных объектов противника. Задача — заставить врага сдаться.
— Существует многонациональная группировка с участием сирийской армии, прежде всего, сирийского ополчения, нашей группировки, иранцев, «Хезболлы» и еще иракцев. И как в этой многонациональной армии осуществляется управление и связь? Кто ставит задачи на выявление вылета летчиков?
[quote align=»left»]
«Неделя операции в Сирии вскрыла «спонсоров» и «лицо» исламского терроризма»
[/quote]
— И в Сирии, и в других местах прежде, чем начать практическую часть этой операции, собирается командование, наше и сирийское, и уточняют места — вот в этом районе вы будете работать, в этом районе и в этом. В другом районе иранцы работают. На юге у нас «Хезболла».
У нас есть определенный район, где мы выполняем свои боевые задачи. Мы не пересекаемся практически с другим командованием. Я в свое время был близок к таким вопросам — добывание информации как раз для самолетов, для артиллерии. И когда американцы объявили о создании своей коалиции для борьбы с ИГИЛ, у них возникла такая же ситуация, какая возникает вообще во всех уголках мира, когда очень сложно внедрить своих людей в закрытые организации типа «Исламского государства». А у сирийцев и у иракцев, у курдов в том числе, их люди уже живут в тех местах, на которых находится «Исламское государство».
У «Исламского государства» нет каких-то чудо-бомб, вундерваффе закрытых, которых никто не видит, никто не понимает. Все это дело прекрасно люди видят, передают информацию, ставят маячки, и по этим маячкам благополучно все лупасят. Это очень важный вопрос. Потому что американцы, когда основываются на своей технической разведке, получается такое безобразие, какое у них недавно произошло в Кундузе.
Автор:
